Герои фотографий Клауса Энрике состоят из овощей, фруктов, ботвы, яичной скорлупы, цветочных лепестков, перепелиных тушек и прочего сырья, обычно не служащего материалом ваятелю. Некоторые портреты — буквальная реплика картин Джузеппе Арчимбольдо, итальянского живописца XVI века. Bird In Flight узнал у Энрике, как он решился взять на вооружение творческий метод классика маньеризма, и выяснил, как создаются такие работы и кто съедает их после съёмки.
Шесть лет назад я работал над такой серией: фотографировал у людей какую-нибудь одну часть тела, скрыв все остальные. И вот когда я фотографировал глаз своей сестры, я засыпал её лепестками и под их слоем увидел очертания лица. Я тогда подумал, что здорово было бы сделать портрет-скульптуру из листьев. Я начал копаться в интернете в поисках чего-то подобного и наткнулся на картины Арчимбольдо. До этого я ничего о нём не знал. Впервые увидев его работы, я подумал: класс, четыреста лет назад кто-то уже это сделал, и какой теперь смысл делать что-то похожее? Но потом я вспомнил чьи-то слова, что совершенства не бывает. Никогда нельзя говорить, что кто-то закрыл тему. Я не мог точно сформулировать свою задумку, но она точно отличалась от того, что делал Арчимбольдо. Для начала я набросал эскиз. Это был Вертумн — древнеиталийский бог времён года. Я нашёл спонсора, и он выделил мне на эту затею $5 000. Целый год я пытался сделать портрет, но ничего не получалось. Тогда я нанял ассистентов и сказал им, что у нас есть три-четыре дня. Все бросились предлагать свои идеи, и в итоге вышло изумительно. Тут я и почувствовал, что всё у меня получится.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_15.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 01", "text": "Слева «Флора», справа «Диана»" }
Портреты Арчимбольдо я стал воспроизводить, чтобы достичь определённого уровня. Я решил, что если смогу повторить его работу, то мне по силам будет и всё остальное. И я стал у него учиться, картина за картиной, урок за уроком — будто бы он оставил мне руководство, которому мне нужно было следовать и набираться опыта. Наконец я понял, что уже перешёл на новый уровень и готов к собственным работам. Я решил сделать портреты Ганди, Терминатора, Дарта Вейдера. Мне нравятся портреты Арчимбольдо, с которых я начинал, но свои люблю больше. По-моему, они более захватывающие.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_14.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 02", "text": "Слева «Терминатор», справа «Дарт Вейдер»" }
Всё начинается с идеи. Я делаю уйму набросков. Спустя какое-то время перелистываю их и выбираю тот, который хочу сделать. Если говорить об ингредиентах, то представим, что у меня есть много сороконожек, и они для чего-то должны пригодиться — я, положим, ещё не знаю для чего. И тут я смотрю, например, фильм «Мамочка» и понимаю, что хочу сделать мамочку из этих сороконожек. То есть нет такого, чтоб я ходил по супермаркету и рассматривал продукты, из чего бы мне что-то сделать. Чаще у меня уже есть какой-то конкретный материал, только я ещё не выбрал персонажа.
Чтобы построить скульптуру, я использую много разных элементов. Например, песок или монтажную пену. Часто я леплю основу скульптуры из пластилина. Если это будет портрет из фруктов и мне нужно яблоко, то я покупаю не одно, а четыре или пять — какое-то уж точно да подойдёт. Если что-то совсем не подходит, то найти замену надо как можно быстрее, пока остальные фрукты не начнут портиться. Я хожу в один и тот же магазин в Нью-Йорке — Manhattan Fruit Exchange. Продавцы меня уже узнают и каждый раз просят показать свежий портрет.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_12.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 03", "text": "«Титиан»." }
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_13.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 04", "text": "Слева «Лето», справа «Осень»." }
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_11.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 05", "text": "«Дманисский череп»." }
Это только кажется, что всё так весело, а на самом деле я часто оказываюсь в тупике. Начинать всегда сложно. Я обычно не знаю, что в итоге должно получиться и как это сделать. Я злюсь, когда что-то не выходит. Но зато когда всё готово и я смотрю на портрет, а он смотрит на меня — это потрясающее чувство. Счастья мне хватает на несколько дней вперёд.
Проблема не в том, что для какой-то части лица не удаётся подобрать фрукт или овощ. Всегда что-то можно найти — не одно, так другое. Недавно я делал заказ для одного парня из Словакии. Я выстраивал композицию, выкладывал всё, как задумал. И ничего не получалось! Я смотрел на портрет — тут кабачок, там груши — но ничего не сходилось. Это была катастрофа. Потом я глянул ещё раз и понял, что всё неправильно: кабачок надо перевернуть, а груши положить не так, а вот так. И всё сошлось! Это как пазл. Если не хватает только уха, то это всего один кусочек. А вот когда начинаешь выкладывать пазл, ещё не зная, что к чему подходит, вот это действительно стресс.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_07.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 01", "text": "Слева «LHOOQ» (Мона Лиза с усами), справа «Мона Лиза»" }
Обычно я всё делаю сам. Последний раз я работал с помощником четыре года назад. Нет, я не против, просто пока нет нужды. Сейчас я делаю новую работу — портрет двух людей вместе. Вот это будет сложно. Тут, пожалуй, помощник мне и правда пригодится — я буду выкладывать одно лицо, а он второе. Тогда мы успеем до того, как всё начнёт портиться.
