Больше, чем чья-то муза: Как подруга Ницше Лу Саломе стала ведущим психоаналитиком

На старинной черно-белой фотографии трое: двое мужчин с покорными лицами впряглись в повозку, которой управляет юная особа с хлыстиком в руке. Смелая для 1882 года композиция интригует еще больше, если учесть, что мужчины на снимке — известные философы Пауль Рэ и Фридрих Ницше. Возницу в глухом платье зовут Лу Саломе.

Луиза фон Саломе родилась в 1861 году в Петербурге, в семье русского генерала. Лёля, как на русский манер звали ее дома, была шестым, самым младшим, ребенком в семье — и единственной девочкой. В огромной квартире на Морской, где она провела детство, разговаривали в основном по-немецки и по-французски, что не мешало Саломе всю жизнь ощущать себя русской по духу.

Независимый характер девочки впервые в полной мере проявился в 17 лет, когда она, не найдя взаимопонимания с пастором своего прихода, наотрез отказалась проходить обряд конфирмации. Лу предпочла самостоятельно выбрать духовного учителя: им стал Хендрик Гийо, проповедник при Голландском посольстве в Петербурге, любимец столичной интеллигенции и наставник детей Александра II. Впервые услышав проповедь блестяще образованного и харизматичного Гийо, Лу поняла, что наконец нашла достойного собеседника, и немедленно отправила ему письмо: «…Вам пишет, господин пастор, семнадцатилетняя девушка, которая одинока в своей семье и среди своего окружения — одинока в том смысле, что никто не разделяет ее взглядов, не говоря уже о тяге к серьезным познаниям».

Потрясенный ее умом, пастор соглашается взяться за образование Луизы: на занятиях, которые она держит в тайне от своей семьи, он обучает ее философии и истории религии, обсуждает с ней Канта, Вольтера, Руссо и Спинозу. А через полтора года занятий внезапно делает предложение — даром что давно женат и воспитывает двух дочерей, ровесниц Лу. Разочарование девушки безмерно: духовный учитель оказался обычным мужчиной, неспособным справиться с низменными страстями.

Ответив наставнику резким отказом, 19-летняя Саломе отправляется в Швейцарию продолжать образование, а позже перебирается в Рим. Именно там, в салоне прогрессивной писательницы Мальвиды фон Мейзенбург (будущей номинантки на первую Нобелевскую премию по литературе), Лу в 1882 году знакомится с философом-позитивистом Паулем Рэ, а тот вскоре представляет ее своему другу Фридриху Ницше. Молодые люди сразу чувствуют духовное единство. «С того самого вечера наши ежедневные беседы заканчивались только тогда, когда я окольными путями возвращалась домой, — напишет Саломе в своих воспоминаниях. — Эти прогулки по улицам Рима вскоре так нас сблизили, что во мне начал созревать замечательный план. В том, что этот противоречащий тогдашним нравам план может осуществиться, меня убедил приснившийся мне ночью сон. Я увидела во сне рабочий кабинет, полный книг и цветов, с двумя спальнями по бокам, и переходящих из комнаты в комнату друзей, объединившихся в веселый и одновременно серьезный рабочий кружок. Не стану отрицать: наше будущее содружество на удивление точно соответствовало этому сну».

Некоторое время друзья действительно путешествуют вместе, посвящая все время беседам и творчеству. Но интеллектуальной коммуны, о которой мечтала Лу, не получилось. Во-первых, окружающие отказывались верить в безгрешность этого союза: мать Саломе, по воспоминаниям девушки, готова была призвать на помощь всех своих сыновей, чтобы живой или мертвой доставить ее обратно на родину, и даже придерживавшаяся свободных взглядов Мальвида была порядком шокирована. А во-вторых, главной проблемой были сами участники треугольника: оба мужчины влюбились в свою прекрасную соратницу, начали то открыто, то за спиной друг у друга делать ей предложения руки и сердца, ревновать и плести интриги.

Саломе все эти «низменные страсти» по-прежнему не интересуют. И если Рэ хотя бы сумел достойно перенести отказ и остаться Лу другом, то Ницше не смог стерпеть такого удара по самолюбию: он вскоре полностью разорвал с ней отношения, забросал ее длинными письмами с претензиями и упреками, а впоследствии позволил себе несколько довольно некрасивых высказываний в ее адрес. Надо сказать, девушка сделала все, чтобы смягчить отказ и сделать его менее обидным для философа. К примеру, объясняла, что в случае замужества перестанет получать пенсию от российского правительства, хотя в действительности ее решение было вызвано отнюдь не финансовыми причинами. На память об этом «тройственном союзе» осталась та самая придуманная Ницше скандально известная фотокарточка с повозкой.

