Оттаявшие мертвецы

Статья публикуется в сокращении. Оригинал читайте на сайте GQ.

Ян Тайлер работает на одной из горных вершин в Швейцарских Альпах. Начинающие лыжники и любители пеших походов могут чувствовать себя там в полной безопасности, и важная часть работы Яна заключается в том, чтобы так было всегда.

В середине лета 2017 года одна из опор горнолыжного подъемника, линия которого проходила над трассой среднего уровня сложности, немного сдвинулась. В этом не было ничего странного или неожиданного, ведь и сама опора, и лыжная трасса находятся на леднике, а ледникам свойственно смещаться. Разумеется, за ледяной поверхностью ухаживают, а кроме того, ее уже давно укатали сноумобили, которые подвозят туристов. Тем не менее под снежным покровом ледник находится в постоянном движении, то отступая, то наступая с такой силой, что сдвигает все, что находится на его поверхности, под ним или внутри него.

Обычно движение неощутимо. Его можно сравнить с покадровой съемкой, когда перемещение заметно, только если прокрутить пленку назад. За 22 года работы в горах Тайлер стал свидетелем постепенных, но существенных изменений. Ледник тает — летом воды сходит больше, чем успевает выпасть снега зимой.

Для того чтобы вернуть опору на место, Тайлеру необходим 34-тонный бульдозер «Катерпиллар», который припаркован внизу, в конце трассы. Сноумобиль Яна пересекает ледник, гусеницы месят талый снег, превращая его в кашу. Вдруг полуденное солнце освещает впереди некое темное пятно, которое Тайлер еще пару дней назад там не замечал.

Похоже на глину.

Шуршат гусеницы. Нет, не глина. Для глины слишком глыбисто. Тайлер решает, что это камни.

Странно, думает он, откуда на высоте 2 600 метров взяться груде темно-коричневых камней, которая еще и выглядит так, будто кто-то ее специально сложил.

Сноумобиль подбирается ближе. Некоторые камни находятся на расстоянии друг от друга, и на фоне снега их очертания становятся четче. Первый камень имеет длинную заостренную форму. Внезапно Тайлер понимает, что это вовсе не камень. Это зонт.

Тайлер выходит из сноумобиля. Он замечает бутылку из темно-зеленого стекла, лежащую у мыска ботинка, по виду женского. В паре сантиметров правее — еще один ботинок, вверх подошвой: виднеются гвозди, которыми он подбит. Из ботинок в лед тянется нечто длинное и черное, на поверку оказавшееся вязаными шерстяными чулками. Они сохранились настолько, что Ян может разглядеть узор.
Рядом подошвой вверх торчит другой ботинок, на этот раз мужской. А между ними Тайлер видит голову. По цвету и фактуре она напоминает ветчину, которую передержали в коптильне, но ему ясно, что это человеческая голова, поскольку у нее есть лицо. Да, глаза запали и щеки ввалились, но тем не менее ошибки быть не может: это лицо.

По цвету и фактуре голова напоминает ветчину, которую передержали в коптильне.

Ледник, на котором Тайлер обнаружил тела, называется Тсанфлерон, что в переводе с горного диалекта означает «цветочное поле» — и чем он, согласно местному преданию, и был изначально. Существует несколько легенд о том, как альпийский луг превратился в корку льда: не то незадачливый пастух навлек на эти места проклятье, не то сам дьявол заморозил луг назло людям. Как это произошло — не самое главное в этой истории. Сказания возникли сотни лет назад, когда западная часть Швейцарии была бедной, каждый день ее жителей проходил в борьбе за выживание, а по вечерам им оставалось лишь глядеть на звезды и пытаться найти объяснение необъяснимому. Неудивительно, что и истории про ледник рассказывали разные.

