Война не будет такой, как раньше

— На Востоке я нахожусь уже неделю, до этого бывал здесь наездами. Последние несколько дней звуки артиллерии не затихают. Снаряды попадают в жилые дома.

Люди уезжают — по моим ощущениям, около трети домов стоят пустые. Многие говорят, что у них не хватит сил пережить это все снова.

В Гнатовке я встретил женщину с двумя детьми, один из них грудной. Она не слышала звуков артиллерии с 2014 года, теперь боится, что от стресса у нее пропадет молоко. Она бы уехала, но не может: некуда, да и родственница, с которой она живет, не хочет бросать дом. Остается одно — прятаться по подвалам. Ее опасения оправданны. Во время обстрела возле их дома упало несколько снарядов.

Сейчас здесь очень много иностранных журналистов, они все готовятся к войне, но какая она будет — никто не знает.

Другие местные не боятся: говорят, что после 2014-го их уже ничего не испугает. Но думаю, это потому, что они не знают, что сейчас происходит и как ситуация будет разворачиваться дальше.

Мы видим передвижение украинской техники, но особых подвижек я не наблюдаю. Все выглядит так, будто военные действуют в штатном режиме. Правда, вырастают новые блокпосты, старые усиливают людьми. Военные мотивированны, говорят, что готовы исполнять приказы.

В городах, в которых я был, все работает в штатном режиме — магазины, маршрутки. Только в Попасной, Светлодарске, возле Авдеевки в районе аэропорта теперь слышны звуки минометов и артиллерии.

— Эти снимки я сделал в селе Тарамчук. Его начали обстреливать 17 февраля. В селе осталось около десятка жителей, военных там тоже нет.

Владелец дома, который мы видим на снимке, умер в прошлом году, теперь за его хозяйством присматривает сосед — на фотографии как раз он. Мужчина, стоящий в воронке, мягко говоря, удивлен: он не понимает, зачем обстреливать пустой населенный пункт.

Второй снимок я сделал в кафе, где слушал речь Путина о признании «ЛНР» и «ДНР». На фоне компания, празднующая в заведении чей-то день рождения, танцует. Конечно, местные следят за новостями, но, как мне кажется, не все воспринимают происходящее серьезно. Они настолько устали от войны, что пытаются ее не замечать.

— Последние несколько дней возле линии соприкосновения было очень жарко. Новогродовку обстреляли двенадцать раз, туда прилетело около 200 снарядов. Люди выехали, поэтому обошлось минимальными жертвами — одного местного жителя контузило. Украинские военные стоят за населенным пунктом, но местность холмистая, поэтому снаряды прилетают в жилые дворы.

Тревога чувствуется у всех: артиллерия с той стороны постоянно обстреливает территорию. Конечно, обстрелы происходили почти всегда, но таких интенсивных давно не было. На передовой еще жарче — там работают минометы.

На одном из моих снимков солдат, который роет окоп. Ему тяжело, потому что всю ночь работала артиллерия и он не спал. На втором снимке инструктор отрабатывает с солдатом стрельбу из противотанкового гранатомета NLAW. Они говорят, что после применения такого оружия у противника пропадет желание передвигаться на технике.

Днем 22 февраля тут снова идет вялая стрельба, работает артиллерия. Снаряды попали в ТЭС, которая расположена в Счастье. И по городу тоже стреляют. Зачем они это делают, непонятно — ведь ТЭС обеспечивает электроэнергией Луганск. Наверное, обвинят Украину.

— Сейчас я работаю фиксером с одним крупным американским изданием. Несколько дней мы были на Донбассе, но после заявления Путина о признании независимости «ДНР» и «ЛНР» журналисты решили перебраться в Харьков. Они боятся полномасштабной войны.

Последние несколько дней на передовой было очень жарко: продолжались обстрелы. Тем не менее военные, с которыми я общался, говорили, что все под контролем.

21 февраля в пять вечера, судя по сводкам, все прекратилось. Потом было заявление Путина. Несмотря на то что он наговорил, ситуация остается очень неясной — похоже, никто не знает, что будет дальше.

Происходящее здесь напоминает 2014—2015 годы. Обстрелы стали интенсивнее и теперь задевают дома мирных жителей, которые уже отвыкли от войны. Один мужчина из Станицы Луганской рассказал, что сегодня ее обстреливают даже днем. Конечно же, он такого не ждал. Недавно он поставил в доме пластиковые окна, теперь жалеет. Даже те, кто говорят, что привыкли к обстрелам, вчера собрали вещи и собираются уехать.

Очевидно одно: такой, как раньше, война на Донбассе уже не будет. Но вот какую форму и масштаб она приобретет, пока неясно.

Автор портрета Макса Левина — Евгений Даценко.