Станислас Гиги: «У всех моих героев одна ценность: мужество»
Мне было около девяти, когда отец купил домой видеомагнитофон.. Сначала у нас было всего три фильма, и на летних каникулах я смотрел их по кругу целыми днями. Тогда я понял, что хочу стать фотографом или режиссёром. Я стал брать отцовскую камеру, и когда он проявлял плёнки, то находил некоторые из моих фотографий.
Я люблю мультфильмы и кино. Это до сих пор остаётся моим главным вдохновением. Творчество других фотографов мне не особенно интересно, ведь все что-нибудь да фотографируют. Есть мэтры, гении, но за всеми не уследишь. Классическая литература — пожалуй, лучшая вещь в мире: Виктор Гюго, Чарльз Диккенс, Роберт Льюис Стивенсон.
Я люблю людей, они интересны и красивы. Особенно интересны трещинки их душ, а не прилизанные, шёлковые наружности. Я легко нахожу общий язык с разными людьми, не отношусь к ним как к моделям, не умею держать дистанцию. С теми, кто на фотографиях, я разделил многие моменты жизни.
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_01.jpg", "text":"" }
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_02.jpg", "text":"Из серии Almas del Infierno" }
У меня нет героев. Я уважаю людей, которых снимаю, и они тоже уважают меня. Живя в Эль-Картучо, я ел с ними, спал с ними, а не приходил туда ради съёмки. Моя работа фотографа похожа на то, что делает друг, любовник или врач. Люди открываются, показывают своё тело, секреты, часть своей души.
Мне никогда не было комфортно в своей семье, дома. Я был другим. Может быть, из-за того, что я наполовину еврей, а наполовину христианин? Общество смотрит на моих героев как на уродов, а ведь они тоже люди.
Здешние люди — бунтари, голодные, смелые, тёмные. Сейчас я живу в районе красных фонарей Эль-Сантафе в Боготе, в борделе с проститутками. Все говорят мне, что здесь опасно, шумно и грязно. Ещё бы, шесть трупов за два месяца, постоянные драки, полиция. Но мне с ними хорошо. И дело не в адреналине. Люди здесь сентиментальные и простые, всё происходит на раз, без усложнений, без осуждений. А сколько интересных людей, невероятных историй и удивительных персонажей!
Эль-Картучо — это королевство воров. Двор чудес из «Собора Парижской Богоматери» Виктора Гюго, целый район в центре города, куда принимают только бездомных, нищих, воров, наркоманов, беспризорников и сумасшедших. Здесь можно купить всё: оружие, кокаин, крэк. Это место вне закона и без правил, каждый день здесь убивают до десятка человек. И каждый носит нож или пистолет и состоит в какой-нибудь банде. Они живут друг против друга и против полицейских, которые отстреливают их как бродячих собак. Подавляющее большинство людей здесь одиноки. С 1948 года в Колумбии не прекращается гражданская война, здесь шесть миллионов переселенцев. На улицах слишком много людей, и полиция отправляет их в Картучо, где большинство попадает в зависимость и становится преступниками. У этих людей нет выбора. Они стоят спиной к стене, которой общество отгородилось от них.
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_11.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_12.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_13.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_14.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_15.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_16.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_17.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_18.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_19.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_20.jpg", "text":"Из серии Картучо" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_21.jpg", "text":"Из серии Картучо" }
Однажды меня похитила банда, и только благодаря моим друзьям я смог выбраться. Идёшь неизвестно куда, один, с камерой. В Картучо ни один полицейский не станет искать твой остывающий труп. А представьте, сколько стоит в их мире фотоаппарат, объективы. Да здесь один грамм кокса всего за два бакса!
Легче всего было бы показать Картучо крысиной норой. Но ведь это не всё. И я думаю, что существует два типа фотографов: которые показывают невидимое и недоступное другим людям и которые интерпретируют реальность. Я где-то посередине, потому что не всегда фотографирую то, что вижу, но то, что чувствую. И в этом моя личная интерпретация и игра с реальностью.
Самое сложное — ждать. Ждать, когда люди согласятся на съёмку. Когда придут деньги и можно будет купить билет на самолёт и сделать историю, которую ты хочешь сделать.
И путешествовать. Потому что с 11 сентября я боюсь самолётов и не верю во всю эту грёбаную систему безопасности. Я терпеть не могу сидеть много часов в кресле, к тому же я заядлый курильщик. Каждый раз в самолёте я точно в тюрьме.
А ещё у меня светобоязнь. Так что иногда снимать на цифровую камеру мне в буквальном смысле больно.
Нет у меня никаких целей. World press, реклама и модная кампания, выставка в Музее современного искусства и ретроспектива в галерее Жё-де-Пом или в Большом дворце в Париже? Нет уж. Я хочу просто продолжать и чтобы мне за это платили.
Иногда просто смотришь, иногда отчаянно жаждешь помочь. Но чаще всего хочешь поделиться. В том мире темноты ты должен быть очень близок с людьми, иначе они не примут тебя. Все мои репортажи — это испытания жизни, дружбы. Если хочешь помочь, нужно понять проблему и показать её.
С серией Cuchillo Bohemio всё было просто. Это была одни из последних гулянок в Боготе перед моим отъездом несколько лет назад. В таверне, куда я часто приходил с друзьями, мы устроили большую фиесту с проститутками, музыкантами, бродягами. После нескольких часов с горячей музыкой, девочками и прорвой спиртного эти два мужика затеяли драку. Оружие — обычное. Но началось настоящее сумасшествие, все вокруг кричали, свистели. К счастью, остановились до первой крови. Эту серию купил Музей Нисефора Ньепса во Франции.