Важно другое. Все эти легенды заканчиваются одинаково: ледник на вершине Ле Дьяблере — гиблое и проклятое место, где гуляет нечистая сила, а грешников ждет расплата за их деяния. Когда-то давно подобные вещи казались очевидными. Горные вершины — источник ужасающих бедствий. Зимой обрушиваются лавины, убивая крестьян, разрушая дома, губя скот. Летом — камнепады, а иногда и известняковые оползни, которые в скорости не уступают лавинам. Оттуда постоянно доносится шум — то хлопки, то скрежет, то грохот. Говорили, что это бесы развлекаются, бросая камни в огромную высокую скалу, стоящую на краю пропасти. На картах она именуется Тур Сен-Мартен, но это название не в ходу. Местные жители прозвали ее Кий дю Дьябле, «Чертова кегля» в кегельбане нечисти.

Иногда на перевалах и на самой вершине видели огни. Считалось, что это фонари, которыми нечистая сила освещает себе путь. Из поколения в поколение передают рассказ о том, что особенно ярко огни горели одной сентябрьской ночью 1714 года, прямо перед тем, как южный склон Ле Дьяблере обрушился на деревню Дерборанс. Священник, прибывший из деревни Ардон изгнать нечистую силу, подсчитал: в ту ночь погибли 14 человек, а 55 домов были разрушены.

Годы шли, и горы перестали быть неприступными — путешественники (в основном отдыхающие англичане) исследовали их и нанесли на карты. Нечисть больше никто не видел, но это тоже не имело значения, ведь бесы не являются простым смертным. А может быть, бесов и вовсе не существовало. Что с того? Лавины все так же грохотали по склонам, а на пастбища обрушивались камнепады. Происки потусторонней силы или игра природы? Какова бы ни была причина, горы по-прежнему окружал ореол зла.

Яну Тайлеру еще не доводилось находить подо льдом тела. В тот раз он обнаружил целых два. Но находка не вызвала у него сильного потрясения. Во-первых, тела явно пролежали там долгие годы: на это указывал внешний вид обуви и бутылки. Во-вторых, всем и так было известно, что на горе периодически пропадали люди, особенно много лет назад, когда лед был гораздо толще, а трещины — глубже. На скале даже имелась мемориальная табличка, гласившая: «Марселен и Франсин Дюмулен. Пропали без вести 15 августа 1942 года».

Более того, тела давно погибших людей находят на тающих ледниках гораздо чаще, чем можно себе представить.

Буквально год назад, в июле 2016-го, на леднике в Восточной Швейцарии, у итальянской границы, были обнаружены останки немецкого лыжника, пропавшего в 1963-м. А еще годом ранее почти у подножия вершины Маттерхорн нашли тела двух альпинистов из Японии, которые в 1970-м попытались совершить восхождение. В 2012 году на леднике Алеч были обнаружены скелеты Йохана, Клетуса и Фиделиса Эбенеров, пропавших 86 лет назад. Тайлер не мог этого знать, но месяцем позже из другого ледника в Вале, в том же самом кантоне, где он нашел два тела, извлекут останки немецкого альпиниста, исчезнувшего в 1987 году.

На леднике Алеч были обнаружены скелеты Йохана, Клетуса и Фиделиса Эбенеров, пропавших 86 лет назад.

Люди пропадают на ледниках с тех пор, как стали по ним бродить. В большинстве случаев они просто исчезали, оказавшись погребенными под толщей льда, которая медленно движется, перемалывая все на своем пути. Сколько человек пропало таким образом, никому не известно, цифры теряются в веках. Официальные записи начали вести только в 1925 году, и согласно им в одном лишь кантоне Вале пропало около 300 человек. Впрочем, не все они исчезли на леднике.

Возможно, пропавших так никогда бы и не обнаружили, но температура на планете повышалась, ледники становились все меньше, таяли и отступали, и теперь, спустя десятки, сотни, тысячи лет, они возвращают нам наших мертвых. Речь идет не только о Ле Дьяблере. По всей планете ледники отступают с пугающей скоростью, какие-то быстрее, какие-то медленнее, но их таяние носит катастрофический, а главное, глобальный характер.

