Пираты, наркотики и убийства: Программист, ставший криминальным боссом

Пол Ле Ру родился в 1972 году на территории современного Зимбабве. Вырос в приемной семье. В тринадцать лет купил свой первый компьютер, в шестнадцать был впервые арестован — за распространение порнографии. Примерно в том же возрасте бросил школу и записался на курсы по программированию, но вскоре ушел с них, освоив годовую программу за восемь недель. Он переехал в Великобританию, а потом в Австралию, где получил гражданство.

Ле Ру был одним из первых, кто всерьез заинтересовался темой кибербезопасности. Еще в 1998 году он выпустил E4M (Encryption for the Masses, «Шифрование для масс») — бесплатное ПО с открытым кодом для шифрования жестких дисков. Несколько лет спустя на основе E4M Ле Ру создал TrueCrypt — легендарную программу для шифрования, которой пользовался, например, Эдвард Сноуден и которую так и не удалось взломать Агентству национальной безопасности США.

Если E4M принесла Ле Ру известность в определенных кругах, но не деньги, то следующий стартап почти мгновенно сделал его миллионером. Это была онлайн-платформа, продававшая американцам рецептурные болеутоляющие. На созданных Ле Ру сайтах посетители заполняли анкету, где описывали свое заболевание и симптомы, выбирали лекарства и оплачивали их кредитной картой. Заказы поступали врачам, которые выписывали на выбранные лекарства рецепты, хотя в глаза не видели своих пациентов. Рецепты передавались в аптеки, и те отпускали товары. Разумеется, и доктора, и аптеки получали комиссию с каждой сделки, но основная прибыль шла Ле Ру. К 2012 году он контролировал едва ли не половину мировых онлайн-аптек такого рода. Интересно, что многие участвовавшие в цепочке фармацевты были уверены, что действуют легально: ведь заказы приходили к ним вместе с настоящими рецептами, выписанными настоящими докторами.

Если аптеки еще были «серой зоной», то есть формально не были нелегальными, то заработанные на них деньги Ле Ру вложил в уже по-настоящему криминальный бизнес. Складывается впечатление, что он решил захватить контроль над всем, что только есть в мире противозаконного и запрещенного: наркотики, незаконная добыча драгметаллов, контрабанда золота, торговля оружием, отмывание денег. Для охраны своего бизнеса он собрал собственную маленькую армию из бывших солдат разных стран мира.

Вместе с тем Ле Ру становился все более склонным к паранойе. Он подозревал даже самых близких соратников, угрожал им, а иногда устраивал показательную расправу. Но предельная осторожность ему не помогла. В сентябре 2012 года он согласился встретиться в Либерии с главой колумбийского наркокартеля, которому обещал оборудовать лаборатории по производству метамфетамина. На этой встрече его и арестовали: «колумбиец» оказался агентом Управления по борьбе с наркотиками США.

Арест Ле Ру не попал в заголовки новостей. От прессы держали в секрете и сам факт его задержания, и местонахождение Ле Ру, и — самое главное — его согласие сотрудничать с властями, что привело к аресту как минимум 11 человек (об арестах СМИ, правда, писали, но без упоминания о связи этих дел с Ле Ру или друг с другом). Редактор The Wired Эван Ратлифф стал первым, кто связал все эти факты воедино. Он несколько лет расследовал обстоятельства жизни и криминальной карьеры Пола Ле Ру и излагал их в цикле статей.

В январе Эван выпустил книгу The Mastermind: Drugs. Empire. Murder. Betrayal («Криминальный гений: наркотики, империя, убийства, предательство»). The Wired опубликовал фрагмент этой истории.

Монровия, Либерия, 26 сентября 2012 года

Пасмурным днем трое мужчин входят в номер отеля. Здесь должна состояться деловая встреча, которую готовили несколько месяцев. Двое из мужчин — белые: полный южноафриканец и мускулистый европеец. Третий — колумбиец (по крайней мере, так он говорит). Их бизнес связан с оружием и наркотиками. Они пожимают друг другу руки и начинают разговор. Они осторожны, но недостаточно. Доказательство — видео, на котором заснято все происходящее. Видео, на основании которого одного из них вскоре арестуют.

«Понимаю, почему ты выбрал это место. Тут полный хаос. Легко появиться и исчезнуть незамеченным», — говорит южноафриканец. Его зовут Пол, и в своей синей рубашке поло и шортах он выглядит как курортник, а не как человек с громадным международным влиянием, который собирается заключить сделку с главой южноамериканского наркокартеля.