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_22.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_23.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_24.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_25.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_26.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_27.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_28.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_29.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_30.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_31.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_32.jpg", "text":"Из серии Cuchillo Bohemio" }
Я огорчаюсь, когда людям не нравится, как я их сфотографировал. Или когда они слишком сильно страдают. Или когда в их жизни происходит несправедливость. Я счастлив, когда делюсь приятными воспоминаниями или открываю нечто новое. Когда я делаю хорошие кадры и людям нравится позировать мне. Для меня фотография — это общение.
Кабаре «Новый бурлеск» — мой второй проект после Картучо. Я как раз заканчивал фильм, и после стольких лет нищеты и насилия мне захотелось чего-то лёгкого, красивого. Я люблю женщин и видел снимки этой труппы, пока жил в Колумбии. Я связался с ними, и они пригласили меня присоединиться к их туру по Европе. Я быстро вписался в коллектив, и это было невероятное веселье. Потом была книга, выставки, и спустя четыре года мы остаёмся хорошими друзьями. Когда они приезжают в Марсель, мы устраиваем дикие гулянки, и потом соседи ненавидят меня за шум и беспорядки годами.
Все просят меня снять их в цвете и продавать фотографии прессе. Но я не хочу. Эти женщины напоминают мне о 1930-х годах в США, и для меня их красота вне времени. Поэтому только чёрное и белое. Я не сотрудничаю с журналами, и самое важное для меня — делать то, что я чувствую. Главная цель проекта достигнута: я выпустил о них книгу. Всё остальное не так уж и важно, я никогда не стремился попасть на страницы какого-нибудь журнала и никогда не считал себя журналистом. Я надеюсь, что некоторые мои фотографии останутся в рамках в каких-нибудь хороших местах. Журналы же заканчивают свою жизнь в туалетах.
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_04.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_05.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_05A.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_06.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_07.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_08.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_09.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_10.jpg", "text":"Кабаре New Burlesque" }
О проекте Mongols Warriors. Мы живём в обществе, которое разъединяет людей и в то же время пытается навязать им единую модель поведения. Культура дерьмовой глобализации. Для монголов воины — дело прошлого, и я знаю, что они рано или поздно исчезнут, скорее рано.
Я вижу огромную разницу между человеком, который может добыть мясо, и человеком, который может купить его в супермаркете. Мне нравятся сильные люди. Борцы. И в моих проектах все герои — выходцы из одной семьи. Пираты, воры, цыгане, фрики, индейцы, ковбои, монгольские воины. Все они похожи, у них одна ценность — мужество. И живут они по собственным правилам. Для меня это как детская мечта, Михаил Строгов из книг Жюля Верна. Давным-давно, впервые увидев этих людей по телевизору, я понял, как они прекрасны.
Большинство фотографов работают одинаково: одни и те же кадры, свет, стиль. Я не забочусь о технике, не отношу себя к какой-то школе. Стиль серии Atras del Muro появился случайно, там всё передержано. Из-за светобоязни я вынужден был делать контрастные снимки. Трэшово иногда, но мне нравится. Я перепробовал разные фотоаппараты, и на любом у меня получаются одни и те же кадры. В точности.
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_33.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_34.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_35.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_36.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_37.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_38.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_39.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_40.jpg", "text":"Из серии Atras del Muro" }
Нет никаких табу. Смерть, секс — я снимаю всё. Единственное, что я не стану снимать — это постыдную сцену. И ещё я не снимаю людей, которые мне не нравятся. Иногда люди хотят увидеть других себя на фото, но что вышло — то вышло, и это не обсуждается. Если им не нравится кадр, я ничего не смогу с этим поделать. Но я никогда не буду снимать их плачущими, когда они страдают, когда им больно. Вуайеризм — это не моё.
Однажды в Марселе я сидел в баре, искал модель. Одна женщина предложила мне переспать с ней, но я ответил ей, что просто ищу модель для съёмки. Мы пошли к ней. Она была немного пьяна, и я знал, что всё будет быстро. Когда мы пришли, она отправилась в туалет, я пока достал камеру и настроил свет, но она вышла из туалета со спущенными трусами, прыгнула на кровать, разделась, раздвинула ноги и замерла. Ну а я что — бросил на неё какое-то одеяло и ушёл. Через пять минут она уже догоняла меня на улице, поливая бранью. У меня есть её фотографии, но я никогда не покажу последних кадров, где она отвратительна, пьяна и вульгарна. Если бы она делала это намеренно, без алкоголя, это были бы совсем другие кадры. Но эти не выставят её в лучшем свете, так что для мира их не существует. Мораль проста: если хороший выигрывает, я продолжаю снимать. Если проигрывает — я помогу ему.
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/guigui_41.jpg", "text":"Из серии Картучо" }
Чарли Чаплин однажды сказал, что жизнь должна быть удивительным приключением. Я до сих пор верю в лучший мир, но думаю, что он должен прийти от людей. Не от правительств. Я анархист, и чем дальше, тем меньше верю в системы и управление. У меня нет ни капли уважения к деньгам, и я считаю, что большинство политиков — лгуны и коррумпированные сволочи. Я просто художник, и у меня нет готового решения. Но я знаю, что мы должны жить вместе — за, а не против друг друга.
Новое и лучшее
