Слоеный пирог: Кто населяет земли Приднестровья

— Приднестровье — непризнанное государство, которое появилось после распада СССР. Уже 26 лет оно формально находится под юрисдикцией Молдовы, но фактически ею не контролируется. Весь этот регион Юго-Восточной Европы напоминает слоеный пирог. Здесь отрезок в 100 км может включить в себя территории Румынии, Молдовы, подвешенного в своем неопределенном статусе Приднестровья и Украины. Если посмотреть на этот регион сто или двести лет назад, можно увидеть такую же картину: перекресток геополитических интересов крупных европейских игроков, буферная зона с периодически меняющимися границами и многонациональной мозаикой населения. Несмотря на все риски и потрясения, эти плодородные земли с благоприятным климатом и удобным расположением на протяжении всей своей истории притягивали людей с Востока и Запада.

В рамках проекта Home On The Border наша команда планирует создавать мультимедийные истории об этнических группах, сообществах и людях, для которых пограничные территории стали домом. Мы не хотим концентрироваться только на сегодняшнем дне, а поднимаем темы исторической памяти, работаем с архивами, частными семейными историями, пробуем идти по следам, которые поколение за поколением оставляли жители пограничья.

Наша первая история называется «Глюксталь». Glückstal переводится с немецкого как «долина счастья». Это история о небольшой степной долине, примыкающей к левому берегу реки Днестр. В начале XIX века сюда переселили немецких колонистов. На тот момент это были необжитые пространства, которые называли Диким полем и которые занимали весь юг сегодняшней Украины. В конце XVIII века эта территория, почти все северное Причерноморье, вошла в состав Российской империи и стала ее юго-западными границами. Для освоения этих земель русское правительство пригласило иностранных колонистов, предоставив лучшие условия именно немецким переселенцам. Первое немецкое поселение назвали Глюксталь, а всю долину — Глюкстальским колонистским округом.

Сегодня история с немецкими колонистами и их надеждами на счастливую и благополучную жизнь выглядит утопией, как и многие другие истории, связанные с пограничными территориями.

Утопия началась с того, что необжитые земли должны были превратиться в процветающий край, а немцы должны были стать образцом хозяйствования, трудолюбия и дисциплины для остального населения этого края. Немцы получили от царского правительства крупные земельные наделы, ссуды, налоговые льготы. Колонисты освобождались от воинской повинности, могли исповедовать собственную религию, заниматься земледелием, скотоводством и ремеслами. В 1809 году в Долину счастья прибыли первые переселенцы из Баварии, Пруссии, Вюртемберга, Эльзаса, Силезии, Венгрии. Немцы восприняли эти земли как дар судьбы, не подозревая о тех лишениях, которым в поисках счастливой жизни им предстояло подвергнуться в дальнейшем.

Глюксталь (Glückstal — Долина счастья), Нейдорф (Neudorf — Новая деревня) и Бергдорф (Bergdorf — Горная деревня) были первыми поселениями колонистского округа. В советское время эти населенные пункты переименовывались, и сегодня это приднестровские поселки, которые носят названия Глиное, Карманово и Колосово.

До колонистов дикие земли долины почти никогда не обрабатывались плугом. Они использовались только как пастбища, поэтому почва здесь была затоптана и тверда, как камень, хоть и черноземная. Однако немцы не сдавались, они год за годом распахивали целину и даже придумали для этого плуг собственной конструкции, который получил название «колонистский плуг» и позволял более качественно и быстро обрабатывать степные земли. Помимо земледелия, колонисты занимались виноградарством и садоводством, было очень развито животноводство. Благодаря настойчивости и трудолюбию колонисты превращали свои угодья в плодородные земли. Одна из распространенных в те годы немецких поговорок звучала в переводе на русский язык так: «Труд делает жизнь сладкой». В школах, построенных колонистами, дети учились на родном языке. Издавались книги на немецком, а в лютеранских церквях пасторы читали свои проповеди.

Большая часть немецких переселенцев была лютеранами. Религия всегда являлась важнейшим элементом в жизни колонистов, поэтому во всех трех поселениях центральное место занимали кирхи. В 30-х и 40-х годах XX века советское правительство в рамках антирелигиозной кампании кирхи закрывает.

В первые годы освоения долины колонисты пользовались временным жильем — землянками и полуземлянками. Немного освоившись, немцы начали строить саманные дома на местный лад: из прессованной земли или глины, высушенной на солнце. Со временем колонисты наладили добычу и производство стройматериалов и их жилье превратилось в большие каменные дома, покрытые цветной черепицей, с резными деревянными дверьми и оконными рамами. Многие из этих каменных домов хорошо сохранились и используются по сей день.

В 1944 году, когда советские войска начали освобождать эти территории, многие немцы ушли на запад вместе с отступающими частями вермахта. Кто-то ушел добровольно, кого-то покинуть родные колонии вынудили фашисты.

Во время Второй мировой войны долина находилась в составе Транснистрии — территории, управляемой Румынией, которая была союзницей фашистской Германии. В Транснистрии немецкие поселения пользовались значительным самоуправлением.

В период существования Третьего рейха группы этнических немцев, живущих вне границ национального государства, называли «фольксдойче». Колонисты долины относились именно к ним. Для самозащиты фольксдойче создавали отряды самообороны, только в одной Транснистрии в них насчитывалось около 9 тысяч человек. Руководство СС заставляло эти отряды принимать активное участие в антиеврейских акциях. В наши дни в английском языке термином «Транснистрия» обозначается непризнанная республика Приднестровье. Этот термин по понятным причинам в самом Приднестровье не любят.