«Очень легко, — соглашается колумбиец, которого Пол называет Пепе. На видео он сидит за кадром, слышен только его голос. — Пол, поверь мне, это правильное место. Я и моя организация всегда выбираем подобные места. В первую очередь из-за коррумпированности. Здесь ты можешь купить все что угодно. Вообще все».

Третьего мужчину, европейца, зовут Джек. Это он связал Пола и Пепе. Сделка, в которой он был посредником, была очень непростой: колумбийцы, которые в основном торговали кокаином, произведенным у них на родине, стремились расширить бизнес за счет метамфетамина, который они собирались производить в Либерии и продавать в США и Европу. Пол, программист и глава собственного картеля, базирующегося на Филиппинах, обещал предоставить все необходимое для создания лабораторий по производству метамфетамина: прекурсоры, формулы для превращения их в метамфетамин, оборудование для синтеза. А пока лаборатории строятся, Пол согласился обменять Пепе собственный запас метамфетамина на эквивалентное по стоимости количество кокаина. После нескольких месяцев переговоров Джек убедил Пола приехать в Либерию и встретиться со своим новым бизнес-партнером, чтобы завершить сделку.

«Тут полный хаос. Легко появиться и исчезнуть незамеченным».

«Можно вопрос? — спрашивает Пепе в перерыве между обсуждением деталей. — Ты не филиппинец, так почему работаешь на Филиппинах?»

«Потому же, почему ты — в Либерии. В Азии это лучшее место, чтобы отправлять товар куда угодно. К тому же Филиппины — бедная страна. Не такая, как эта, но все же проблемы решаются очень легко».

«И товар производите на Филиппинах?»

«Частично производим на Филиппинах, частично закупаем у китайцев то, что производится в Северной Корее. Так что качество очень высокое».

«Не просто очень высокое. Потрясающее. Просто невероятное. И тот товар, что я покупаю у тебя, такой же?»

«Точно такой же, — кивает Пол. — Я знаю, что для твоего рынка нужен товар высокого качества».

Пол и Пепе обсуждают варианты оплаты. Сначала они обменяют кокаин на мет. В дальнейшем, по словам Пола, он готов принимать оплату золотом или бриллиантами. Если потребуется совершать банковские переводы, он предпочитает работать через Китай и Гонконг, но не всегда все проходит гладко. «Нам только что заморозили $20 миллионов в Гонконге, — жалуется он. — Так что надо быть осторожными».

Потом они обсуждают логистику. Принадлежащие Полу суда курсируют между Южной Америкой и Азией, но сам он предпочитает работать в Африке, на территории, которую хорошо знает. «Сейчас мы не работаем в США», — говорит он. Пол разбогател, продавая американцам десятки миллионов рецептурных болеутоляющих, но, в отличие от Пепе, он не собирается снабжать их уличными наркотиками вроде метамфетамина — слишком опасно.

Когда встреча приближается к завершению, Пол предлагает прислать Пепе мобильные телефоны, на которые он установил специальное программное обеспечение для шифрования, чтобы обе организации могли не бояться прослушки. Он также говорит Пепе, что может достать ему любое оружие из Ирана, особенно если тот найдет либерийского генерала, который придаст сделке официальный статус.

Напоследок Пол делится секретами ведения бизнеса. «Я всегда говорю своим парням, всем, с кем я работаю: главное — не воруйте. Это единственное, что меня по-настоящему бесит». Он рассказывает, как один его сотрудник украл у него $5 миллионов и начал раскатывать по Маниле на «ламборджини» и покупать своей подружке бриллиантовые колье и дизайнерские сумки. «Но он больше не проблема, — говорит Пол. — Он переехал в мир иной, назовем это так».

На прощание мужчины снова пожимают руки.

…За несколько месяцев до и после этой встречи в разных частях земного шара произошла серия странных событий, которые никому не пришло в голову связать между собой. Они были похожи на случайные фрагменты мозаики, сами по себе абсолютно лишенные смысла. Только через год я обнаружу один из этих фрагментов, и пройдет еще несколько лет, прежде чем я смогу сложить их в общую картину.

