10 любимых фотографий Влада Сохина

Я выбрал фотографии, с которыми меня связывает нечто большее, чем просто какое-то эстетическое восприятие карточки. Каждая из этих фотографий мне близка именно тем, что я не только видел красивую картинку, но и испытывал внутренние эмоции, которые до сих пор напоминают мне о тех моментах, когда я был рядом с моими героями.

Из серии о детском рабстве на Гаити.

На фото — 11-летний Этьен и его хозяин. Этьен работает с раннего утра до поздней ночи в магазинчике в Cité Soleil, самой опасной и самой бедной трущобе Порт-о-Пренса. Он спит на полу, от хозяина ему перепадает кое-какая еда, но он часто голодает. Сначала хозяин не хотел фотографироваться, а когда увидел, что я снимаю Этьена, он подошёл и стал мне позировать. Я сознательно выбрал вариант, где не видно глаз рабовладельца. Соседи по трущобе рассказали мне, что он постоянно избивает Этьена, но я и так смог понять это по его глазам.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin01.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Дети играют в «кладбище» на острове Эбейе (Маршалловы острова).

Эбейе — одно из самых странных мест на земле, где я когда-то был. В середине ХХ века американские военные испытывали ядерные бомбы на атоллах Маршалловых островов и переселили многих их жителей с мест испытаний на крохотный островок посреди Тихого океана. Сейчас там на территории 0,36 кв. км живёт около 15 тысяч человек. Это место называют трущобой Тихого океана, и попасть туда непросто, так как единственный аэропорт поблизости от острова принадлежит американским военным и там очень не любят журналистов и фотографов. Сам остров не только перенаселён, там постоянно происходят вспышки различных болезней: туберкулёза, холеры, полиомиелита, проказы. Безработица и отсутствие надежды на будущее вызывают у многих депрессию, которая немного передалась и мне, пока я там жил и снимал десять дней. Однажды вечером я бродил по острову и увидел детей, зарывающихся в песок на одном из пляжей. Я спросил, во что они играют, они ответили: «В кладбище». Мне показалось это глубоко символичным.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin02.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Полузатопленная деревня Аберао в далёкой стране Кирибати.

Фотография из моего нового и ещё незаконченного проекта об изменении климата в тихоокеанском регионе. Последние два года я много снимал на эту тему в Папуа — Новой Гвинее, Кирибати, Вануату, Тувалу, Ниуэ и на Маршалловых островах. Когда я только начинал работу над этим проектом, я предложил редактору одного немецкого журнала опубликовать эту историю, но получил отказ — мол, пока что нет стопроцентных доказательств учёных, что климат меняется и уровень океана повышается. Когда я попал в Кирибати, я каждый день видел, как во время приливов затопляются целые деревни. В домах родители привязывают детей за ноги к тяжёлым предметам, чтобы они не упали вниз и не утонули. В традиционных постройках, стоящих на столбах, вода часто доходит до уровня пола и даже попадает внутрь. Пару лет я уже снимаю подобные изменения климата, и у меня, конечно, нет сомнений, что это действительно сейчас происходит.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin03.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Портрет одного из насильников в тюремной камере, Папуа — Новая Гвинея.

Почти три года я работал в Папуа, летал туда 11 раз, провёл в целом в стране более года. Большую часть этого времени я снимал фотопроект о жестоком обращении с женщинами в стране, который в итоге стал книгой «Плач Мери», вышедшей в прошлом году в издательстве FotoEvidence. В первую мою поездку в страну меня пустили в местную тюрьму, в которой содержали насильников и убийц. Полицейский завёл меня в коридор между камерами и позволил там походить какое-то время и пообщаться с заключёнными. Многие сначала отказывались со мной разговаривать и сниматься, но когда полицейский отлучился, они стали тянуть ко мне руки сквозь решётки, хватать меня и кричать что-то вроде: «Сними, сними меня, я убил свою жену».
Сначала я сфотографировал этого человека, когда он сидел на полу со своими соседями по камере, узнал, за какое преступление он сидит, и пошёл дальше. Когда я возвращался к выходу и проходил мимо его камеры, он стоял в такой позе и ждал меня. Я успел сделать пару кадров, и как раз вернулся полицейский, который сказал, что пора уходить.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin04.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Беременная женщина в больнице на острове Норманби, в Папуа — Новой Гвинее.

Вместе с журналисткой Джо Чандлер я работал там над историей об одном австралийском докторе, который помогает беременным женщинам в самых удалённых уголках страны. Когда мы только приплыли на лодке на этот остров, нас встретили полицейские и сказали, чтобы мы были осторожны — в округе орудуют вооружённые пираты, они нападают на лодки, забирают топливо и моторы и оставляют людей дрейфовать в открытом море. Мы провели пару дней на острове, и наш доктор принял решение вернуться в Алотау, столицу провинции, так как у этой женщины были осложнения — она ждала близнецов и проделала одна большой путь до госпиталя пешком. Ей решили поставить заранее катетер, чтобы ввести лекарства, если вдруг во время обратного плавания у неё начнутся роды. Я снял эту карточку, когда она ещё лежала сразу после осмотра доктора. Потом мы собрались, помогли женщине подняться на лодку и начали свой четырёхчасовой путь назад. Доктор сказал нашему капитану идти медленно, чтобы не вызвать преждевременные роды ударами волн о лодку. Вскоре нас стала догонять ещё одна лодка. Когда она поравнялась с нами, мы увидели в ней здоровых мужиков со злобными лицами. Мы сразу поняли, кто они. Мы с доктором встали к борту и стали ждать, что будет. Пираты минут десять шли с нами бок о бок и всё это время смотрели на нас, на беременную женщину и не проронили ни слова. Потом они сбавили скорость и ушли в сторону берега. Позже доктор сказал, что наш мотор был гораздо мощнее, но он не стал увеличивать скорость, иначе бы пираты могли начать стрельбу, а у женщины могли начаться схватки. Через день она благополучно родила близнецов в госпитале Алотау.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin05.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Трущоба Cité Soleil в Порт-о-Пренсе, Гаити.