Золотая эра для немецких колонистов закончилась во второй половине XIX века. Условия жизни изменились, сократилось количество свободных земель. А в 70-е годы XIX века царское правительство отменило все привилегии, данные колонистам при поселении. Это стало толчком к массовой эмиграции тысяч немецких семей в США, Канаду, Южную Америку. Первая мировая война, Октябрьская революция, последовавшие за ней Гражданская война и советская власть изменили жизнь всего региона. В период массовой насильственной коллективизации многие зажиточные немецкие поселенцы были причислены к кулакам и подверглись репрессиям. Пик выселения немецких семей пришелся на 1937 и 1938 годы. В дома выселенных или уехавших заселили русские, украинские, молдавские семьи.

После распада СССР большинство этнических немцев мигрировали в Германию и Северную Америку. По итогам переписи населения 2004 года в Приднестровье зарегистрирован 2 071 человек немецкой национальности. Это 0,4 % от всего населения региона.

Владимир Вайс родился в 1941 году в Закарпатье (сегодня это территория Украины). Он любит представляться на немецкий лад — Вилли. Так его называли родители. Предки Вайса были австрийскими немцами. После Второй мировой войны семью Вилли как лиц немецкой национальности депортировали в Сибирь, в спецпоселение. Хотя Вайс был еще подростком, он хорошо помнит период ссылки.

— Нас отправили в Тюменскую область, в лагерь «Бугры». Десять лет мы жили там и валили лес. Это на лесоповале мне позвоночник переломало, на меня упала сосна, — Вайс показывает на свою сгорбленную спину и качает головой. — Тяжело было: снег по грудь, 100 грамм хлеба на день, и вперед — на работу. А летом нас ели и комары, и вши, и пауты, и змеи, и что хочешь нас жрало. Люди дохли как мухи. У меня там отец и братишка померли.

В 1959 году Вайсам разрешили покинуть сибирское спецпоселение. Владимир вместе с матерью, братом и сестрой приезжают в Бергдорф, который к тому времени уже переименовали в Колосово.

Фрида Миндерлен (Шнайдт) — жительница поселка Колосово (ранее Бергдорф). Она родилась в 1934 году в немецком селе Кассель (Одесская область, Украина), но во время Второй мировой войны ее семью выслали в спецпоселение на Урале. Семью Миндерлен, как и семью Владимира Вайса, можно отнести к последнему поколению немцев, переселившихся в долину. Это советские немцы, вернувшиеся из ссылок и спецпоселений на Урале, в Сибири, Северном Казахстане и из других районов СССР. В годы Второй мировой войны из европейской части СССР в Сибирь было депортировано свыше 400 тысяч немцев. Их большая часть оставалась там вплоть до 1956 года, когда немецкое население сняли с учета спецпоселений. Приезжая после депортации в родные села, немцы сталкивались с проблемой жилья и с нежеланием местных властей принимать их на работу.

— Когда нам разрешили выехать с Урала, мы, конечно, хотели вернуться в родное село, в Украину, но домой нас не пустили. В наших домах уже жили другие люди. И пока мы были в ссылке, они эти дома обжили и содержали. А тут приехали мы, и что? Их выгонять, что ли? Начали возникать конфликты, и нам, немцам, запретили оставаться в населенных пунктах, в которых мы жили до войны. Немцы начали разъезжаться кто куда. Многие, как и мы, стали искать жилье и работу в других немецких колониях.

Михаил Майер — житель поселка Карманово (ранее Нейдорф). Семья Майер считается последней оставшейся коренной немецкой семьей. Это потомки колонистов, которые заселяли Глюкстальскую долину еще в начале XIX века. Майеры жили в Нейдорфе с самого основания колоний. Во время революции и гражданской войны они не уехали, а остались в долине. При советской власти они перешли в колхозы, которые начали создаваться на этой территории в 1920-х годах.

— Перед самой войной, — рассказывает Михаил Майер, — лиц немецкой национальности начали высылать вглубь России, но многих депортировать не успели. Мой отец, Иосиф Михайлович Майер, погнал скот на продажу в Киев. И именно в то время, пока он туда шел, началась война. Обратно, из Киева, он возвращался уже по оккупированной фашистами территории.

Моего отца вместе с другими местными немцами фашисты погнали в Германию, когда отступали. А в Польше он был освобожден советскими войсками, прошел через советский «фильтрационный» лагерь в городе Брест и стал переводчиком в Красной армии. Ему тогда было примерно 16 лет. Когда война закончилась, мой отец оказался единственным из немцев, кому разрешили вернуться в родное село — Карманово. Здесь после войны восстанавливали хозяйство — поднимали совхозы, колхозы. Отец стал прицепщиком, потом трактористом. Так всю жизнь в совхозе и проработал.

Лидия Церникель (Гельм) — жительница поселка Карманово (ранее Нейдорф). Родилась в 1939 году в немецком селе Роте-Фане (Днепропетровская область, Украина). Во время Второй мировой войны Лидию Церникель вместе с матерью и сестрами депортировали в Северный Казахстан. В 1960-х годах вся семья собралась около своего родового дома в Карманово. В тот момент в нем был устроен пункт приема стеклотары. Сейчас дом снесен.

В Карманово семья Гельм получила несколько комнат в деревянном многоквартирном бараке на окраине поселка. Лидия Гельм живет в том же деревянном бараке по сей день. Она единственный жилец этого большого дома.

После смерти мужа Лидии Церникель стало не с кем говорить по-немецки, поэтому за много лет она забыла родной язык. Она твердо помнит только старую немецкую молитву, которой ее научила мать. В русскую церковь Лидия не ходит, но каждый день утром и вечером молится немецкому богу в своем доме на окраине поселка.