Я использую много песка для основы. С его помощью можно немного менять положение фрукта или другого элемента. Клей я не люблю — он заметен. Мне нравится ощущение, которое вызывали и картины Арчимбольдо, когда кажется, что всё держится на волшебстве. Я хочу, чтобы нельзя было понять, как всё скреплено. Иногда люди думают, что это фотошоп, потому что это никак по-другому нельзя сделать. Мне даже приятно — ведь это совсем не фотошоп.
Что касается выбора продуктов, то тут всё происходит на подсознательном уровне. Например, я делал портрет Трейвона Мартина, чёрного американского подростка, убитого во Флориде в 2012 году. Он просто вышел купить «скиттлз», и его застрелили. И я сделал весь портрет из этих конфет. В этом случае материал играл большую роль. В некоторых других портретах он тоже выбран не случайно. Например, портрет Ганди — из яиц. Иногда я думаю только о форме, но всегда есть и фактор подсознания. Дарт Вейдер, например, сделан полностью из бабочек, скорпионов и пауков. Материал имеет большое значение, но я не думаю, что он одинаково важен в каждой моей работе.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_16.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 15", "text": "Слева портрет Ганди; справа портрет Трейвона Мартина" }
Я покупаю намного больше ингредиентов, чем использую. Когда я заканчиваю скульптуру, у меня обычно остаётся 60–80% нетронутых продуктов. То, что пошло на портреты, потом гниёт, а эти 80% нетронутого я отдаю ребятам из ресторана на первом этаже, где каждый день обедаю. Иногда я оставляю композицию гнить и фотографирую этот процесс — бывает, даже хорошо смотрится. Когда я заканчиваю портрет, я кладу в него кофейные зёрна, чтобы перебить запах гниющих овощей и фруктов. Но через какое-то время кофе уже не справляется. А самое худшее — это мошки. Однажды я зашёл в квартиру, включил свет и увидел взлетевшую огромную стаю мошкары. Тогда я закончил эти эксперименты. К тому же всё гниет с разной скоростью, поэтому композиция быстро перестает хорошо выглядеть.
У меня уже есть несколько автопортретов. Один полностью состоит из бананов. Я не задумывал его как автопортрет, просто делал скульптуру из бананов, но в итоге увидел в ней себя. Другой — из яиц. Третий — кричащее лицо из белых лилий. Это даже может быть портрет кого-то другого, но в нём много меня. На самом деле каждая работа — это автопортрет.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_091.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 06", "text": "Портрет мужчины" }
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_10.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 07", "text": "«Агония»" }
Недавно я сделал обложку для кулинарной книги вегетарианского повара Мартина Рауша из Словакии. Одна половина его портрета — это фотография, а вторая — моя скульптура. Я выполняю заказы, но не для ресторанов. К счастью, мой труд слишком дорого стоит. Я хочу, чтобы люди относились к моим фотографиям как к искусству. Многие работы покупают для коллекций.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/Klaus_01.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 08", "text": "Портрет Мартина Рауша" }
Сейчас я делаю заказ для одного человека: два его портрета и ещё два — его жены. Потом я планирую воспроизвести картину Пикассо «Портрет художника в подражание Эль Греко». Я не публиковал всё, что сделал за последнее время, но правда работал не покладая рук над новыми портретами. Я хочу сделать выставку, чтобы люди увидели все мои новые работы, после Арчимбольдо.
Конечный результат, для которого всё делается — это фотография. Иногда люди спрашивают, не хочу ли я принести на выставку сами скульптуры. Один посетитель захотел увидеть вживую работу «Дарт Вейдер», чтобы походить вокруг, рассмотреть, как она сделана. Именно поэтому я не хочу показывать скульптуры. Ведь фотография — это загадка, она вызывает интерес. А скульптура отвечает на слишком многие вопросы. В ней зрители могут увидеть зубочистку или какой-то ещё вспомогательный предмет. Да и цель искусства не в этом.
{ "img": "/wp-content/uploads/2014/11/klaus_17.jpg", "alt": "Фото Клаус Энрике 09", "text": "Вертумн" }
Я рад, что мне довелось работать с картинами Арчимбольдо. Я даже не представлял, как много важного в них кроется — например, про отношение к окружающей среде. Мой друг сказал однажды, что ему нравится, что я делаю историческую отсылку к картинам четрёхсотлетней давности, при этом использую продукты, срок жизни которых — несколько дней, а камера фотографирует это вообще за доли секунды. Как сам я отношусь к тому, что делаю? Мои работы говорят о времени, о жизни и истории. Мне нравится, что мы можем говорить с их помощью о человеческой природе и дуализме, а также о форме и цвете.
