Кристина Гарсия Родеро: «Главный враг фотографа не люди, а страх»

«Скрытая Испания» была посвящена старинным праздникам и обрядам. Как вы вышли на эту тему?

Я посетила несколько деревенских праздников и поняла, что это богатейшая тема, причём совершенно неизученная. Погрузиться с головой в это исследование мне помог выигранный грант, который покрывал расходы на поездки. Тогда я стала собирать по крупицам информацию о разных фестивалях, обрядах, сохранившихся в провинциях. Некоторых праздников я ждала по пять-шесть лет — которые проводятся не каждый год. Звонила информаторам, надоедала, спрашивала, будет ли там что-то проводиться в этом году.

Кто был вашим информатором?

Девушки-телефонистки. Они соединяли меня с нужными людьми, например со священником, знавшим какие-то детали. Ещё очень помогали нищие. Это сейчас есть Google, навигаторы, а тогда, собрав скупые сведения, я отправлялась в какую-нибудь глухую деревню. Это было путешествие в неизвестность, часто я даже не представляла, что меня там ждёт.

Вообще сейчас сложно сказать, что было интереснее — получившиеся кадры или тот путь, который к ним привёл.

Вам удалось открыть для себя Испанию с неизвестной стороны?

В те годы я только этим и занималась. Например, я узнала о существовании зимних карнавалов, которые проводились в канун Рождества в одной провинции. Начинались они вечером с шествия ряженых в масках. За пределами провинции о существовании этих масок и шествий не знал никто. Это было открытие и для меня, и для учёных.

Что вы искали в Гаити и Венесуэле?

После «Скрытой Испании» я поняла, что мне интересно изучать поведение человека во время религиозного обряда. Мне хотелось показать культы без предвзятости. Я слышала много раз, например, про культ вуду, что это ужасно, безобразно, жестоко. Это говорили люди, которые никогда не видели ни одной службы. Тогда я решила снять обряды вуду, позже заинтересовалась культом Марии Лионсы. Он заворожил меня красотой ритуала.

Если судить по вашим фотографиям с места поклонения Марии Лионсе, там действительно много жестокости. Верующие поднимаются с земли все в крови.

Некоторые наносят себе раны специально, чтобы войти в состояние глубокого транса. Но никто во время обряда не пострадал. При мне во всяком случае. Все остались живы и здоровы.

Вы интересовались историей культов, прежде чем начинали работу?

Нет. У меня был искренний интерес к происходящему, и он вёл меня, помогал снимать.

Не думаю, что было бы лучше, если бы я приезжала на съёмку с солидным багажом знаний.

Быть может, даже мешало. Уже во время подготовки к съёмке окружающие посвящали меня в суть дела.

Тема культов сложна тем, что фотографам тяжело договариваться о съёмке в святых местах. Обычно сразу возникают проблемы: это оскорбит чувства верующих и тому подобное. Как вам удавалось договориться?

Я поняла одно: главный враг фотографа не люди, а страх. Именно он мешает работать. Спасение от него — общение. Я проводила много времени вместе с верующими, жила с ними. Иногда меня целовали, иногда выставляли. Но когда ты входишь в их круг, на тебя перестают обращать внимание и ты можешь спокойно снимать. Если кто-то категорически не хочет фотографироваться — ОК, я не снимаю. Священнослужители тоже ко мне со временем привыкают. Единственно что в Венесуэле, на горе Сорте, мне запретили использовать вспышку, так как люди боялись, что, если я ударю светом им лицо, они не выйдут из транса до конца жизни. От вспышки пришлось отказаться.

Приходилось ли вам участвовать в культовых действиях, чтобы доказать свою лояльность участникам, или вы сохраняете дистанцию?


Я никогда не участвую в религиозных обрядах, которые снимаю. Всегда стараюсь в этом вопросе сохранять дистанцию. Иначе бы мне пришлось поучаствовать в спиритических сеансах, шаманских танцах, магических, католических, православных обрядах… Правда, часто служители делились со мной благодатью, полученной ими во время службы. Они просили подойти к ним под благословение. От этого невозможно отказаться.

Когда же мне говорили: «Если хочешь, то сейчас мы тебя очистим», то я под разными предлогами отказывалась.

А на праздниках или шумных фестивалях вы тоже соблюдаете дистанцию?

Меня иногда захватывает дух карнавала. Недавно я была на Сицилии, там танцевала вся площадь, и я не удержалась, стала приплясывать. Хотя есть веселье, которое я никогда не понимала — например секс-шоу.

И всё-таки вы снимаете секс-шоу, парады любви.

Странным образом мне одинаково интересна духовность и телесность. Это два полюса нашего существования: одно не может существовать без другого в реальной жизни и в моём художественном мире тоже. Это как жизнь и смерть, которые идут рука об руку. Поэтому я продолжаю снимать религиозные обряды и парады любви, похороны и первые минуты жизни младенца.

Все фотографии предоставлены пресс-службой Мультимедиа Арт Музея. Фотобиеннале-2016 проходит в Москве до 17 марта.