Как работает (и на чем зарабатывает) дизайн-студия в небольшом городе — опыт UMBRA

Материал подготовлен редакцией специально для SPOM — медиаплатформы, которая рассказывает о небольших командах на рекламном рынке, помогая клиентам и профессионалам найти друг друга. Подробнее о проекте и о том, как приобщиться к его развитию, читайте на сайте.

Студия UMBRA выходит окнами на центральную площадь Ивано-Франковска. В небольшой комнате несколько рабочих мест, диван и журнальный столик. В студии сейчас всего два сотрудника: Ярослав Шкрибляк занимается дизайном этикеток и упаковок, его партнер Михаил Самориз — архитектурой. Общих проектов у них почти нет. Парни говорят, что UMBRA — это рок-группа, в которой музыканты с головой ушли в сольную карьеру.

Ярославу 34 года. Родился и вырос в Ивано-Франковске, в начале нулевых занялся дизайном, работал во Львове, но десять лет назад вернулся в родной город, где открыл собственную студию.

Сегодня в портфолио Ярослава Шкрибляка уже больше сотни проектов. Среди клиентов — пивные и водочные бренды, производители игрушек. Раньше дизайнер придумывал логотипы для ресторанов, теперь заказы от заведений принимает только в тех случаях, когда клиенту нужен фирменный стиль (шрифты, дизайн меню, логотип).

В дизайне Шкрибляка много мелких деталей, орнаментов, гравюр. На этикетки он часто помещает персонажей — викингов, моряков, попугаев. Минимализм ему не интересен. «Главное — эмоции, они цепляют покупателей, — объясняет Ярослав. — У моих клиентов нет денег на рекламу по телеку, поэтому они рассказывают о себе с помощью этикетки. Они не могут себе позволить минимализм, им нужно выжать из упаковки максимум».

Дизайнерских дел мастер

Полтора столетия Шкрибляки жили в селе Явор, у подножья Карпат. Прапрапрапрадед Ярослава, Юрий Шкрибляк, родился в 1823 году и был известным резчиком по дереву. Сегодня его работы выставлены в нескольких музеях народного искусства, а именем Юрия Шкрибляка названа улица в Коломые.

«У меня в роду было много знаменитых резчиков. Вырезали все, кроме моего деда. Даже я в детстве выпиливал что-то из дерева, но так, баловства ради. Мне больше нравилось рисовать», — Ярослав неохотно рассказывает о выдающихся предках, переживая, что это сочтут хвастовством.

В школе он хотел стать художником, но сомневался, что сможет зарабатывать этим на жизнь. Пошел учиться на бухгалтера, после занятий рисовал и изучал фотошоп. На втором курсе устроился в компанию, изготовлявшую магазинные вывески. Через два года Ярослава позвали на ликероводочный завод — рисовать этикетки для водки, потом во львовское рекламное агентство Public Republic. Но жить вдалеке от дома Ярославу не понравилось — летом 2008 года он вернулся в Ивано-Франковск и вместе с Михаилом Саморизом, который тогда работал в одном из продакшенов Киева, начал развивать свое дело.

Первые клиенты

Ярослав показывает логотип львовского ресторана «Чесне м’ясо» — с тесаком и вепрем в доспехах. Дизайнер рад, когда клиент соглашается на дерзкий вариант. Сегодня Шкрибляк может позволить себе отказываться от проектов, которые требуют стандартных решений — например, классических пивных этикеток. Хотя поначалу приходилось искать работу на сайтах для фрилансеров, получая $50-200 за проект. Первый большой заказ появился только через три года.

Поначалу приходилось искать работу на сайтах для фрилансеров, получая $50-200 за проект. Первый большой заказ появился только через три года.

Калушский пивзавод был основан в XVII веке. В 2005 году предприятие обанкротилось. Новый владелец решил перезапустить производство. Вскоре он позвонил Ярославу Шкрибляку, которого давно знал, и предложил разработать брендинг новой линейки пива Exportowe. Требований было всего два: уйти от советской эстетики в оформлении, поместить информацию о сроке годности и составе напитка на лицевую сторону бутылки.

Шкрибляк решил обыграть название Exportowe и поместил на этикетку изображения разных городов. Дизайн дополнил непрямыми ассоциациями — рисунками петуха, рака и рыбы. Заказчику эскиз понравился.

Основатель и креативный директор брендингового агентства dozen Максим Лесняк вспоминает, что в начале 2010-х в Украине этикетка Exportowe выделялась на полке в супермаркете за счет иллюстрации с многочисленными деталями и продуманной композиции. «В этикетке есть четкие и понятные культурные коды. Они хорошо доносят суть позиционирования», — говорит Лесняк.