• В марте 2012-го, за шесть месяцев до встречи Пола и Пепе в Либерии, сотрудники Управления по борьбе с наркотиками США вошли в стеклянные двери маленькой аптеки в Ошкоше, штат Висконсин. У них был ордер на обыск 82-летнего владельца аптеки, Чарльза Шульца. Шульцу, который вот уже сорок лет был столпом местной общины, предъявили обвинения в поставке более чем 700 тысяч нелегальных обезболивающих рецептурных препаратов. Взамен, по данным агентов, он получил более $27 миллионов, переведенных с таинственного гонконгского банковского счета.
• Месяц спустя сотрудники Бюро по работе с организованной преступностью в Гонконге совершили рейд на один из складов на севере города. Там они обнаружили 20 тонн аммиачно-нитратного удобрения, расфасованного в тысячу мешков с фальшивой маркировкой «диоксид натрия». Этого было достаточно, чтобы создать взрывчатые вещества в десять раз мощнее, чем те, что использовались при теракте в Оклахома-Сити.
• В документах на аренду склада обнаружили фамилию израильско-австралийского гражданина, бывшего участника элитного подразделения Армии обороны Израиля. В его квартире и офисе нашли документы на десятки миллионов долларов в золотых слитках, координаты двух конспиративных квартир и написанные от руки указания о встрече в Буэнавентуре, Колумбия, с человеком по имени Дон Лучо — главой одного из крупнейших в мире кокаиновых картелей.
• Позже, в ноябре, двое рыбаков на атолле архипелага Тонга обнаружили затонувшую 24-футовую парусную лодку с сильно разложившимся телом на борту. Вдоль стенок лежали 204 килограммовых пакета с кокаином: в Австралии, куда, по мнению местных властей, направлялась лодка, он стоил бы более $90 миллионов.

Вдоль стенок лодки лежали 204 килограммовых пакета с кокаином.

• В начале декабря в 5 тысячах километров от Тонга тогда еще контрактник Агентства национальной безопасности США Эдвард Сноуден организовал съезд криптографов-любителей в подсобке торгового центра в Гонолулу. После того как в комнате собралось человек двадцать, он подключил к ноутбуку проектор и провел обучающий мастер-класс о бесплатной программе для шифрования TrueCrypt. По его словам, это было самое безопасное в мире ПО для шифрования жесткого диска ноутбука, которое полностью защищало содержимое от любопытных глаз спецслужб. Эдвард предупредил, что о программистах, создавших TrueCrypt, почти ничего не известно — они предпочли остаться анонимными. Правда, Сноуден пока умолчал о том, что уже испытал TrueCrypt, когда украл секретные документы НБА и это осталось незамеченным спецслужбами.

Когда я начал расследовать эту серию событий, они интриговали меня и сбивали с толку. Каждое казалось посланием из параллельной реальности, с которой напрямую сталкивались очень немногие из нас. В этом мире, как я узнал позже, блестящий программист-самоучка из Южной Африки мог создать компанию, способную конкурировать с современными техническими гигантами. Его детище — онлайн-стартап, продававший американским покупателям таблетки на сотни миллионов долларов, — в одиночку внесло огромный «вклад» в стремительно разраставшуюся американскую эпидемию обезболивающих и сделало его самым успешным киберпреступником в истории. Он инвестировал свои миллионы в создание гигантской криминальной империи, утоляя свой, по всей видимости, ненасытный аппетит ко всему тайному и нелегальному. Его стремление к богатству и власти вышло за пределы интернета и ворвалось в реальный мир. «Масштабы его преступной деятельности просто изумляют», — скажет позже один федеральный прокурор США.

В этой параллельной реальности можно было купить и продать все что угодно — если только знать, что и кому предлагать. Чистый метамфетамин, произведенный в Северной Корее. Яхты, построенные, чтобы обходить береговую охрану. Покровительство полиции и благосклонность судей. Ящики с армейским оружием. Частные самолеты, битком набитые золотом. Системы наведения ракет. Оборудование для шифрования, которое невозможно взломать. Африканские ополченцы. Взрывчатые вещества. Похищения. Пытки. Убийства. Бывшие солдаты из США, Великобритании и других стран в этом параллельном мире начинали карьеру наемных убийц. Менеджеры колл-центров в Тель-Авиве становились торговцами оружием. Семейные доктора — сообщниками международных наркокартелей.

Этот мир существует рядом с нами, но скрывается за пределами нашей повседневной жизни — в темных уголках интернета, в которые мы никогда не заглядываем, в тихих портах, куда по ночам тайком проскальзывают суда, в служебных помещениях больниц на соседней улице. Этот мир очень тесно граничит с нашим. Людям достаточно сделать всего один морально сомнительный шаг, чтобы пересечь эту границу — а за ним следует второй и третий, и так пока на их пороге не появятся убийцы или полицейские.

…Один из фрагментов пазла никак не укладывался в мозаику.

В 6:30 13 февраля 2012 года Джереми Химена, сборщик мусора на Филиппинах, вышел на смену. Вместе с водителем он отправился по своему обычному маршруту через Тайтай, промышленный город в часе езды от Манилы. Их первая остановка — большой пустырь, заросший кустарниками и банановыми деревьями.