По данным одного из недавних исследований, ледник на вершине горы Хантер (штат Аляска) тает с самой большой скоростью за 400 лет. С середины 1990-х Колумбийский ледник уменьшился на треть, и через 30 лет ему грозит полное исчезновение. К концу столетия может исчезнуть две трети ледяного покрова Гималайских гор и Тибетского плато. А в Национальном парке Глейшер в штате Монтана из 150 ледников осталось меньше 30. По словам Йорга М. Шефера, геохимика-климатолога из Ламонтской обсерватории Колумбийского университета, сейчас скорость изменения горных ледников гораздо выше, чем за всю историю геологических исследований, и не снижается.

Ледники тают, возвращая к жизни призраков прошлого, но настоящее — гораздо страшнее.

Когда Тайлер обнаружил тела, то позвонил в службу безопасности Glacier 3000 — компании, управляющей горнолыжным курортом Ле Дьяблере, — и попросил связать его с Бернхардом Тшанненом, директором службы. Вечером того дня, а это был четверг, 13 июля 2017 года, Тшаннен со своей супругой, беременной их первым ребенком, был на курсах молодых родителей.

Он вышел на улицу, чтобы ответить на звонок. Сотрудник службы безопасности сообщил ему, что рабочий обнаружил на леднике два тела.

Тшаннен спросил, свежие ли тела, на что сотрудник службы безопасности ответил, что они мумифицированы, а значит, лежат там уже давно. Первый вопрос был задан неспроста. Позже Тшаннен сказал мне, что такое бывает, и в горах часто происходят несчастные случаи.

Даже теперь, когда ледник стал не опаснее спортивной площадки, на вершине все равно имеются предупреждающие таблички. «Погодные условия меняются очень быстро. Просьба проявлять осторожность и двигаться по отмеченным маршрутам. В случае тумана или снегопада проявляйте повышенную осторожность», — на трех языках сообщает туристам табличка возле магазина сувениров.

Даже в летнее время на востоке могут внезапно собраться грозовые тучи. Они затягивают вершины, и на горы опускается плотный туман. В результате у человека происходит полная дезориентация; не видно ни указателей, ни следов, чтобы понять, в каком направлении идти. Видимость падает до нескольких сантиметров, что на высоте 3 000 метров до опасного мало. Но восемьдесят, сто, тысячу лет назад, когда ледник представлял собой огромный ледяной массив, испещренный трещинами в 30, 40 или 50 метров глубиной, было еще опаснее. Неверный шаг в тумане мог запросто стать шагом в вечность. Что, скорее всего, и случилось с теми, кого обнаружили в конце склона для продвинутых лыжников.

Убедившись, что произошедшее не представляет угрозы для жизни и безопасности отдыхающих, Тшаннен дождался следующего дня и связался с местными властями. Полицейский вертолет привез из Вале команду спасателей, которые бензопилами вырезали большой кусок льда вместе с останками, чтобы можно было провести исследование и идентификацию, после того как тела оттают.

Но все уже и так понимали, кого они обнаружили.

Одежда и предметы — бутылка, рюкзак из яловой кожи, часы, лежавшие в кармане куртки, надетой на одно из тел, — говорили о том, что эти люди погибли много десятилетий назад, приблизительно во время Второй мировой войны. Возможно, они были теми, чьи имена значатся на мемориальной табличке, прикрепленной к Кий дю Дьябле. Ле Дьяблере — место, окруженное мифами и легендами, и Марселен и Франсин Дюмулен были одной из таких легенд.

Марселен и Франсин Дюмулен были одной из таких легенд.

В понедельник, уже после того, как тела были извлечены изо льда, Марселин Удри-Дюмулен работала в своем саду в Шандолене, одном из нескольких хуторов, которые образуют деревню Савьез. Эта пожилая, но активная дама 79 лет по-прежнему сама следила за огородом, выращивала цветы и фрукты. Перед обедом ее муж Али сказал, что к ней пришли.

Марселин никого не ждала. Но, не имея обыкновения встречать гостей в рабочей одежде, она поспешила в дом, быстро переоделась в ярко-голубое платье с узором из белых цветов, поправила прическу и подкрасила губы. Надела золотой крестик на цепочке.

У входной двери стояли два человека. Это были журналисты из лозаннской газеты Le Matin, которые узнали, что на леднике Тсанфлерон обнаружены два мумифицированных тела. Пока останки не были идентифицированы, журналисты сопоставляли известные подробности дела со списками пропавших без вести.

