Не брак, а пророчество: Фотоархив несуществующей страны

Какими только метафорами не описывали сложные отношения фотографии с памятью. Снимки считали костылями, тайниками или, наоборот, врагами воспоминаний. Психологи же, говоря о человеческой способности накапливать, забывать и неустанно корректировать пережитый опыт, и вовсе называли память тетрадью, ревизии которой неподвластны нашим сознательным манипуляциям.

— Снимки, вернее негативы из серии «Исчезающие воспоминания или рисунки времени и света», были сделаны с 1979-го по 1990-й. Сначала я думал назвать проект «Гармония брака». Но, вернувшись к этому материалу годы спустя, я захотел сделать акцент именно на свете и времени, ведь фотография в моем представлении всегда рассказывает именно про него — про остановленное время. А что касается света, то без него, в общем-то, фотография и не случалась бы.

В 1980-х из-за железного занавеса, отделяющего страну от всего мира, у нас не было никакой информации о том, что происходило в сфере фотографии. Единственным источником знаний был журнал «Советское фото», где печатали в основном пропаганду. В СССР, в частности в Минске, в то время культивировали «правильную фотографию» с романтическим уклоном, в сторону пикториализма. Снимки должны были быть либо резкими, либо совсем размытыми, с проработкой полутонов.

А история серии началась с того, что однажды, проявив пленку в ванной комнате, где располагалась моя фотолаборатория, я увидел, что два кадра частично наложились друг на друга. Сначала я посчитал случайность браком и отрезал кадр, собираясь его выбросить, но кусочек залетел под ванную и пролежал там несколько дней. Позже, наткнувшись на него, теперь еще и покрытый пылью, я по-другому посмотрел на получившийся эффект и решил сделать отпечаток. На снимке я заметил — то, что считалось техническим браком (белые пятна от пыли, царапины), в корне изменило содержание. Пятна стали восприниматься как пророческие образы будущего. Родилась новая история — того, чего в жизни не было и не могло быть.

То, что считалось техническим браком (белые пятна от пыли, царапины), в корне изменило содержание.

Еще один спонтанный повод для эксперимента появился в 1988 году, когда у меня разорвались вдоль два кадра. На отпечатке разрыв пленки выглядел как черная молния, разделившая двух мальчиков, которых я снимал в детском доме. Увидев в этом метафору, я назвал снимок «Предчувствие судьбы» и подготовил несколько вариантов: черно-белый и цветной (акценты создал акварельными красками). Примерно в этот период кроме документальных фотографий я постепенно начал делать и монтажные работы, часто дополнительно их раскрашивая.

Постепенно мое понимание фотографии стало меняться — от снимков «на память» к фотографии как арт-объекту, к тому, что пленке, оказывается, может принадлежать и вечность. В то десятилетие я практически перестал расставаться с фотоаппаратом и упорно фиксировал повседневность: семью, знакомых и незнакомых людей, улицу. Казалось, что, направляя на них камеру, я способен подарить им если не вечность, то долгую жизнь.

Мое понимание фотографии начало меняться — от снимков «на память» к фотографии как арт-объекту.

Одиннадцать лет, вошедших в проект, с одной стороны, не воспринимаются как длинный отрезок времени — казалось бы, всего десятилетие. Но какие разные периоды оно охватило, как в моей жизни, так и в обществе, в стране под названием СССР. Именно тогда случились и застой, и перестройка — время предчувствия перемен.

В 1990-м, по личным обстоятельствам, я решил уйти из фотографии: раздарил друзьям и знакомым фототехнику, выбросил негативы и отпечатки. Тогда лишь вмешательство друга спасло собранный архив от полного уничтожения.

В творчество, в частности уже в цифровую фотографию, я вернулся в новом столетии. И, достав спасенный когда-то другом архив, решил отсканировать негативы — всего их оказалось около 13 тысяч. На некоторых по разным причинам (хранение, промывка и прочее) появились дефекты. Где-то это выглядело как технический брак, а на некоторых новый слой памяти менял смысл — случайные царапины, пятна и засветки «подправили» то, что было запечатлено на негативах. Оказалось, что дефекты, накладываясь на реальные изображения, вызывали новые ассоциации: становилось неясно, о чем эти фотографии. О прошлом или, наоборот, как предсказания Кассандры, о будущем? Но абсолютно точно все они были о жизни! Ведь подобно фотографии с течением времени меняются и наши воспоминания. Одни и те же события начинаешь по-разному воспринимать и оценивать — мы действительно помним «по-другому».

О чем эти фотографии? О прошлом или, наоборот, как предсказания Кассандры, о будущем?

Память не может сохранить всю нашу жизнь — так уж устроен человек. И только на фотографии время сохраняется навечно, в ней причудливым образом прошлое (момент съемки) встречается с настоящим (момент встречи изображения со зрителем). И чем больше расстояние между ними, тем с большим вниманием хочется сравнивать две реальности, всматриваться в лица на фото, придумывать новые истории жизни — теперь-то я знаю, что с тех пор произошло в реальном, нашем общем времени.

Разбирая пленочный архив родом из предыдущего века, продолжая сканировать тысячи негативов, я путешествую по стране, которой нет.

Только на фотографии время сохраняется навечно.