«Любая старая музыка нам не подходит, мы не хотим быть мумифицирующим лейблом»: Как устроен проект Shukai

Встреча с композитором Виктором Власовым состоялась только с четвертой попытки. Диме Пруткину пришлось несколько раз сдавать билеты из Киева в Одессу. Власов каждый раз находил причину, чтобы отменить договоренность: «Мы же у меня в академии договаривались поснимать, но тут класс будет заниматься в это время — не надо приезжать». Однако Диме и его партнерам из музыкального лейбла Shukai было надо — и очень: они готовили к выпуску пластинку с музыкой несговорчивого Власова. За этими мелодиями стояла целая история, поэтому возникла идея рассказать ее в небольшом интервью с композитором. Восьмидесятилетний Виктор Петрович, профессор Одесской музыкальной академии, сначала не очень понимал, зачем кому-то понадобилось издавать композиции, написанные им более 50 лет назад. Но в итоге сдался.

Так Дима Пруткин и его партнер, Саша Цапенко, оказались в кабинете Власова. Тот достал интересующую их партитуру и стал листать ее, слюнявя непослушные пальцы. Ноты он нашел недавно, думал, что потерял при переезде, но они все это время хранились где-то в подвале и чудом не сгнили. На пожелтевших страницах, перетянутых красной ниткой, аккуратным почерком были выведены названия композиций. Но Власову, кажется, и не нужно было никуда заглядывать — он отлично помнил все подробности. И увлеченно рассказывал, как в 1960-е работал над музыкой для научно-фантастического фильма «Продавец воздуха».

«Это момент с начальником охраны того секретного предприятия, там музыка должна была быть загадочная, тревожная, — объяснял он. — И вот это хороший эпизод: Вильямс идет к „Тайфуну“. Продавец подстроил все так, что корабль взорвут. Там с соло тромбонов есть такой хороший кусок».

Сотрудничество Виктора Власова с Одесской киностудией началось с документального фильма «Доброе утро, Дунай», для которого он написал музыку, и продолжалось 30 лет. Саундтреки композитора впервые издала «Мелодия» еще в 1985 году. Для диггеров же главный интерес представляли саундтреки к фильму «Продавец воздуха».

Действие картины разворачивается в секретной лаборатории, в которую из атмосферы закачивают и сжимают до твердого состояния воздух. Этим концентратом руководитель лаборатории планирует торговать, как только нормальный воздух окажется в дефиците, — что вскоре и происходит. К счастью, злодею противостоят честные ученые. Фильм «Продавец воздуха», снятый в 1967 году по одноименному роману Александра Беляева, стал первым сай-фаем Одесской киностудии и одним из первых представителей жанра в советском кино. Лента, правда, не снискала славы — сюжет вышел незамысловатым. Зато музыка к фильму была написана отличная, сочетающая в себе традиционность и футуристичность.

Именно ее основатели лейбла Shukai решили взять для своей первой пластинки — в апреле исполнился год со дня ее выхода. А в июне лейбл издал уже третью пластинку — сборник композиций талантливой, но малоизвестной на родине киевлянки Валентины Гончаровой. Так у Shukai вырисовывалась четкая специализация: команда находит, оцифровывает и выпускает музыку украинских композиторов 1960—1990-х. Впрочем, год — это официальный возраст лейбла. Основатели Shukai уже много лет отслушивают материал, ведут переговоры с композиторами и архивами, улаживают бюрократические вопросы — лишь бы эти произведения увидели свет.

Продавцы памяти

Лейбл Muscut электронный продюсер Дмитрий Николаенко запустил в 2012 году, но обдумывать концепт и готовить первые релизы начал раньше, когда еще организовывал вечеринки в Днепре. Электронной музыкой Дима увлекся в юности, в 1990-е, а тут как раз закончил свой первый альбом и не нашел подходящего лейбла для его издательства — решил основать свой. Планировал как выпускать новые записи, так и перевыпускать интересные старые. «Хорошая музыка не имеет срока годности», — объясняет он. Со временем эти два направления стали самостоятельными, и у Muscut появился саблейбл Shukai, ориентированный на выпуск исключительно архивного материала.