В 1886 году в жизни 25-летней Саломе происходит поворот, который не смогут объяснить ни тогдашнее окружение Лу, ни ее будущие биографы: девушка, на горе всем своим обожателям и на радость отчаявшейся маме, выходит замуж. Ее избранником становится Фридрих Карл Андреас — профессор кафедры иранистики Берлинского университета, специалист по восточным языкам с более чем скромным финансовым положением. Вообще-то сначала он тоже получил отказ, но, не растерявшись, схватил со столика нож и эффектно вонзил себе в грудь на глазах у изумленной девушки.

Полночи пробегав в поисках врача, Лу в результате соглашается выйти за Андреаса. Это выглядит довольно странным: Саломе никогда не производила впечатление человека, поддающегося на шантаж, — возможно, ей просто надоело придумывать отговорки для ухажеров, и она решила, что замужество решит эту проблему раз и навсегда. Еще более странным выглядит условие, поставленное будущему мужу: их брак будет сугубо платоническим. Андреас соглашается на этот нелепый пакт — вероятно, не принимая его всерьез. Если так, он недооценил силу характера избранницы: все 43 года их брак действительно будет целомудренным. Пикантности ситуации добавят романы, которые Лу будет открыто заводить на стороне, и тот факт, что у самого Андреаса в 1905 году родится дочь от экономки Марии Штефан. Экономка умрет при родах, а девочку, тоже Марию, Лу воспитает как собственного ребенка и сделает своей единственной наследницей.

В 36 лет Лу — известная писательница, прозу и научные статьи которой публикуют видные европейские издания, — встречает Райнера Марию Рильке — пока еще малоизвестного поэта на пятнадцать лет младше нее. «Мы познакомились на людях, потом предпочли уединенную жизнь втроем, где все у нас было общим, — опишет Саломе этот причудливый союз в мемуарах. — Райнер делил с нами наш скромный быт в Шмаргендорфе, недалеко от Берлина, у самого леса, и когда мы шли босиком по лесу, — этому научил нас мой муж, — косули доверчиво подходили к нам и тыкались носом в карманы пальто. В маленькой квартирке, где кухня была единственным — если не считать библиотеки моего мужа — помещением, приспособленным для жилья, Райнер нередко помогал готовить, особенно когда варилось его любимое блюдо — русская каша в горшке или борщ».

Каша и борщ не случайны: с самого начала их отношений Саломе стремится открыть Рильке русскую культуру. Она учит чешско-австрийского поэта русскому языку, знакомит с творчеством Достоевского и Толстого и дважды берет с собой в поездки по России. Во время этих путешествий они гостят в Москве и Петербурге, плавают на пароходах по Волге, приезжают в Ясную Поляну к Толстому и даже живут некоторое время в крестьянских избах. Рильке действительно влюбляется в русскую культуру настолько, что даже пробует писать стихи на новом для себя языке.

Она расстанется с ним через четыре года, но как друзья они будут активно переписываться до самой смерти поэта в 1926 году. На протяжении всей жизни Рильке будет утверждать, что без Саломе он никогда не смог бы найти свой творческий путь.

В 1911 году, оказавшись на конгрессе психоаналитиков в Веймаре, 50-летняя Лу Саломе знакомится с Зигмундом Фрейдом и вскоре становится одной из ближайших его учениц. Через пару лет активного обучения Саломе — одна из первых практикующих женщин-психоаналитиков: она открывает практику в собственном доме под Гёттингеном в Германии и по 10-11 часов в день проводит с пациентами. Интересно, что сама она всю жизнь отказывалась участвовать в психоаналитических сеансах в качестве пациента — и Фрейд, считавший такой опыт обязательным для любого психоаналитика, прощал любимой ученице это упрямство.

Психоанализу Лу Саломе осталась верна до конца жизни, хотя это оказалось непросто: расцвет фашизма в Германии ознаменовался наступлением как на психотерапию в целом, так и на нее лично. Немалую роль в гонениях на Саломе сыграла младшая сестра Ницше Элизабет: страстно ненавидевшая Лу еще со времен памятного «тройственного союза», она, ныне жена нациста, член НСДАП и заведующая архивом философа, наконец-то получила возможность выместить свою злость. В состряпанном госпожой Ферстер-Ницше доносе Саломе обвинялась, во-первых, в еврейском происхождении, а во-вторых, в извращении наследия философа. Хотя «извращением наследия» занималась как раз сама Элизабет: именно она выпустила под именем Ницше идеологически выдержанный сборник «Воля к власти», где не гнушалась вырыванием цитат из контекста, а то и откровенными фальсификациями.

Саломе, впрочем, и тут осталась верна себе: она публично назвала Элизабет «полоумной недоучкой» и добавила, что Ницше был таким же фашистом, как его сестра — красавицей. Она наотрез отказалась эмигрировать и умерла 5 февраля 1937 года в своем доме под Гёттингеном.