«Мы думаем, что это ваши родители», — сказал один из посетителей.

Сначала Марселин не произнесла ни слова. Но затем не то про себя, не то вслух прошептала: «Благодарю тебя, Господи». Ее переполняли счастье и умиротворение. «Будто мое желание наконец исполнилось», — сказала она. 75 лет она считала, что ее родители насмерть замерзли в горах и погребены подо льдом, по которому катаются лыжники и сноумобили. Но она никогда не была в этом уверена, поскольку их тела так и не нашли.

Когда ее родители пропали, Марселин было всего 4 года. Ее отец, Марселен, был сапожником, и она помнит, как он брал с собой в мастерскую своего самого младшего сына, которому было полтора года, вешал там для него гамачок и за работой напевал ему песни. Одну из песенок она помнит до сих пор, хотя и забыла название. Марселин прозвала ее маршем из-за специфического ритма. Помнит она и другую песню, которую ей пел отец, — про пастуха, который пасет коров на лугу. Это медленная, печальная и красивая баллада о том, как одиноко пастуху проводить долгие месяцы на горном пастбище.

Ее отец знал эту песню и прекрасно понимал этого пастуха. Семья Дюмулен, как и многие семьи, держала пару коров, но сама их не пасла. Однако, будучи председателем местной молочной ассоциации, Марселен раз в год проводил проверку всех коров деревни. Он мог бы добраться до пастбища по коровьей тропе Коль дю Санеч, но подняться в горы, пересечь ледник и спуститься на другую сторону перевала было проще и, по крайней мере, быстрее.

К лету 1942 года сорокалетний Марселен проделывал этот путь, занимавший у него по 8 часов в каждую сторону, минимум пять раз. Он всегда ходил в одиночку. Но тогда решил взять с собой жену, тридцатисемилетнюю Франсин. Она была учительницей. Все предыдущие годы летом она или была беременна, или кормила младенца — всего у Дюмуленов было восемь детей. Сейчас из них живы пятеро братьев и две сестры.

Марселен и Франсин вышли из Шандолена в субботу, 15 августа 1942 года. Был праздник Успения, и большинство жителей деревни отдыхало. Дюмулены собирались вернуться на следующий день и потому взяли с собой лишь хлеб с сыром и бутылку лимонада.

Дюмулены собирались вернуться на следующий день и потому взяли с собой лишь хлеб с сыром и бутылку лимонада.

Наступил вечер воскресенья, но Марселен и Франсин все не возвращались. Не появились они и в понедельник. Во вторник Марселин застала свою тетю, сестру отца, плачущей, но тогда не поняла, в чем дело.

Жители в течение нескольких дней разыскивали Дюмуленов, затем еще два месяца пытались обнаружить их тела. Сообщалось, что в тот день, когда супруги пропали, около пяти вечера на ледник опустился плотный туман, и было решено, что Франсин и Марселен провалились в трещину. Тсанфлерон прочесывали спасатели. Они спускались в разломы на веревках; по воспоминанию одного из спасателей, иногда глубина разломов составляла до 30 метров. Но Дюмулены исчезли без следа, будто их похитила нечистая сила, облюбовавшая зловещие горы Ле Дьяблере.

«Не могу не усмотреть в произошедшем наказание за бесчисленные случаи несоблюдения священных дней для отдохновения и церковных праздников, — писал местный священник, при этом добавляя: — К сожалению, за грешников зачастую расплачиваются невинные души».

Осиротевших детей разобрали родственники и друзья. Марселин, двух детей постарше и маленького брата взяла к себе ее тетя — та самая, которую она застала плачущей. На протяжении 4 лет тетя одевала детей в черные одежды в знак траура, как было принято в этой деревне, где царили крепкие католические традиции. (В связи со смертью различных родственников тетя Марселин носила траур в течение 15 лет и даже замуж выходила в черном платье.) Некоторые дети жестоко дразнили Марселин, говоря, что ее родители специально сбросились в трещину, лишь бы не кормить столько ртов. Но в основном местные жители относились к ней, ее сестрам и братьям с сочувствием.