Все эти годы интерес Николаенко разделял другой киевский диджей, упомянутый Дима Пруткин, который искал старые записи украинских композиторов на форумах и барахолках. В 2016 году Пруткин и Николаенко познакомились с одесситом Александром Цапенко, у которого были схожие планы по переизданию архивной музыки. Так команда лейбла сформировалась окончательно, а Саша стал связующим звеном между лейблом и Одесской киностудией.

Первым архивным релизом еще в Muscut должна была стать музыка композитора Микаэла Таривердиева, известного своими многочисленными работами для кино, но не сложилось — ее выпустил другой лейбл. При этом ориентация Shukai на саундтреки сохранилась, что помогло сделать поиск хоть немного направленным.

«Сегодня можно не сидеть по физическим архивам, а заниматься своими делами и параллельно отсматривать, а в 90% случаев просто выслушивать материалы на YouTube — там есть практически все, — рассказывает Дима Николаенко. — Мы слушаем фильмы, документалки, анимацию, сохраняем их, обсуждаем, а потом уже находим нужные контакты. Подходящие экземпляры слышишь сразу — это что-то интересное и нетипичное, непохожее на мейнстримное звучание определенного периода. Проще говоря, когда что-то звучит вне времени — это оно».

«Просто любая старая музыка нам не подходит, потому что мы не хотим быть мумифицирующим лейблом, который пытается продлить жизнь композициям, — добавляет Саша. — Этот проект — про оживление музыки».

Первая фантастика

«Продавца воздуха» команда нашла в списке фильмов, пленки с которыми хранились в архиве Одесской киностудии. Казалось, что проще выбирать среди лент, оригиналы которых не придется искать неизвестно где. Но в итоге переговоры с киностудией затянулись почти на год: то разрешения на получение пленок не давали, то их попросту не могли найти.

Мы не хотим быть мумифицирующим лейблом, который пытается продлить жизнь композициям. Этот проект — про оживление музыки.

Когда записи все же удалось заполучить, пришлось везти их на оцифровку в Киев, потому что старое одесское оборудование чуть не уничтожило хрупкий материал. Основатели лейбла рассказывают, что хотели отправить их через DHL, но на киностудии стоимость пленок для страховки оценили в миллионы. В итоге Саша транспортировал записи сам, на машине. Дальше последовали переговоры с композитором.

«Удивительно, насколько по-разному мы как лейбл и композиторы как создатели относимся к одному и тому же материалу. Почти всегда, когда мы начинаем с ними общаться по поводу конкретных записей, они отвечают что-то в духе „постойте, зачем вам это старье, у меня очень много нового материала“. Многие воспринимают свои же работы как треш, как что-то, что должно оставаться в прошлом, и нам приходится их переубеждать, показывать создателям их же произведения в другой оптике», — рассказывает Николаенко.

То самое интервью с Власовым заканчивается трогательным моментом: композитор просит еще раз включить песню «Зачем», чтобы записать ее на телефон и поставить жене. Эта композиция должна была стать заглавной в картине, однако уже после записи ее не утвердили и отправили пылиться в архив. Так что даже сам Власов не слышал ее около 50 лет. Но в итоге именно «Зачем» зацепила команду Shukai больше всего, стала заглавной в альбоме и фактически открыла историю лейбла.

Алиса в Киевнаучфильме

Работы Владимира Быстрякова Shukai нашли еще до «Продавца воздуха», но решили придержать музыку к анимации для второго релиза. Быстряков работал в Киевнаучфильме в 1980—1990-х и за это время написал сопровождение для десятков картин, а в 1982 году озвучил «Алису в Зазеркалье». Студию в основном и знают по ее мультипликационным работам: здесь создали «Капитошку», «Приключения капитана Врунгеля», «Остров сокровищ», «Петрика П’яточкіна», серию про казаков и еще уйму мультфильмов.

