Добро пожаловать в Донецк: Анастасия Тейлор-Линд и её открытки с войны на Востоке
После освобождения Славянска летом 2014 года фотограф Анастасия Тейлор-Линд зашла на почту и увидела там открытки с надписью Welcome to Donetsk. Она выкупила весь тираж и разослала его по миру, чтобы показать: война намного ближе, чем думают люди.
Летом 2014 года я была в Славянске и отправилась на почту узнать, какие у них продаются открытки. Я нашла две, которые врезались мне в память. Когда я вернулась в Англию, то решила найти компанию, которая их напечатала. Оказалось, что с началом войны она закрылась, а владелец уехал из Украины. Я разыскала его тёщу, в подвале у неё остались упаковки с открытками. В июле 2015-го я приехала в Донецк и выкупила их. В упаковках оказалось 929 штук.
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_03.jpg”, “text”: “”}
Когда я впервые увидела открытки, подумала: «Господи, Донецк на них выглядит как обычный город». Когда я вижу документальные снимки с Востока, где люди стреляют из автоматов Калашникова, а здания разрушены, то понимаю, что вот это — реальность. Но те здания, которые мы видим на открытках, всё ещё целы.
Я написала пост в Инстаграме и предложила людям оставить свои почтовые адреса, чтобы получить открытки. Я наняла замечательную журналистику из Донецка Алису Сопову, и мы вместе искали имена погибших, места и обстоятельства их смерти, чтобы написать это на оборотной стороне. Официальных источников, откуда мы могли бы взять эту информацию, нет даже в Украине. Мы в основном брали её с мемориальных сайтов — собирали информацию об умерших с обеих сторон, о журналистах, гражданских, жертвах катастроф и даже российских солдатах. Подписать все открытки заняло у меня 10 дней.
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_01.jpg”, “text”: “”}
На лицевой стороне изображён идеалистичный пейзаж города. А на другой вы читаете о реалиях настоящего. Не думаю, что стоит снимать и показывать новые снимки этих же мест. Эффект сильнее, если показываешь меньше, а имеешь в виду больше. Интересно расстояние между указанными городами. Мы пишем, что человек погиб в Славянске, Волновахе или Луганске, а открытка отправляется, например, в тихий и мирный Плезантвилль в США.
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_04.jpg”, “text”: “Шиинг Ин был убит в Грабово в четверг, 17 июля 2014 года.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_05.jpg”, “text”: “Сергей Бовсуновский был убит в Счастье в среду, 2 июля 2014 года.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_06.jpg”, “text”: “Анастасия Подлибская была убита в Горловке в четверг, 7 августа 2014 года. Ей было 11 месяцев.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_07.jpg”, “text”: “Илья Валявский был убит в Счастье во вторник, 17 июня 2014 года.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_08.jpg”, “text”: “Руслан Коношенко был убит в Донецком аэропорту в среду, 21 января 2015 года.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_09.jpg”, “text”: “Лилия Нименко была убита в Мариуполе в субботу, 24 января 2015 года.”}
Это проект о войне, которая касается каждого. Её не видно, пока ты сидишь в кафе. Но ты чувствуешь её везде. Война всплывает в разговорах, вы видите мужчин в форме на станциях метро. Как я, рассказчик, могу показать это несоответствие между повседневностью, привычным укладом жизни и насилием в той же стране? Поэтому я решила экспериментировать с другими медиа — я буду делать видеоинсталляцию о том, как война затрагивает быт, и заканчиваю проект с этими открытками.
Большинство открыток отправились в Европу и США, часть мы послали в Китай, Новую Зеландию, Намибию, Филиппины, Грузию и другие страны. Украинцы и русские тоже оставляли мне свои адреса. Я не знаю получателей, они вряд ли читают New York Times или The Times, они необязательно хотят узнать больше об Украине, но они захотели поучаствовать. Мне удалось охватить людей, к которым я бы не смогла достучаться через традиционные медиа. Я не могу сказать точно, сколько людей узнают о проекте, ведь самое главное вовлечение — это затронуть человека, подтолкнуть его к размышлениям о конфликте.
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_21.jpg”, “text”: “”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_22.jpg”, “text”: “”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_23.jpg”, “text”: “”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_24.jpg”, “text”: “”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_25.jpg”, “text”: “”}
У проекта было ограничение — я могла охватить только 929 человек. Это дорогостоящий, затратный по времени и очень грустный процесс. Но эти открытки закончили свой путь в домах, где из-за них люди заговорили о конфликте. Я не новостной сайт — я использую открытки как инструмент для того, чтобы сам получатель делился новостями. Они, к примеру, ищут через Google имена погибших, чтобы узнать, что это были за люди.
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_11.jpg”, “text”: “Снимок из блога Аманды Итвелл @amandaeatwell.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_17.jpg”, “text”: “Снимок из блога Анне Бредфорд @annebspenc88.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_19.jpg”, “text”: “Снимок из блога Жизель Кассол @giselecassol.”},
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_20.jpg”, “text”: “Снимок из блога Мартина Рогаарда @mrygaard.”}
Я даже не могла представить реакцию адресатов и только начинаю исследовать это. Около 120 человек написали мне на электронную почту и/или отправили фотографии своей реакции на полученную открытку. Часто люди проводили небольшую поминальную церемонию — читали молитву, зажигали свечу или даже произносили тост. Они также делились своими потерями. Например, один из участников написал: «Спасибо за проект. Я потерял своего отца на войне в Колумбии». Если поискать публикации по хэштегу #welcometodonetsk, там будет около 160 постов. По всему миру люди отреагировали и по-своему присоединились к проекту. Когда я увидела, что некоторые снимают на видео зажжённую свечу, то решила собрать эти ролики вместе и смонтировать в один. У меня таких уже 17.
Моя подруга Света из Львова сказала мне: «Война по телевизору кажется такой далёкой. Люди смотрят на неё иначе, думают, что она не коснётся их. Пока она не приходит в их семьи. Даже из телевизора непонятно, что война — в твоей стране. Украинцы не понимают и не чувствуют этого». Изначально я думала, что нужно отправлять эти открытки за пределы Украины, чтобы охватить тех, кто может не знать о происходящем. Но все, с кем я говорила о проекте, считают, что украинцам тоже нужно об этом напоминать. Я была удивлена: вы ведь живёте в Украине и знаете о войне! Конечно, почтовыми открытками войну не остановить. Но и фотографиями тоже.
Когда я начинала работать фотожурналистом в 20 с небольшим, то думала, что важно рассказывать людям о событиях, которые происходят вне их общества. Сейчас я вижу свой основной вклад в том, чтобы связывать людей. Простой рассказ о том, что происходит в другом месте, не изменит ситуацию. Но если мы сможем связать людей между собой, поменять чьи-то мысли, тогда изменится и их взгляд на проблему.
{“img”: “/wp-content/uploads/2015/08/anastasiataylorlind_12.jpg”, “text”: “”}