Пустырь не был легальной свалкой, но местные жители часто сбрасывали туда отходы, поэтому мусорщики неофициально включали это место в свой маршрут. В то утро на дороге лежала небольшая куча мусора: два мешка и что-то завернутое в покрывало. Химена спрыгнул на землю и подошел к куче. Наклонившись и взявшись за край одеяла, он увидел, что оттуда торчит женская нога.

Химена выронил одеяло, и они с водителем, бросив грузовик, побежали вызывать полицию. О том, кем была эта женщина, я сказал ему четыре года спустя: ее звали Кэтрин Ли, она была агентом по недвижимости и у нее остался маленький ребенок. Ей выстрелили в лицо из пистолета 22-го калибра, завернули в одеяло и выбросили из фургона. Ее смерть каким-то образом связана с фармацевтом из Ошкоша, штат Висконсин, с обыском склада в Гонконге и с потопленной лодкой в Тонга. Было очевидно, что Химена не хочет знать этих подробностей: он старался забыть и то, что видел. Годами, признался он мне, эта завернутая в одеяло женщина снилась ему каждую ночь.

Пока я расследовал эту историю, мне очень часто приходилось ждать. Ждать, когда мне перезвонят. Ждать, пока придут документы. Ждать, пока самолет перенесет меня через полмира только для того, чтобы ждать в унылом офисе чиновника, который так и не появится, хотя и назначил встречу. Но в декабре 2015-го, когда я прилетел на Филиппины в попытке распутать связи, стоящие за так и не раскрытым убийством Кэтрин Ли, я открыл для себя совершенно новые масштабы ожидания, стоя в бесконечных манильских пробках в арендованной машине вместе с помогавшей мне филиппино-американской журналисткой Авророй Альмендраль.

Однажды около полудня мы подъехали к обшарпанному зданию из шлакоблоков в Тайтае. Нам сказали, что это следственный отдел местной полиции. В тесной комнатке за древними компьютерами клевали носом три детектива.

Мы попытались привлечь внимание одного из них и объяснить причину, по которой мы здесь: мы хотим увидеть пустырь, где Джереми Химена обнаружил тело Кэтрин Ли. Ранее начальник полиции по телефону обещал отвезти нас туда, но этим утром его вызвали на место преступления, и остальные понятия не имели, когда он вернется. Все трое говорили, что почти ничего не знают об убийстве Кэтрин Ли, и за прошедшие с момента преступления годы все, кто о нем что-то знал, имели свойство исчезать. Возможно, некоторые убийства лучше оставлять нераскрытыми.

Возможно, некоторые убийства лучше оставлять нераскрытыми.

Наконец появился еще один детектив, дружелюбный парень в джинсовке. Он представился как Джордж Арада, сел вместе с нами в нашу машину, и мы отправились на место преступления. Также мне, к моему удивлению, разрешили взглянуть на материалы дела. Правда, это не слишком помогло: информации там было крайне мало. Полиция прибыла на место преступления в 7:50. В заключении патологоанатома причиной «мгновенной смерти» были названы огнестрельные ранения под обоими глазами. Личность жертвы установили быстро: Кэтрин Кристина Ли, 43 года, из города Лас-Пиньяс в часе езды от Тайтая. При ней был обнаружен мобильный телефон, довольно дорогие часы, серебряный браслет, золотое и серебряное кольца. Ее не ограбили; не было признаков сексуального насилия.

В надежде разобраться, что произошло в тот день в Тайтае, мы встретились с Ризальди Риверой, агентом филиппинского Национального бюро расследований (НБР), который должен был заняться поиском убийц Ли. Ривера оказался настоящим шоуменом: не успели мы пожать друг другу руки, как он стал уговаривать меня посмотреть на ютубе видео его стрельбы по мишеням. (Должен признать, ролики действительно впечатляли: в одном Ривера простреливал из пистолета кредитную карту с расстояния 20 метров, стоя к ней спиной и целясь с помощью карманного зеркальца.)

Ривера взял это дело после того, как в офис НБР позвонил муж погибшей. По закону НБР обязано расследовать дела по запросу семей жертв; такие запросы обычно связаны с опасениями, что местные полицейские некомпетентны или, того хуже, продажны. Местная и национальная полиция Филиппин коррумпирована насквозь; репутация НБР в этом смысле получше, хотя тоже небезупречна. Когда дело касалось заказных убийств (а случай Ли, как предполагал Ривера, был именно таким), нередко ходили слухи, что сами полицейские и выполняли эти заказы. Полицейским здесь платят мало, 60% сотрудников национальной полиции живут за чертой бедности. Индустрия заказных преступлений на Филиппинах процветает: убийство можно организовать всего за 5 тысяч песо (около $100).