Shukai же заинтересовались Киевнаучфильмом, так как со студией постоянно работал пул композиторов, что иногда выливалось в талантливое музыкальное оформление, как в случае с «Алисой». Можно даже провести аналогию с легендарным подразделением BBC Radiophonic Workshop, но она скорее будет ироничной: BBC вкладывала большие деньги в развитие звукового дизайна и в свою экспериментальную лабораторию, поэтому даже довольно прикладные работы, то есть мелодии для радио и телепрограмм, часто получались новаторскими. Эта музыка представляла собой смесь всевозможных жанров, в том числе и только зарождающейся электроники.

В советском Киеве композиторы работали в других условиях. В титрах иногда даже не указывали их имен. Более того, в советском кино можно нашезамить зарубежных исполнителей (например, французов Space), чьи авторские права в ту пору никого не волновали. Самобытные саундтреки в истории Киевнаучфильма отыскать все же можно, но возникает другая проблема — поиск оригинальных записей, так как никто не озаботился созданием централизованного архива.

К счастью, у самого Быстрякова многие работы сохранились, и среди них — удивительные электроакустические и психоделические звуковые коллажи для «Алисы». Позже Shukai планирует издать и другой малоизвестный материал композитора.

Первая скрипка

Композиции Валентины Гончаровой, которые вышли на третьей пластинке Shukai, с кино уже никак не связаны, но также ранее не издавались.

«Мы не хотим себя ограничивать. Если заявлять, что мы работаем только с кино и ТВ, то рано или поздно возникнет вопрос, что выпускать дальше, — объясняет Пруткин. — Нас все же интересует не направление, а определенное звучание: к примеру, саундтрек к „Острову сокровищ“ на Shukai не вышел бы».

Последний релиз примечателен также тем, что в каком-то смысле материал не пришлось искать — он сам нашел лейбл. В 2018 году Дима Николаенко переехал жить в Таллин, где познакомился с куратором лейбла Frotee. Тот рассказал ему про Гончарову, переехавшую сюда еще в 1980-е, и прислал ее трек Dance Of Shiva. Диму это открытие впечатлило — музыка сильно отличалась от того, что делали украинские артисты в тот же период.

В 16 лет Гончарова уехала из Киева в Ленинград, где выступала в подпольных рок-клубах, интересовалась фри-джазом, играла с Летовым, Курехиным, Гребенщиковым, Цоем. При этом будущая авангардистка училась в консерватории и играла на скрипке. После аспирантуры в 1984 году переехала в Таллин, где и осталась. Там она выступала на джазовых и классических концертах, преподавала, а также писала музыку в своей домашней студии при помощи электроскрипки, звукоснимателей и пленочного магнитофона «Олимп».

В Ленинграде Гончарова выступала в подпольных рок-клубах, интересовалась фри-джазом, играла с Летовым, Курехиным, Гребенщиковым, Цоем.

Николаенко связался с Гончаровой и предложил выпустить услышанный им альбом на виниле, но оказалось, что его уже издает другой лейбл. Зато Валентина пригласила Дмитрия в гости и предложила послушать свои архивные записи. Пленки хорошо сохранились спустя столько лет, хоть и пережили пожар — некоторые так и остались в обгоревших коробках.

Из 300 минут оцифрованного архива Shukai отобрали половину: сольные записи оформили в первый, уже вышедший сборник, а в следующем планируют выпустить дуэты с Пеккой Айраксиненом, Сергеем Летовым и Александром Аксеновым.

В Shukai отмечают, что эту пластинку покупали в основном в Европе, — тираж разлетелся всего за пару недель. При этом Власовым и Быстряковым, наоборот, интересовались в Украине: все же «Продавца воздуха» и «Алису» могли видеть только в советских республиках, тогда как Гончарова известнее за рубежом.