Шли годы. Братья и сестры отдалились друг от друга и уже никогда не были так близки, как в те времена, когда они жили одной семьей. Но память о родителях не угасала. Эжен, брат Марселин, стал священником на Мадагаскаре. В 1957 году он приехал в родную деревню, чтобы провести службу у подножия Кий дю Дьябле, для чего из снега сделали и алтарь, и украшавший алтарь крест. Другой брат, Кандид, на протяжении долгих лет исследовал горный массив.

«Они пропали на этом леднике, поэтому должны находиться где-то здесь, под толщей льда, — рассказывал он съемочной группе в 1983 году. — Я часто прихожу сюда, чтобы найти их, встретиться с ними. Ведь они обращаются ко мне оттуда, где лежат».

Сама Марселин редко бывала на леднике. Разумеется, она поднималась на него, чтобы присутствовать на той самой службе в 1957 году, и еще пару раз. Она вела обычную жизнь, вышла замуж, родила троих детей и жила со своей семьей в доме с видом на виноградники, террасой возвышающиеся над долиной. Но она не прекращала поиски, хоть и делала это по-своему. Марселин — глубоко верующая женщина, полагавшая, что однажды Господь вернет ее родителей, если сочтет это нужным, и в доказательство своей веры она совершила паломничество в Сантьяго-де-Компостела. На это у нее ушло пять лет. Марселин проходила лишь часть пути за раз, но в 2013 году она наконец достигла цели своего паломничества и молилась о том, чтобы Господь помог найти ее родителей.

И Он помог. «Наконец-то мы сможем предать мать и отца земле», — сказала Марселин репортерам. «Я не стану надевать на похороны черное. Белый цвет уместнее: он символизирует надежду, которую я никогда не теряла».

На вершине Ле Дьяблере, над ресторанами и магазином сувениров, пронзая синеву летнего неба, возвышаются два пика, и от одного к другому протянулся 106-метровый подвесной мост. Он достаточно широк, чтобы на нем могли разойтись два человека.

Вид завораживает. Внизу к северу простираются зеленая долина и высокие луга, а посередине стоит курортный поселок Ле Дьяблере. На северо-востоке посреди крутых холмов и невысоких гор лежит Гштаад, а если с определенной точки посмотреть на северо-запад, то можно увидеть краешек Лозанны. В южном направлении протянулись серо-голубые Пеннинские Альпы. В туманном небе виднеется четырехтысячник Гран-Комбен.

«Раньше его видно не было, — говорит Бернхард Тшаннен. — Мешал ледник». Тшаннен замолкает, а затем добавляет: «Тогда он был гораздо больше».

За последнюю сотню лет Тсанфлерон — один из самых крупных ледников этого горного массива — ощутимо потерял и в площади, и в высоте. С 1960-х он отступал примерно на полкилометра, то есть в два раза быстрее, чем с 1850-х. По словам Тшаннена, ледник теряет по полметра в хороший год и целый метр — в плохой.

Зимой продолжаются обильные снегопады, и к декабрю под рассыпчатым снегом лежит десять метров льда. Когда становится теплее и снег подтаивает, открывают пешеходные тропы, подвесной мост и так называемый Fun Park, небольшой склон, по которому могут кататься на санках туристы, никогда прежде не видевшие снега.

Тшаннен показывает все это из «Айс Экспресса». Это подъемник, который летом доставляет туристов в основное здание горнолыжной базы. Слева от подъемника — аттракцион вроде американских горок, только вместо вагонеток по рельсам скользят санки. Женщина в хиджабе, весело хохоча, пытается затормозить свой «боб». Один из сноумобилей, бережно везя пассажиров, почти спустился по длинной туристической тропе. Другой сноумобиль ушел далеко вперед. Он делает большой круг по леднику. За рулем Ян Тайлер.
«Самое главное, — говорит Тшаннен на полпути, — люди приезжают сюда полюбоваться природой. Ледник никуда не денется».

