10 любимых фотографий Екатерины Соловьёвой

Июль 2012 года, карельское село Колодозеро, о жизни которого я продолжаю снимать долгосрочный документальный проект. В селе осталось всего несколько коров, и они предоставлены сами себе, только вечером возвращаются домой. Эта корова спасалась от жары в камышовых зарослях. Мне хотелось подойти как можно ближе, чтобы снять её отчётливее, но мостки оказались короткими, и корова получилась немного таинственной оттого, что её силуэт с трудом угадывается в зарослях.

Эту девочку я встретила в городе Бежецке Тверской области. Мы познакомились во время Большого Бежецкого крестного хода — в город по воде прибывают чудотворные иконы. Во время освящения икон девочка купалась под мостом, не замечая никого вокруг. Потом её приструнили, на входе в храм она накинула платок. Я попросила её позировать, что делаю крайне редко. Через два года я встретила её снова, она стала подростком и утратила неуловимые детские черты, которые меня привлекли.

Каждое лето в ярославском селе Брейтово, на берегу Рыбинского водохранилища, проходят молитвенные ночные стояния — в память о затопленном городе Молога. Приезжает много паломников и просто тех, кому интересна история затопленных территорий. Эту девушку священник крестил прямо в водохранилище. Кадр я сделала, когда она только вышла из воды, на неё накинули полотенце и надели крестик.

Рождественский салют в Колодозере. Было очень холодно — в сочельник во всём селе отключили электричество, и службу стояли в нетопленом храме — было около –15. Но традицию запускать фейерверк на озере никто не отменял — он символизирует собой вифлеемскую звезду. Из многих кадров получился только этот один, вертикальный, и леечная оптика подыграла, нарисовав неожиданные круги.

Четыре года назад в городе Кириллов Вологодской области я начала снимать серию «Улица Урицкого». Я находила такие улицы и спрашивала людей, что им известно о личности Урицкого. Эта женщина об Урицком ничего не знала, но пригласила меня к себе в 12-метровую комнату, где рассказала, что сюда её переселили после пожара и она живёт в этой комнате вдвоём с 40-летним сыном. Она сама попросила меня сфотографировать её на диване с подушками.

Летом 2013 года я побывала на Соловках. Кадр с чайками снят на корабле, который отходил от островов на материк. Соловецкие чайки наглые, прикормленные и следуют за каждым катером в надежде на пищу. В этот раз чаек кормили сердобольные монахини-паломницы. Я хотела передать агрессивную природу этих птиц, и, кажется, мне это удалось.

Священник Аркадий Шлыков набирает воду в озере для крещения ребёнка. В ноябре в Колодозере неприютно — снег ещё толком не лёг, но уже по-зимнему холодно. Кадр мне нравится своей недосказанностью — не сразу понятно, что происходит.

Летом 2014 года я оказалась в Крыму, в Лисьей бухте — излюбленном месте отдыха нудистов, хиппи и других неформалов. Я познакомилась с семьёй, которая живет там с апреля по октябрь. Накануне муж с женой поссорились, но наутро, раскурив по косячку, расслабились и помирились. Я сняла первые, самые нежные утренние моменты мамы и её ребёнка.

Люди сосредоточенно смотрят куда-то, но среди них выделяется девочка — она не с ними, и происходящее её не очень волнует. Возможно, потому, что только что закончился пятидневный Иринарховский крестный ход, в котором она принимала участие. Скорее всего, она устала и находится под впечатлением от долгого паломничества.

Колодозеро, май 2013-го. Недавно сошёл снег, обнажив старую лодку, давным-давно брошенную на берегу озера. Для меня эта лодка — символ ушедшей жизни. Я часто думаю, каким был её хозяин, как он смолил её, ухаживал за ней, рыбачил, она служила ему. Потом он бросил её на берегу, оставив зарастать деревьями и травой.