Взявшись за расследование, Ривера опросил всех, с кем убитая встречалась накануне, изучил содержимое ее телефона и ноутбука. За день до того, как было обнаружено тело, Ли показывала недвижимость двум канадцам. В последний раз ее видели, когда она около полудня отправилась показывать им очередной дом. Свидетели достаточно подробно описали их внешность (белые мужчины, один с бородой, другой гладко выбритый, оба в бейсболках), но когда дошло до установления личности мужчин, Ривера уперся в стену. «Иммиграционное бюро ничем не могло помочь: имена оказались вымышленными».

С вещественными доказательствами все было еще хуже. Тело слишком долго пролежало под дождем, и филиппинские полицейские не сумели обнаружить следы ДНК. У машины канадцев не было номерных знаков — только наклейка временной регистрации (да и та, по всей видимости, поддельная). А без машины невозможно было получить ни отпечатков пальцев, ни волос, ни волокон одежды.

Ривера обратил особое внимание на одну деталь: Ли была убита выстрелами под глаза из пистолета 22-го калибра. «По нашему опыту, — сказал он, — когда человека хотят убить, обычно не используют малокалиберное оружие». Наемные убийцы на Филиппинах, отметил Ривера, обычно пользуются полуавтоматическими винтовками, ручными гранатами или 40-калиберными пистолетами, 22-м калибром – почти никогда. Ривера считает, что выбор оружия многое говорит о преступлении: это могло быть своего рода «убийство с автографом». Профессиональное убийство, исполнитель которого стремился оставить послание.

«Это очень вызывающий способ убийства — выпустить две пули под глаза, — говорит он. — Обычно убивают совершенно не так».

Через несколько месяцев расследование окончательно зашло в тупик. Три следующих года дело Ли пылилось в НБР. А в апреле 2015-го Ривере позвонили из американского посольства в Маниле: у американцев была какая-то информация, которая касалась убийства Ли. Некоторое время спустя три агента Управления по борьбе с наркотиками приехали на Филиппины, чтобы встретиться с Риверой. Он сделал для них презентацию в PowerPoint с обзором ключевых деталей этого дела и, закончив, в шутку спросил: «Как бы вы оценили мое расследование по шкале от 1 до 10?» Они рассмеялись и подтвердили догадки Риверы: действительно, имена канадцев были вымышленными, никакими канадцами они не были, равно как и филиппинцами. Агенты считали, что они были из Роксборо, штат Северная Каролина.

Ривера познакомил агентов со свидетелями, которых опрашивал несколько лет назад, и сотрудники Управления по борьбе с наркотиками показали им фотографии подозреваемых вперемешку с другими. Подозреваемые были опознаны. После этого один из агентов отправил донесение в США, и на следующий день в Роксборо арестовали двух мужчин.

Ривера понял, что за этим убийством стоит нечто гораздо большее. С чего вдруг правительство США рассылает по всему свету агентов, чтобы собрать улики против убийц филиппинской женщины? Совершенные за рубежом убийства, какими бы трагичными они ни были, обычно не подпадают под американскую юрисдикцию. И почему бы просто не экстрадировать преступников на Филиппины, где было совершено убийство, и не передать их агентам НБР? У меня были те же вопросы. И я все еще не понимал, почему Кэтрин Ли была настолько важна для двух американцев из Северной Каролины, чтобы они полетели через полмира убить ее?

Оказалось, у Риверы был ответ, хотя он поначалу и не хотел мне об этом рассказывать. Преступление, по его словам, было делом криминального гения — главы влиятельной преступной организации в Маниле. Криминальный гений когда-то поручил Кэтрин Ли купить для него недвижимость в Батангасе, прибрежном районе к югу от Манилы. Он выдал ей деньги — как минимум 50 миллионов песо (около $1 миллиона). «Но сделка так и не состоялась, — сказал Ривера. — Человек, которому Кэтрин Ли доверила заключить договор, исчез с деньгами». Того человека тоже убили, а тело так и не нашли.

Я спросил Риверу, как зовут криминального гения. Поначалу он отказался отвечать. Но я уже и так знал, о ком речь.

«Давайте я сам назову имя, а вы просто подтвердите, да или нет», — предложил я Ривере.

«Хорошо».

«Пол Ле Ру».

Ривера хлопнул ладонью по столу, а потом несколько секунд молча смотрел на меня. Он понизил голос до шепота. «Этот Пол Ле Ру, — сказал он, — настоящий мерзавец».

Все фото: Depositphotos.