Как придумать фотографию и прогореть: История Тальбота

Что и говорить, Уильяму Генри Фоксу Тальботу не повезло. Свое открытие он сделал в 1834 году, когда обнаружил, что с помощью светочувствительной бумаги можно получать негативное изображение. Однако заявил об открытии Королевскому обществу в 1839-м, когда Луи Жак Манде Дагер уже получил патент во Франции и стал законным первооткрывателем фотографии.

Кроме того, французское правительство приобрело у Дагера права на получение изображений, так что лицензию на дагеротипию рядовой любитель во Франции мог получить абсолютно бесплатно. А за лицензию на калотипию Тальбота в Англии (он зарегистрировал свое изобретение в 1841 году, а потом перерегистрировал в 1843-м) нужно было отдать 180 фунтов стерлингов — сегодня это порядка 18 тысяч фунтов. Несмотря на высокие цены и риск, британцы покупали лицензии: кому-то нравился рисунок снимков, чем-то напоминавший акварельный; кто-то делал ставку на тиражирование — метод Тальбота позволял получать несколько отпечатков с одного бумажного негатива, а не один-единственный дагеротип.

Но нестойкость изображения перечеркивала все достоинства английского метода, и через несколько лет работы в этом направлении стало очевидно: сделать деньги на медленно таящих на глазах снимках невозможно. Сам Тальбот в 1852 году увлекся фотогравюрой и практически отошел от занятия фотографией.

Однако чуть ли не самый убыточный проект Тальбота — фотоальбом «Карандаш природы», издававшийся с июня 1844 года по апрель 1846-го, вошел в историю искусства. В этом любительском альбоме английского аристократа не было сногсшибательных художественных решений, но была безапелляционная смелость первооткрывателя, который мог позволить себе все, не ограничиваясь рамками жанра.

Тальбот с неподдельным интересом снимал стога сена, деревья в округе, двери в конюшню, здания в родовом поместье, как будто все вокруг хотел взять на карандаш. Он методично «запротоколировал» домашнее собрание хрусталя, фарфора, статуэток, кружев, гравюры, литографии. Свою манию к инвентаризации он попытался как-то объяснить читателям альбома: «Если вдруг вор решит похитить эти ценности и подобное безмолвное свидетельство будет использовано против него в суде, такое изображение, безусловно, станет доказательством совершенно иного типа…» Вообще, поэтические описания преимуществ фотографии давались Тальботу гораздо лучше процесса закрепления.

Снимал Тальбот не только в своем поместье. В альбоме «Карандаш природы» можно найти снимки колледжа Крайст-черч, Куинз-колледжа в Оксфорде, Вестминстерского аббатства в Лондоне, Отеля де Дувр в Париже, моста в Орлеане и так далее. Его видовая фотография была довольно лобовой, зато позволяла рассмотреть кирпичи на фасаде задания, дымоходные трубы, лужи на тротуаре. Именно эти детали «приводили в экстаз» неискушенного зрителя ХIХ века, уточнял пионер фотографии Марк Антуан Годен. Зритель, писал Годен, «непрестанно подсчитывал черепицу на крыше и кирпичи дымохода, умиляясь от вида цементной прослойки, соединяющей кирпичи».

Чтобы усилить эффект и окончательно «добить» любопытного читателя, Тальбот предлагал при просмотре картинок «пользоваться большими линзами, как те, которые часто используют для чтения люди в преклонном возрасте. Линзы увеличивают в два или три раза и открывают множество мельчайших деталей, которые не видны были раньше и о которых даже не знали».

Детализация не только приводила в восторг — она заставляла верить в некое магическое действо, которое стояло за негативным процессом. Так, литературный журнал «Атеней» в 1845 году то ли всерьез, то ли в шутку сообщал своим читателям о фотографиях как о «прекрасных иллюстрациях современной магии». А некий Дэвид Брюстер, которому Уильям Тальбот прислал свои работы, называл их действием «черной магии». Впрочем, эта магия не отталкивала, а наоборот, создавала вокруг снимков необходимую интригу и держала читателя в напряжении.

Но с годами детали стали стираться, а фантастический интерес к ним — угасать. Говорить про магию стало неприлично. И тут англичане выдвинули новую версию — о Тальботе как об отце некоммерческой фотографии.

Впрочем, не стоит думать, что это грубая фальсификация или подтасовка фактов. Да, Тальбот не был человеком, далеким от коммерческого мира, но был действительно первым, кто сложил проект из немного любительских, незамысловатых снимков, и в этом смысле предопределил будущее многих художественных проектов. Да и калотипия не канула в Лету — сегодня некоторые арт-фотографы, например Хэл Хиршон, успешно используют доработанную технологию Тальбота.

Выставку Уильяма Генри Фокса Тальбота «У истоков фотографии» можно увидеть в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве 8 апреля.