Петроград и его старики:
Портфолио Антона Черненко

— Я завел инстаграм Petrograd.daily в свой день рождения в августе 2015 года. Решил, что он будет, и начал снимать практически ежедневно. Петроград — самое удачное название Петербурга. Я давно так его называю. Санкт-Петербург — очень длинно, Ленинград уже не актуально, а в слове «Петроград» есть все: шинели, революция 1917 года, Александр Блок, Даниил Хармс.

Порой мне кажется, что Petrograd.daily — это лучшая иллюстрация к книге Герберта Уэллса «Россия во мгле». Ходят хмурые люди, многие из них одиноки. Но я не считаю Петербург депрессивным — просто у нас особая атмосфера. Почему у меня в инстаграме так много пожилых людей? Их реально много! Они — как часть города и его истории. Блокада Ленинграда, коммуналки — все это часть петербургского контекста.

Иногда происходящее вокруг видится настолько парадоксальным, что я ощущаю себя марсианином или приезжим, который видит вывеску и думает: «У них что, правда так?» Я живу в городе с 2005 года, но каждый день испытываю это чувство.

Мои любимые места в Петрограде — река Пряжка, Английский проспект, Канонерский остров и Морской вокзал в Ленэкспо. Но я их редко снимаю, не хочу, чтобы о них кто-то знал. Того, что любишь, не может быть много. Нельзя же каждый день есть пирожное или стейк.

Для инстаграма я снимаю на белый Nikon 1. В 90% случаев я не смотрю в видоискатель, но сейчас у меня сломан экран и поэтому приходится. Однако чаще всего я и так представляю, что получится в кадре. Я не из тех, кто будет пять минут стоять и ждать, чтобы сложилась композиция. Чтобы добавить художественности, на камере у меня с самого начала был выставлен черно-белый режим. Я снимаю каждый день, но публикую чуть реже. Иногда у меня всплывают снимки из других стран и городов, например из Копенгагена, но этого никто не замечает, потому что сохранена стилистика стрит-фотографии.

Моей главной площадкой стал инстаграм, потому что сейчас это общее место для всех. Дешево, весело, сердито. Думать особо не надо: пальцем мотай, лайк ставь. Удобная система хештегов и публикации. Я веду его больше для себя: можно посмотреть, что происходило, отследить свое развитие или деградацию.

До этого у меня было еще несколько инстаграм-страниц, которые я развивал, а потом удалял. По большому счету нет никакой разницы, есть он или нет. Листаешь и вспоминаешь какое-то событие, свое местонахождение или состояние. Как иногда слышишь песню и вспоминаешь конкретный момент жизни, связанный с ней. У меня это сильнее всего с запахами работает. Если бы инстаграм мог передавать запахи, это было бы прорывом.

Реакция аудитории — вещь интересная. Сейчас я уже примерно могу прикидывать, что зайдет, а что нет. Иногда намеренно выкладываю крутую, на мой взгляд, карточку, понимая, что она не станет популярной. Иногда выкладываю попсу и даже дурновкусие и вижу, как люди с удовольствием это лайкают. Хотя дурновкусие — это крутая вещь.

Фотографии я нигде не учился, на курсы не ходил. В моем случае можно процитировать классика: «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь…» Я окончил Морской технический университет по специальности «международное морское право». В вузе была большая фотолаборатория — наследие советских времен. Там сложилась своя творческая тусовка людей, снимавших на пленку, мы все сами проявляли, печатали, извели кучу баритовой бумаги. Какое-то время я трудился в редакции газеты «За кадры верфям», где в 60-е годы работал редактором Сергей Довлатов. Там до сих пор стоит его пишущая машинка, которую мы безуспешно пытались похитить. В газете были штатные фотографы, которые передавали нам свой опыт, но в основном я постигал все сам методом проб и ошибок.

Я не могу сказать, что считаю определенных фотографов своими учителями. Меня скорее вдохновляет литература. Но мне интересны Георгий Пинхасов и книги Дайдо Мориямы. Пристально я ни за кем не слежу и, наверное, мало «насмотрен».

Разрешения на съемку я никогда не спрашиваю. Люди — просто часть пейзажа: я как «большой художник» занимаюсь творчеством, а они тут стоят. Так, будь добр, стой. Или делай то, что ты делал. Кури большую сигарету, сидя в луже, раз ты выбрал этот путь, а я выбрал путь сфотографировать тебя.

Один раз мне отломали объектив гопники на канале Грибоедова. Другой раз ночью на Апрашке (народное название вещевого Апраксина рынка. — Прим. ред.) у меня была очень тяжелая ситуация. Если ты ходишь с фотоаппаратом и тыкаешь им людям в лицо, то будь готов, что тебе дадут по морде. Раз в месяц бывают какие-то неприятные реакции, которые даже нельзя назвать стычками. Нужно идти мимо, улыбаться, делать вид, что не слышишь, и не вступать в перепалки. Или делать лицо чайником, разводить руками, произнося фразу: «Что? В чем ваш вопрос?»

Я не зарабатываю фотографией — работаю школьным учителем, преподаю судомодельный спорт. Сам процесс фотографирования приносит мне удовольствие. Мыслей о фотовыставке или книге у меня нет. Печатал свои снимки несколько раз, когда хотел собрать что-то в серию, но на регулярной основе этого не делаю. Пока что буду прокрастинировать, рефлексировать и просто снимать.