За проект Шкрибляк получил первый солидный гонорар, около $2 тысяч, но больше радовался масштабу проекта — Exportowe продавалось по всей стране.

Домашняя работа

Во время прогулки по городу Ярослав показывает нарисованные им вывески. Несколько ресторанов, детское кафе. С владельцами многих заведений он хорошо знаком.

Дизайнерских студий в Ивано-Франковске немного, заказчики здесь становятся постоянными клиентами, а бизнес часто перерастает в дружбу. Плюс таких отношений — дизайнеры могут предлагать свои идеи владельцам бизнеса напрямую, минуя брифы и переписку с менеджерами. Минус — возражения клиенты воспринимают как упрек их вкусу.

Дизайнерских студий в Ивано-Франковске немного, заказчики здесь становятся постоянными клиентами, а бизнес часто перерастает в дружбу.

«Я не могу не соглашаться с некоторыми заказчиками, — говорит Ярослав, — они обижаются. Мне иногда приходится переступать через себя, чтобы не потерять заказ. Это неприятно, но иначе никак».

Кроме прочего, общение дизайнера с владельцем бизнеса отнимает много рабочего времени. Ярослав пытался переложить коммуникацию на менеджера, но не вышло — клиенты хотели обсуждать проекты только с ним лично.

Горы, снег, сердце

Заказчики Шкрибляка — в основном львовские компании. Клиенты из Киева обращаются редко, предпочитая работать с большими рекламными агентствами, решающими весь цикл задач, от создания маркетинговой стратегии до съемки рекламных роликов. Вместе с тем отсутствие больших заказчиков не означает отсутствие больших заказов.

Самый крупный горнолыжный курорт Украины «Буковель» расположен в ста километрах от Ивано-Франковска. В 2002 году здесь была всего одна канатная дорога протяженностью в километр. За следующие 16 лет курорт разросся: появились 60 лыжных трасс, парк для сноубордистов, лыжная школа. «Буковель» стал курортом, принимающим туристов круглый год. На его территории вырыли озеро и сделали велопарк. Старый логотип с горами и снежинкой выглядел явно устаревшим.

«Большой тендер мы не объявляли, — рассказывает маркетинговый директор компании Владимир Юзук. — Зачем искать кого-то издалека, если можно поработать с земляками?»

Новый фирменный стиль должен был содержать в себе гуцульские мотивы, но при этом быть современным и бодрым. Первые эскизы Ярослава Шкрибляка заказчик отклонил из-за недостатка этники, следующие — с орнаментом и гуцулами — принял. На создание макета ушло три месяца. Еще столько же — на утверждение работы.

Новый фирменный стиль «Буковеля» должен был содержать в себе гуцульские мотивы, но при этом быть современным и бодрым.

Сооснователь дизайн-центра APOLLO Олег Нобр считает проект для «Буковеля» не лучшей работой Шкрибляка. По его мнению, логотип в виде сердца — избитое решение, а самой работе не хватает целостности. «Иллюстрации, логотип и шрифт соединяет только цветовая гамма, — считает Олег Нобр. — Я вижу здесь набор красивых картинок. Видно, что у него мало опыта в создании айдентики».

Маркетолог Владимир Юзук не соглашается — фирменный стиль, как и требовалось, получился нескучным. «Некоторые писали, что в новой айдентике „Буковеля“ слишком много красного, кто-то видел в логотипе полоску кардиограммы. А мы хотели, чтобы она была не каноничной. Шкрибляк с задачей справился», — говорит он.

Студия навырост

Два года назад Ярославу предложили поработать арт-директором в чешском агентстве, но он отказался — не захотел уезжать из Ивано-Франковска, который любит за размеренный темп жизни и возможность быть рядом с близкими. «Когда я жил во Львове, каждые выходные ездил домой, — говорит Ярослав. — Тогда я понял, что не могу долго жить в другом городе».

В Ивано-Франковске Шкрибляк делает около десяти проектов в год. Разработанная им визуальная стилистика со шрифтами и логотипом стоит в среднем $10 тысяч (по местным меркам, высокая цена, однако сам дизайнер оценивает свою работу дороже).

Цель студии в текущий момент — выиграть проект на $30-40 тысяч. Шкрибляк планирует взять в студию еще трех дизайнеров, однако признает, что найти их будет сложно: хорошие специалисты почему-то стремятся в Киев.

Читайте также: Как работает харьковская студия 3Z, дизайнеры которой не показывают клиенту промежуточных вариантов и не вносят правки в готовый проект.

Материал подготовлен редакцией специально для SPOM — медиаплатформы, которая рассказывает о небольших командах на рекламном рынке, помогая клиентам и профессионалам найти друг друга.

Фото: Анна Мельникова, специально для Bird in Flight