Алиса из «Страны чудес», Фарадей и датский принц на снимках Льюиса Кэрролла

Кэрролл обожал технические новинки: он одним из первых стал использовать в работе пишущую машинку, катался на поездах и велосипедах вскоре после их изобретения, тестировал первые фонографы. Фотографией он увлекся в 1856 году, после того как приобрел в Лондоне свою первую камеру (покупка обошлась в 15 фунтов — серьезная сумма для 24-летнего преподавателя математики). С тех пор он почти не расставался с фотоаппаратом.

В том же 1856 году Доджсон познакомился и сдружился с семьей Генри Лидделла, декана одного из оксфордских колледжей. Во время совместных прогулок будущий писатель развлекал 4-летнюю Алису и ее сестер Лорину и Эдит сочиненными на ходу историями о приключениях маленькой девочки по имени Алиса. Впоследствии именно Алиса Лидделл уговорила его оформить эти рассказы в виде книжки (в 1926 году она продаст за 15 400 фунтов подаренный Кэрроллом рукописный экземпляр «Алисы» на аукционе Sotheby’s, чтобы расплатиться с долгами).

Кэрролл часто фотографировал Алису и ее сестер. До наших дней дошло немало снимков девочки: на одном она чинно сидит в белом платьице рядом с цветочным горшком, на другом — стоит босиком в образе нищенки, на третьем — наряжена в китайский костюм… После съемок Кэрролл разрешал своей модели наблюдать за процессом проявки (позже она будет вспоминать, что это было гораздо интереснее, чем позировать). Последнюю фотографию Алисы, на тот момент уже 18-летней, писатель сделал в 1870 году.

Алиса была не единственной моделью Кэрролла. Он вообще на протяжении многих лет именно фотографию считал главным делом своей жизни, а преподавание — утомительной неизбежностью (студенты будут вспоминать его как скучнейшего лектора и утверждать, что за все годы преподавания он, кажется, ни разу не улыбнулся). Рабочее время Кэрролл распределял так: утром читал лекции, вечером готовился к занятиям, а целые дни посвящал съемкам, проявке пленки, поиску моделей и изготовлению костюмов — часть одежды он брал напрокат в театре, но некоторые наряды шил собственноручно.

Переехав в 1868 году в собственные апартаменты, он первым делом оборудовал в мансарде фотостудию. Даже в путешествия Кэрролл брал с собой камеру, заранее отправляя всю необходимую технику поездом.

Его любимым жанром стала портретная съемка, в которую он сумел привнести несвойственные фотографиям той эпохи непринужденность и естественность. В объектив Кэрролла попадали все: друзья, родственники, дети, оксфордские коллеги.

Скромный и застенчивый в обычной жизни, он становился удивительно настойчивым, когда дело касалось фотографии. Так, вознамерившись сфотографировать поэта Альфреда Теннисона, он специально поехал за ним в Озерный край и заявился в гости без приглашения (неслыханная наглость по меркам викторианской Англии). Не застав поэта дома, он продолжил приходить до тех пор, пока наконец не познакомился с Теннисоном и не получил возможность сделать портрет. «Меня превратно поняли, толкуя, будто я выследил великого поэта в его прибежище, — оправдывался он в письме кузену. — А я всего лишь пользовался неотъемлемым правом всякого свободного британца нанести утренний визит!»

Еще настойчивее были его попытки сфотографировать членов королевской семьи. Он много лет через третьи руки добивался разрешения сделать портрет королевы Виктории, а будучи представленным принцу Уэльскому, тут же попытался уговорить его позировать. Но принцу, порядком уставшему от фотографов, удалось улизнуть. Так что самым аристократичным «трофеем» Кэрролла стал всего лишь кронпринц Дании. Гораздо больше ему повезло с учеными: Кэрроллу позировали, к примеру, Томас Гексли и Майкл Фарадей.