Кто я и кто меня убил: Портреты неопознанных жертв

Полиции не всегда удается идентифицировать погибшего человека. В США анализ ДНК и отпечатков пальцев дает результаты, только если данные жертвы есть в базе.

Опознать обезображенные останки помогают художники-криминалисты: специалисты анализируют строение черепа, после чего воссоздают лицо из глины и стекловолокна. Часто такие изображения — единственный шанс установить личность погибшего человека.

Арне Свенсон несколько лет снимал портреты неопознанных жертв убийств, чтобы показать, что за каждой глиняной скульптурой скрыта история человека.

— В 1996 году в Музее медицинской истории Мюттера в Филадельфии я увидел скульптуру — это была женская голова в парике и очках в стиле 80-х. Рот у нее был искривлен, глаза полузакрыты — женщина казалась очень растерянной. Позже директор музея объяснил, что это реконструкция лица женщины, которой нет в живых.

Я снял несколько кадров на широкоформатную камеру, но изображения получились неестественными. Разочаровавшись, я забыл об этих фотографиях. Через несколько лет, познакомившись с автором реконструкции, я решил сделать серию снимков.

Большинство художников-криминалистов создают реконструкции на настоящем черепе. После завершения работы модель фотографируют и разбирают; череп с другими останками хоронят.

В поисках объектов для съемки я обращался в полицию и ФБР, но мне отказывали: говорили, что не хранят реконструкции. Иногда офицеры давали понять, что не станут допускать к материалам дела постороннего. Чтобы получить разрешение на съемку, пришлось написать заявление и показать уже отснятые фотографии. Я сказал, что мои работы увидят люди, а значит, будет больше шансов, что кого-то из жертв узнают. Полиция согласилась.

Первая съемка для проекта прошла в Сьюдад-Хуаресе — одном из самых криминальных городов Мексики. В 2001 году там нашли массовое захоронение; опознать большинство тел было невозможно. Мой знакомый художник-криминалист отправился туда и позвал меня с собой.

Опасаясь за свою безопасность, я остановился в американском городе Эль-Пасо недалеко от границы с Мексикой. Каждое утро я ездил в Сьюдад-Хуарес на съемку, а вечером возвращался в США. На пропускном пункте к моему автомобилю подходили попрошайки — их лица были очень похожи на лица жертв, найденных в общей могиле. Это было жутко.

Я решил делать акцент на глазах, а остальные части модели оставить в расфокусе. У большинства реконструкций не было плеч, поэтому казалось, что это головы без туловища. Сложно было воспринимать их такими. Во время съемки я мастерил плечи из подручных предметов — деревянных брусьев, медицинского инвентаря. Я подбирал для бюстов одежду, которая соответствовала описанию в полицейских протоколах. Чаще всего это были мои вещи, детские приходилось покупать.

Сложнее всего было работать в моргах при больницах: ко мне каждый день заходил кто-то из врачей, чтобы посмотреть, чем я занимаюсь. Я старался работать быстро — устанавливал свет, находил голову, сооружал плечи и снимал.

Невозможно было отделаться от ощущения, что перед тобой не просто скульптура, а голова человека, имени которого ты даже не знаешь. Глядя на снимки, я вижу людей, которые как будто спрашивают: «Кто я и кто меня убил?» Надеюсь, своим проектом я смог почтить их память.