10 любимых фотографий Оли Ивановой

С любимыми фотографиями надо быть осторожнее: фотографы редко умеют отбирать свои работы. К тому же вкусы меняются — сегодня фотография любимая, завтра за неё стыдно. Поэтому я выбрала те, за которыми стоят любимые истории, а истории для меня всегда были важнее картинок.

Я снимала Леонида Андреевича Беляева, археолога и историка искусства, для книги, посвящённой московским учёным. Она вышла в прошлом году в издательстве ОГИ. Это был один из моих самых любимых заказов. Я просила каждого учёного принести с собой свой самый ценный предмет, научный талисман. Приносили разное: серебряную рюмку, игрушечных роботов, ноты, чернильницу в виде головы дьявола и иранский ситар. А Леонид Андреевич принёс кусочек лепнины в виде виноградной кисти.

Самая популярная моя фотография. Участвовала во многих выставках, продана в несколько частных коллекций, печаталась в журналах, даже была обложкой фотоальманаха Unless you will. Понять причину её популярности мне не удалось. Но удалось вспомнить свою самую странную командировку в жизни. 2009 год. «Русский репортёр» отправил меня вместе с журналистом Димой Виноградовым снимать переехавших в далёкую сибирскую деревню в ожидании конца света. Фотографироваться, разумеется, никто из них не стал. Поэтому я целыми днями шаталась по деревне, снимая гусей, коров и Вову — местного печника.

У него дома были пластинки Аллы Пугачёвой, водка и мешок кедровых шишек. По вечерам приходили мужики с лесопилки и употребляли всё это. Однажды мне пришлось даже уносить от них ноги по ночному ноябрьскому полю.

Вова догнал меня на мотоцикле Иж и вручил мешок кедровых орехов со словами: «Вчера всю ночь для тебя чистил». Это была моя первая поездка в глубинку.

Весной 2012-го я поехала в Грузию и впервые оказалась в Сванетии, в горной деревне — 2 500 метров над уровнем моря. Провела там самую холодную ночь в своей жизни, когда ни спальник, ни одеяла, ни шерстяные носки не могут унять стук зубов. И осенью того же года решила вернуться туда, чтобы снять историю про сванов, веками живущих так высоко и закрыто, что до них не доходили ни захватнические войны, ни крепостное право. В итоге мне повезло познакомиться с семьёй Бесо и Мегги из древнего рода Нижарадзе, что значит «улитка». С ними я прожила всё время, помогая готовить еду, косить сено и смотреть за детьми. Фотографий получилось мало, на этой — Нино, дочь хозяев, идёт вечером в горы искать заблудившегося телёнка.

В 2013-м я попала в фотоэкспедицию по Вологодской области. Пока мою группу возили на экскурсии в усадьбу Деда Мороза, я пыталась снимать ту деревню, где мы разбили лагерь. В эту поездку я впервые подошла к незнакомому человеку, идущему из магазина, и попросилась к нему пожить. Он согласился. Так я прожила неделю в деревенской семье, а на следующий год вернулась, чтобы доснять день деревни. Это праздник малой родины, отчего дома, своих корней. Люди накрывают столы, пьют и поют, пляшут на дискотеке и дерутся в доме культуры. На фото — гости из соседней деревни, Ольга и Даня, позируют на фоне детской площадки, сделанной руками местных жителей.

Эта фотография снята в санатории под Кашиным, в Тверской области. Удивительное место: деревянные терема начала прошлого века, советские дачи, как в Переделкине, дом культуры с портретом Гагарина и вот такой домик для солнечных ванн с цифрой пять. В домике делали медицинский массаж и из-под полы продавали домашнее варенье, сваренное массажисткой.

Бологое, золотые медалистки на последнем звонке. Бологое — это одна из моих любимых историй, поэтому из неё я выбрала три картинки. В 2014-м вместе с фотографом Никитой Шоховым мы поехали снимать Бологое для выставки ко Дню города.

Жили мы в шахматном клубе местного дворца спорта, который трижды в неделю превращался в кабинет УЗИ.

В таком духе и прошла вся поездка. За пять дней я сняла самых разных жителей города: от железнодорожников и спортсменов до прокуроров и главврачей. Но тема выпускных вечеров в глубинке меня не отпускает до сих пор. Надо приехать доснять.

Инна и Дмитрий, чемпионы по настольному теннису, Бологое. Во дворце спорта, где мы жили, проходили спортивные кружки. На одном таком кружке я встретила папу с дочкой. Между партиями у нас было буквально пару минут, как раз на одну фотографию.

Ира, танцовщица в ДК «Березайка», Бологовский район, Тверская область. В часе езды от Бологого есть деревня Березайка с одноимённым домом культуры. В день, когда мы туда попали, там как раз встречали делегацию работников культуры из Москвы. Дети ждали своего выступления в спортивном зале, их выводили на сцену по очереди. На одну секунду я поймала девочку в жёлто-зелёном платье, усадила на стул посреди галдящего спортзала и сделала этот кадр.

Накануне Олимпиады немецкий журнал Neon отправил меня в Сочи снимать местное ЛГБТ-сообщество. На фото — Альберт, официант кабаре «Маяк», самого знаменитого гей-клуба города. Мальчики сами придумали такую схему: один официант светит фонариком айфона, а второй позирует, потом меняются. В «Маяке» я провела три незабываемых дня и ночи.

Оказалось, я обожаю гей-клубы, мне смешно на травести-шоу, а за кулисами с голыми накрашенными мужиками я чувствую себя как дома.

В этой фотографии энергия и любовь этих трёх дней и ночей.

Нина Алексеевна Лобанова из деревни Плосково Вологодской области. В 2010 году вместе со студентами-филологами я впервые оказалась в экспедиции в Вологодской области, где могла запросто ходить по домам местных жителей и снимать кого захочется под предлогом научной работы. В принципе, это и была моя научная работа. В итоге из неё получилась книжка и пара выставок: одна в Париже, другая в Лондоне. Но этот портрет я люблю особенно — специально для него Нина Алексеевна надела своё лучшее платье и золотые туфли.