Майя Дерен: Пены морской царица

Нереида

В начале фильма «На берегу» Майя Дерен выходит из морской пены, как Венера на картине Боттичелли. Вода для Майи была ультимативной формой — содержащей в своем постоянном движении все остальные возможные. Даже ее спальня была похожа на грот: повсюду ракушки и кораллы, на потолке нарисованная светящейся краской картина, морские жители которой оживали в ночи.

Майя родилась в Украине в 1917 году — и получила имя Элеонора Деренковская. В детстве она с семьей уехала в США, где отец сократил их фамилию. Повзрослев, Элеонора занималась поэзией и журналистикой, увлекалась фотографией, потом работала секретарем Кэтрин Данэм — основательницы первой афроамериканской танцевальной компании.

Во время гастролей в Голливуде Дерен открыла для себя кино, в котором увидит квинтэссенцию своих творческих исканий. Проза горизонтальна, поэзия вертикальна, а кино трехмерно. Позже Майя скажет: «Если бы я не жила во времена кино, я могла быть певицей или танцовщицей, но фильм — это куда более дивный танец. В кино я могу пустить в пляс сам мир».

Обретя медиум, она создает новую себя и меняет имя: его подсказал муж и учитель, чешский режиссер Александр Хаммид. «Майя» — это и «вода» на языке Талмуда арамите, и ведическая богиня иллюзий и перевоплощений. Так украинская еврейка Элеонора Деренковская стала мистической нереидой Майей Дерен.

Во имя женщин и любителей

В 1943-м Майя вместе с Хаммидом снимает свой первый — и самый известный — фильм. «Полуденные сети» получат приз в Каннах, попадут в Библиотеку Конгресса и станут образцовым примером сновидческого кинематографа. Пятнадцатиминутная немая короткометражка, снятая за 250 долларов в доме режиссеров, — до сих пор едва ли не главная картина американского авангарда.

Пятнадцатиминутная немая короткометражка, снятая за 250 долларов в доме режиссеров, — до сих пор едва ли не главная картина американского авангарда.

В отличие от немного наивного изображения снов у сюрреалистов и техники съемки через марлю, которую за десять лет до этого придумал для «Вампира» Дрейер, Майя показывает сон через рваный монтаж, дезориентирующее чередование «объективной» и «субъективной» съемки и манипуляции со временем и пространством — набор, выглядящий очень современным и сегодня.

Помимо технического новаторства «Полуденные сети» принесли новое изображение женского тела. Вместо фетишистского и вуайеристского подхода к отдельным частям тела как эротическим объектам Майя использует крупные планы тела функционально, как сюжетные элементы. Визуально картина воспроизводит атмосферу женских мелодрам и первых фильм-нуаров, но это обманка, за которой скрывается протест то ли против сексуализации женщины, то ли против навязанной роли домохозяйки (Дерен говорила, что остро ощущает нехватку женщин-режиссеров в индустрии). В финале героиня Майи, обороняясь от потревожившего ее сон мужа, разбивает его зеркальное лицо, под которым оказывается пляж из начала следующего фильма «На берегу». Впрочем, счастливый конец героине 1940-х не дается: это был лишь сон внутри сна, а настоящим выходом из лабиринта рутины становится только суицид.

Майя использует крупные планы тела функционально, как сюжетные элементы.

Отсняв еще несколько экспериментальных психодрам — уже упомянутую «На берегу» с Джоном Кейджем, «Ведьмину колыбель» с Марселем Дюшаном, а также потрясающе интимную документалку «Личная жизнь кошки», Майя отправляется в тур по Америке: проповедовать свою теорию кино.

Дерен была ярой противницей голливудского мейнстрима и апологетом аматорского кино — снимала за свой счет на ручную 16-миллиметровую камеру. «Улучшайте свои фильмы не с помощью дополнительного оборудования или большей съемочной группы. Используйте на полную самую важную часть вашего арсенала — собственное тело, творческий ум и полную свободу в их применении», — говорила она.

Дерен была ярой противницей голливудского мейнстрима и апологетом аматорского кино.

Танцуй, танцуй

Вскоре Дерен получает стипендию Гуггенхайма — на эти деньги она едет на Гаити снимать ритуальные танцы вуду (и участвовать в них). Двадцать часов удивительно инсайдерского для белого человека материала через много лет смонтирует третий и последний муж Майи — японский композитор Тейдзи Ито.

После Гаити Майя будет работать только над фильмами о своей главной страсти — танце. Попробовав свои силы в «Хореографическом этюде для камеры», где танцор преодолевал пространства прыжком из леса в комнату и на городские улицы, Майя снимает «Ритуал в преображенном времени» и «Размышление о насилии». В первом точечный слоумоушн заставляет стоящих рядом персонажей двигаться будто с совсем разной скоростью; во втором боевой танец, смонтированный в правильном, а потом обратном порядке, сливается в единую петлю.

Хотя критики были более благосклонны к ее ранним психодрамам, сама Майя считала венцом собственного творчества именно поздние фильмы. Для ее последних работ — похожих на детские кукольные представления с абстрактными, снятыми в негативе танцорами — танцевальный обозреватель The New York Times Джон Мартин даже изобретает термин «хореокино».

Майя обращается с камерой как с танцевальным партнером, используя монтаж, чтобы «освободить танцующего от гравитации». На незаконченный набросок «Ансамбль для сомнамбул» и последнюю для нее картину «Неотступный взгляд ночи» с балетной труппой Метрополитен-оперы Дерен вдохновил фильм о движении небесных тел, увиденный в музее естественной истории. Не обремененные гравитацией, планеты кружились в единственно правильной композиции, недоступной никакому авторскому замыслу.

Майя обращается с камерой как с танцевальным партнером, используя монтаж, чтобы «освободить танцующего от гравитации».

К истокам

Из-за конфликтов с продюсером «Неотступный взгляд ночи» не видел свет долгих пять лет, что усугубило финансовые проблемы Майи. Сказывалась и бурная жизнь в богемном нью-йоркском квартале Гринвич-Виллидж (режиссер собирала званые вечера и пугала друзей странными ритуалами, входя в транс и вселяя в себя гаитянских духов).

Она умрет, не дожив до сорока пяти, в 1961 году: то ли разгневав кого-то из духов, то ли не вынеся долгих лет активного употребления амфетамина.

Через четверть века Американский институт киноискусства назовет ее именем награду для независимых кинематографистов. Творчество Дерен сильно повлияет на пионеров феминистического кино — Барбару Хаммер, Су Фридрих, Кэроли Шнеман. Самым известным ее поклонником станет Дэвид Линч, в «Малхолланд-драйве» которого можно разглядеть чуть ли не ремейк «Полуденных сетей».

Тейдзи Ито развеет Майин прах на склоне горы Фудзи — лицом к Токийскому заливу. Западный ветер унесет ее обратно в воду — и круг замкнется.