В горах достаточно тепло, и Тайлер работает без куртки. «Еще лет 50-60, — добавляет Тшаннен удрученно. — Если повезет».

Тшаннен поражает меня своей прагматичностью и реализмом, но он не чужд и эмоций. Кажется, он искренне рад, что таяние горного ледника — вещь сама по себе ужасная — принесло Марселин Удри-Дюмулен ощущение покоя. «Смерть — это печальное событие, — говорит Тшаннен. — Но, по крайней мере, теперь мы знаем, что именно произошло».

Я смотрю на ледник и задаю вопрос, сколько еще тел остается подо льдом.

«Нисколько», — отвечает Тшаннен быстро и уверенно.

Но он не может знать этого наверняка. И пока вершина Ле Дьяблере не обратится в сырой известняк, не узнает никто. Скорее всего, о тех, кто тоже пропал на Ле Дьяблере, нет никаких упоминаний, ведь записи ведут относительно недавно, а леднику Тсанфлерон — тысячи лет. Того же легендарного Отци — воина, погибшего от стрелы 5 000 лет назад, — обнаружили лишь в 1991 году, когда оттаял ледник в Тирольских Альпах.

Легендарного Отци — воина, погибшего от стрелы 5 000 лет назад, — обнаружили лишь в 1991 году.

И даже если Тшаннен прав, Тсанфлерон — всего лишь небольшой ледник в стремительно теплеющем мире. «Понятно, что ледники тают и мы будем обнаруживать все больше подобных страшных находок. Полагаю, что в будущем мы сможем раскрыть больше дел об исчезновении людей», — заявил прошлым летом пресс-секретарь полиции кантона Вале представителям газеты The Guardian после того, как были обнаружены останки немецкого альпиниста, пропавшего в 1987 году.

Несмотря на историческую ценность и на то, что эти находки дают возможность семьям пропавших наконец-то узнать о судьбе близких, они пугают. Они свидетельствуют о глобальной катастрофе, которая происходит здесь и сейчас. Не было никакой нечистой силы, и Ле Дьяблере — не проклятое место. Горы — это лишь снег, лед и камни, но тогда люди еще не понимали сути вещей. А мы понимаем.

«Видите тот коричневатый снег? — Тшаннен показывает на бледно-бежевую полоску снега снизу справа. — Это песок из Сахары, поднятый бурями и принесенный в Швейцарию высотными ветрами. А там — другая полоска, с розоватыми разводами. Это пыльца, у нас была необычайно теплая и ранняя весна, и все цветы и деревья расцвели одновременно».

Ослепительно белый ледник широко раскинулся, сияя под лучами летнего солнца. Кое-где на нем виднеются бирюзовые росчерки, будто мазки акварели. Это талая вода прорывается на поверхность, перед тем как снова исчезнуть подо льдом.

После того как тест ДНК дал положительный результат и мумифицированные останки четы Дюмулен были помещены в светлые гробы, Марселин Удри-Дюмулен действительно облачилась в кремовый костюм. Казалось, что на улицу вышла вся деревня, и Марселин, принимая соболезнования, приветствовала всех улыбкой. Она не оплакивала своих родителей, но праздновала их возвращение. Год спустя после похорон Марселин говорит: «Теперь я знаю, что они там, где им тепло».

«Теперь я знаю, что они там, где им тепло».

Через месяц и два дня после того, как Ян Тайлер обнаружил тела супругов Дюмулен на горе, Марселин в последний раз поднялась на ледник. Было 15 августа 2017 года, 75-я годовщина исчезновения ее родителей. С Марселин пришли ее муж Али, дочь и другие родственники. Сноумобиль довез их туда, где в леднике остался колодец после того, как ее родителей извлекли изо льда. Стоял прекрасный день, кобальтово-синее небо возвышалось над серыми вершинами с южной стороны.

Сначала Марселин молча стояла, вглядываясь то в долину, то в колодец, а потом и вовсе куда-то в пространство, будто увидала что-то, доступное только ей одной. Вдруг она запела. Нежные печальные слова песни сами пришли из глубин памяти. Марселин пела о пастухе, которому одиноко на горном пастбище.