Почему вы шли за хлебом, а купили плазму в кредит: «Думай медленно… решай быстро» Даниэля Канемана

Герои этой книги — да-да, у научно-популярной книги есть герои — условные Система 1 и Система 2, отвечающие за человеческие действия (имена героев автор позаимствовал у психологов Кита Становича и Ричарда Уэста). Канеман несколько раз оговаривает, что системы абсолютно виртуальны: ни малейшего следа их существования в мозге вы не найдете. Нельзя сказать, что какие-то участки мозга отвечают за работу Системы 1, а какие-то обеспечивают функционирование Системы 2. Разделение, используемое Канеманом, не более чем модель работы мозга, а модель всегда упрощает объект.

Как выражается Канеман, главный герой книги — Система 1, а Система 2 — герой второго плана, искренне считающий, что история про него.

Система 1 отвечает за очень быструю, автоматическую, часто эмоциональную реакцию, не требующую усилий и контроля. Некоторые умения Системы 1 «встроены» природой: распознавание объектов, ориентация в пространстве, непроизвольная мимика. Другие формируются практикой: простые вычисления, вождение автомобиля на пустой дороге, распознавание стереотипов. Какие-то мы осознаем, какие-то нет.

Система 2 выделяет осознанное внимание сложным умственным усилиям. Ее работа связана с осознанной деятельностью, выбором и концентрацией. Действия Системы 2 требуют внимания; стоит ему рассеяться, задача уже не может быть выполнена. Здесь и прячется подвох: наш «бюджет внимания» ограничен, и его стоит экономить. Поэтому бразды правления забирает Система 1. Проблема в том, что, экономя силы и время, она становится подвержена большому количеству ошибок.

Основное содержание книги — описание таких ошибок. Канеман методично исследует, как устроен механизм мышления и как именно он дает сбои. Он подробно описывает десятки иллюзий, предубеждений и эффектов, которые работают как кратчайшие пути к решению. К несчастью, эти пути часто приводят нас не туда, куда следует.

Например, один из таких сбоев — постоянный поиск паттернов там, где их нет, в сочетании с нежеланием признать, что паттерны могут сложиться случайно. «Мы не ожидаем увидеть повторяемость, получившуюся из случайного процесса, и когда замечаем нечто похожее на правило, быстро отвергаем идею, что процесс был действительно случайным». Канеман упоминает пример статистика Уильяма Феллера: во время бомбежек Лондона во Вторую мировую бытовало убеждение, что они были неслучайными, потому что, будучи нанесенными на карту, оставляли подозрительные пробелы. Тщательный статистический анализ помог выяснить, что распределение попаданий было типичным для случайного процесса — и так же типично вызывало подозрения в неслучайности.

Один из любопытнейших эффектов, описанных Канеманом, — «эффект якоря». Он возникает, когда люди обдумывают некое заданное извне значение, которое может принять величина, прежде чем дать этой величине собственную оценку. Скажем, дом, за который просят дороже, покажется привлекательнее, чем если бы за него же просили меньше.

Целый букет иллюзий связан с тем, что мы склонны переоценивать собственный опыт («Что видишь, то и есть»). Если кому-то довелось столкнуться с тяжелым заболеванием — например, у кого-то из близких, — человек будет склонен преувеличивать распространенность этого заболевания. Если на слуху крупное землетрясение, высоки шансы, что люди начнут переоценивать частоту и разрушительность землетрясений. «Мир в наших головах — не точная копия реальности; наши представления о частоте событий искажены распространенностью и эмоциональным накалом сообщений, которые мы получаем».

И так далее, и тому подобное. В какой-то момент становится непонятно, как при таком несовершенном механизме мышления людям удается хоть как-то прогрессировать. К счастью, по-настоящему важные задачи все же берет на себя Система 2. Благодаря тому, что она целенаправленно выделяет под каждую из них внимание и концентрацию, нам удается ездить без аварий, принимать верные решения и делать научные открытия.

Книга «Думай медленно… решай быстро» не только полезная, но и неожиданно трогательная. Канеман посвятил ее Амосу Тверски, многолетнему соавтору и другу. Он пишет о товарище во введении и так или иначе упоминает его в каждой главе: рассказывая о давнем разговоре, ссылаясь на совместную работу или просто в формате «Амос и я тогда работали над тем-то». В каждом таком упоминании много благодарности, уважения и горечи. Тверски умер в 1996 году, но без него не было бы ни Нобелевской премии, которую они бы разделили, ни этой книги. Благодаря Даниэлю Канеману и Амосу Тверски мы можем немного лучше понять, как работает наш мозг, — и надеяться, что он и правда может работать эффективно. Хотя бы иногда.