«Соседи считают, что я — их зло»: Киевлянин держит во дворе полсотни экзотических птиц и хочет еще больше

Двухэтажное кирпичное здание с табличкой «ул. Коперника, 7» зажато между двумя новостройками. Во дворе пусто и, вопреки моим ожиданиям, ничто не напоминает о птицах. Я уже начинаю думать, что навигатор дал сбой, когда из-за дома раздается пронзительный крик павлина, больше напоминающий рев слона.

Киевлянин Юрий Руголь разводит птиц на заднем дворе своего дома больше 30 лет. Сейчас здесь живет около 60 особей — точного числа Юрий не знает и на мой вопрос начинает пересчитывать снующих кур по пальцам. Счет занимает минут пятнадцать:

— Черноплечего павлина посчитали?
— Да.
— Нет!
— Заново.

Мускусные утки, утки-каролинки, семь павлинов разных видов, гамбургские куры, фазаны и попугаи путаются под ногами или с шумом пикируют с дерева — грацией отличаются не все.

С высоты второго этажа за ними наблюдает белый павлин. Глаза у него не красные, как у альбиносов, а голубые. Под ним нарезает круги черная собака Багира, облаивая каждого, кто входит во двор.

Юрию 75 лет; это мужчина с крупными чертами лица, громким голосом и размашистыми движениями. До пенсии он работал инженером, сейчас в основном занимается птицами и общается с членами казацкой организации, которую возглавляет. Во время Революции Достоинства выходил на Майдан с протестующими.

В отличие от Багиры он, кажется, не замечает, кто входит к нему во двор. Даже мужчина, который спит на скамейке у входа в дом, ему незнаком.

— Знаю только, что это Кувалда, так его называют.
— К вам кто угодно зайти может?
— Конечно. Я пускаю, потому что люди хотят видеть такую красоту.

В пять лет Юрий уговорил родителей купить синицу — этих птиц сетками ловили соседи; подростком начал покупать голубей. В 30 лет приобрел серебристого фазана. Тогда же Руголь стал общаться с заводчиками, ездить на выставки и познакомился с бароном Фальц-Фейном, потомком основателя заповедника Аскания-Нова. Юрий искренне удивляется, когда я говорю, что многие люди никогда не бывали на птичьих выставках.

«Я всех пускаю, потому что люди хотят видеть такую красоту».

Дом — семейная гордость: он достался Юрию от деда, черниговского казака Александра Руголя. Тот купил его еще в 1893 году — Юрий отмечает, что в то время дом был самым большим на Лукьяновке. Тогда здесь еще протекала река Скоморох, которую сто лет назад заключили в коллектор. Сейчас дом Руголя входит в перечень объектов культурного наследия Украины.

В 2013 году строительная компания «Киевгорстрой» начала возводить по соседству 24-этажный дом. Юрий говорит, что тогда на улицу Коперника приехали несколько десятков крепких мужчин, избили его и снесли забор, чтобы самовольно захватить больше территории.

Во время стройки по дому Юрия пошла трещина. Он охотно фотографируется на ее фоне, цитирует Земельный кодекс, рассказывает, чем чревато близкое расположение здания к метро. Он подал на компанию в суд за то, что строители нарушили границы его участка, — и даже выиграл.

Правда, большой ценой: два года назад 50 птиц отравили или задушили. Юрий уверен — к произошедшему причастен «Киевгорстрой» (компания заявила, что не имеет отношения к инциденту). После этого случая Юрий даже перестал давать новым птицам кличку, чтобы не привязываться к ним. Мертвых птиц он сам тогда повесил на забор — «чтобы привлечь внимание общественности».

Два года назад 50 птиц отравили или задушили.

Примерно в то же время во дворе Юрия вспыхнул пожар из-за выброшенного из окна многоэтажки окурка, который упал на груду сухих палок. «Киевгорстрой» на запрос Bird in Flight ответил, что расстояние между домами соблюдено и есть подтверждающий это сертификат Государственной архитектурно-строительной инспекции.

— Соседи считают, что я — их зло. Но я думаю, что если вы покупаете квартиры в таких домах, то поощряете недобросовестных застройщиков, — говорит Юрий. Мне начинает казаться, что коллекция птиц — яркая приманка для его настоящей страсти: борьбы за собственный дом.

Соседи действительно не в восторге от птиц. Жители многоэтажного дома, представившиеся Натальей и Сергеем, утверждают, что иногда видят павлинов у мусорных баков, и подозревают, что их хозяина не очень волнует судьба питомцев.

По словам орнитолога Виталия Казанника, павлины и фазаны не слишком отличаются от домашних кур — разве что более пугливы. Попугаи тоже быстро привыкают к окружению, в том числе к людям и шуму. «Конечно, лучше бы он разводил птиц в селе, там немного спокойнее. Но это не критично — во дворе в вольере гораздо лучше, чем в квартире».

Юрий подходит к железному кубу, наполненному пшеном, и подмигивает:

— Сейчас я стану вот сюда и все они ко мне сбегутся. Они не такие дурные!

Затем он садится на стул перед вольером, чтобы фотограф сделал портрет. Сзади проходит, потряхивая хвостом, павлин — картина напоминает древний Павлиний трон Великих Моголов из золота и драгоценных камней. Но в последний момент Юрий срывается с места:

— Там мускусная утка подбросила утенка, нужно проверить, не умер ли.

Когда Юрий возвращается к фотографу, павлин уже сидит на дереве.

Самке павлина, которая живет на улице Коперника, шесть лет. Такую в Украине можно купить за три тысячи гривен. Птиц, которых не хватает в коллекции, Юрий называет не раздумывая: канадская казарка, белощекая казарка, утка-мандаринка, фазан монал.

На неделю птицам нужно полмешка пшена и полмешка кукурузы. Это не слишком затратно — правда, заметную часть корма съедают уличные голуби. Семья Юрия помогает ухаживать за птицами, но большой любви к ним не испытывает.

Прощаясь, Юрий перестает бодриться, на миг становится тише и будто меньше. Он говорит, что судебные тяжбы изнуряют и лишают надежды на лучшее.

— Иногда хочется все продать, сидеть на берегу Рейна и плевать в прозрачную воду.

Я думаю, он немного лукавит. На столе лежит столетняя купчая, на балконе заходится лаем защищающая павлина Багира — Юрий вряд ли уедет из Киева.

Фото: Мишка Бочкарев специально для Bird in Flight