В это место я забрёл совершенно случайно со своим переводчиком, который сам жил там же. Мы попали к какому-то водоёму, всё вокруг было завалено тоннами мусора, а на другом берегу виднелись какие-то трубы. Среди всей этой грязи сидели люди и играли в домино. Ситуация казалась апокалиптически нереальной. Местные, естественно, не хотели видеть иностранца с камерой и сначала вели себя довольно агрессивно. Мой переводчик Уилли долго с ними общался, потом они наконец успокоились и продолжили игру, разрешив мне снимать.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin06.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Портрет Расты из Папуа — Новой Гвинеи.

В 2003-м году Расту обвинили в колдовстве, после того как в её селении умер мальчик. Толпа напала на Расту во время похорон. Женщину избили, изрезали ножами и попытались задушить, но ей удалось бежать. Защищаясь от удара мачете, она потеряла кисть. Этот портрет я снял на одной из дорог в горах Новой Гвинеи. Местные правозащитники познакомили меня с Растой в одной из деревень, но она попросила не снимать её, когда вокруг были люди. Нам пришлось отъехать на какое-то расстояние от селения, и пока я снимал, мы разговаривали о том, что случилось. Вдруг Раста заплакала от переживаний и начала вытирать слёзы искалеченной рукой. С того самого момента мы стали друзьями, я ещё несколько раз приезжал к ней в деревню, мы часто созваниваемся. В прошлом году ей удалось получить протез, а её мучители принесли извинения дочери Расты. Перед самой Растой никто так до сих пор и не извинился.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin07.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Из серии «Время крокодилов». Мозамбик.

В 2010-м году я жил в Мозамбике, где снимал сразу несколько историй. Одна из них — «Время крокодилов» — о том, как местные жители постоянно подвергаются атакам крокодилов у реки Замбези. Эту карточку я сделал в детдоме деревни Борома в провинции Тете. Детдом находится в зданиях бывшей католической миссии прямо у реки, откуда дети носят воду и где они купаются. Тех, кто идёт к реке, часто сопровождает охранник Жуау с автоматом Калашникова наперевес. Если удаётся встретить и убить крокодила, то его мясом потом кормят ребят во время обеда. Я несколько дней ходил с детдомовцами в надежде повстречать хищника, но безуспешно. В самом детдоме хранились кожи крокодилов, убитых охранником. Вместе с Жуау и воспитанниками детдома я пошёл в какое-то складское помещение, чтобы посмотреть на одну из них. Меня предупредили, что в сухой траве на полу склада живёт чёрная мамба — одна из самых ядовитых змей в мире. Поэтому ребята медленно пошли доставать шкуру из-под травы и всё время стучали палкой по полу, чтобы отпугнуть змею. Жуау присел рядом и тоже слегка постукивал автоматом по полу. Я сделал этот кадр, когда он закурил сигарету.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin08.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Ночной клуб в Порт-Морсби, столице Папуа — Новой Гвинеи.

Ночные клубы здесь не самые безопасные в мире, особенно во время вечеринок в конце недели. В эти дни там отдыхают сотни совершенно пьяных и неконтролируемых местных жителей. Я всегда снимал там в сопровождении охраны, которая оберегала меня от особо назойливых клиентов, пытающихся зачем-то на меня запрыгнуть или лезущих обниматься с единственным иностранцем. На этой картинке изображён охранник клуба, севший отдохнуть от дежурства на бильярдном столе. Я сделал эту картинку, когда снимал для одной некоммерческой организации раздачу бесплатных презервативов секс-работницам, которые приходят сюда в поисках клиентов.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin09.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}

Комната Сангиты. Бактапур, Непал

Эту картинку я снял две недели назад, когда работал в Непале над историей про последствия землетрясения для «Русского репортёра». Я бродил по завалам города Бактапура, в окрестностях Катманду, и вдруг увидел Сангиту внутри одного из обвалившихся зданий. Это была её комната, единственная сохранившаяся в доме. По счастливой случайности Сангита и её мама были как раз в ней, когда началось землетрясение. Им удалось выжить, и сегодня они вернулись в свой дом, чтобы забрать сохранившиеся вещи. Пока я снимал, меня постоянно преследовал запах разложения, Сангита рассказала, что не всех ещё достали из-под завалов. Я думаю, что этот дом уже окончательно обвалился, так как в Непале до сих пор продолжаются подземные толчки.

{"img": "/wp-content/uploads/2015/05/vlad_sokhin10.jpg", "alt": "Влад Сохин", "text": ""}