По обложке

Поскольку Пруткин и Николаенко графические дизайнеры, а Цапенко архитектор, у каждого было свое представление о том, какими должны быть обложки альбомов. Но даже с учетом постоянных споров команда выработала узнаваемый шаблон с белой плашкой по левому краю. В основном ориентировались на унифицированный дизайн library-лейблов 60—70-х, а также на японские суперобложки OBI — тоже с «поясом» по левую сторону для выноса всей информации.

Что касается самих картинок, то все зависело от доступных материалов. С Гончаровой пришлось выдумывать коллаж. Для «Алисы» решили сделать обложку с разворотом и поместить туда побольше персонажей из анимации, так как Довженко-Центр, где хранится мультфильм, предоставил все необходимые изображения. Возможности отсканировать пленку с «Похитителем воздуха» не было, поэтому кадры ленты снимали прямо с экрана телевизора.

«Мы поняли, что не можем просто делать дизайн, ведь выпуск пластинки — это в какой-то степени продолжение прерванного исторического момента. Постоянно приходится находить компромисс: делать как тогда, делать, как диктует время, или какой-то третий вариант. Хотелось бы попробовать в качестве артворка совмещать работы художников и графиков, но это пока экспериментальная идея», — делится Пруткин.

Shukai dali

На время карантина активная работа лейбла приостановилась, но материала для будущих релизов накопилось достаточно. Да и участники команды уже привыкли многие вопросы решать удаленно: все трое живут в разных городах. По кинонаправлению лейбл сейчас активнее всего сотрудничает с Довженко-Центром. С Одесской киностудией Саша поддерживает связь, иногда заходит узнать по поводу заинтересовавших пленок, но пока новых находок не случилось.

Также команда Shukai общается с коллегами: российским «ГОСТ Архивом», эстонским Frotee, украинско-немецким Baran Records. Делятся опытом, тем более что все переживают одни и те же сложности или скорее приключения. Очевидно, что все эти годы работы были далеко не только о прослушивании музыки, технических процессах или переписках с архивами, — они еще и об общении, о поиске не только пленок, но и связи поколений, в конце концов.

«Мне особенно запомнилась встреча с композитором Виталием Годзяцким в 2016 году, — рассказывает Дима Пруткин. — Я должен был отдать ему оцифрованный материал, и Годзяцкий пригласил меня в музыкальную школу, где он преподает. И вот я вижу, как Виталий Алексеевич играет ламбаду на фортепиано, а рядом сидит школьник в унынии, и вообще вся атмосфера музыкального класса немного абсурдная и „скучающая“ одновременно. После этого и появилась идея делать о каждом композиторе по мини-фильму. Мне нравится общение с „дедами“, нравится, что у нас происходит обмен опытом. Конечно, они все рассказывают про СССР и про условия работы, ну или просто байки травят, но все очень интересные личности. Самое любопытное, что мы для многих из них коллеги, но иногда кажется, будто ты работаешь в кол-центре или продаешь гербалайф».

Как бы пафосно это ни звучало, но миссия Shukai — не только сохранять наследие прошлых поколений, но и вдохновлять новые. Музыканты часто отзываются, что хотят засемплировать какие-то моменты из выпущенных композиций. Диму Николаенко эти находки мотивируют использовать или обыгрывать какие-то приемы в собственной музыке.

О Shukai его создатели говорят как об альтруистском проекте. Лейбл очень нишевый, пластинки выходят тиражом в 300 штук. И все-таки дело себя уже окупает: за год удалось распродать почти все. Неизвестно, получится ли масштабировать проект и выпускать тиражи хотя бы в несколько тысяч, — для зарубежных лейблов, занимающихся переизданиями, это вполне реальная история. Но пока все из команды Shukai параллельно продолжают работать над другими проектами и уже готовят к выпуску новую пластинку. Вероятнее всего, и она осядет у таких же диггеров и коллекционеров.

Все фото и обложки альбомов предоставлены Shukai