Опыт

Год спустя: Эмине Зиятдинова о событиях на Майдане

Фотограф и фоторедактор Bird In Flight Эмине Зиятдинова в годовщину расстрела Небесной сотни вспоминает, что было на Майдане в прошлом феврале.


Эмине Зиятдинова, 27 лет

Родилась в Узбекистане, живёт в Украине. Изучала фотожурналистику в Университете Огайо (США). Документальный фотограф, главная тема её проектов — иммиграция и этнические меньшинства. Фотоистории Зиятдиновой о русских мигрантах в Нью-Йорке и о крымских татарах в Украине публиковались в New York Times Lens blog, .tyzden, CNN photo Blog, Anthropology Now, Human Science magazine In Transit.



Январь, 2014 год. Какой у нас выбор? Биться головой о кирпичную стену или быть зажатым в углу. В этой комнате нет дверей. За спиной чувствуется дыхание медведя. Я смотрю на небо. Звёзды не выстраиваются в круг, а лишь мерцают красным светом.


{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_01.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_02.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_03.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_04.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_05.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_06.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_07.jpg", "text":"" }

20 февраля 2014 года. Весь месяц дни начинались одинаково. Ранний подъём, кофе, сигарета — чтобы побороть тревогу, и снова на площадь. Анастасия Тейлор-Линд получила задание от немецкого журнала: снять активисток на Майдане. Мы сделали пару портретов и направились искать женщин-медиков. Было слышно, как разрывались гранаты. Чувства сплочённости и надежды действовали как анестезия и не давали страху проснуться.

Мы прятались за колоннами консерватории. Внутри медики вытаскивали парню осколки из ноги. Протестующие передавали друг другу брусчатку, кто-то разливал коктейли Молотова. Группа из нескольких человек делала вылазки за баррикаду, чтобы докинуть коктейли до «Беркута».

По инерции хотелось следовать за всеми. Анастасия сильно сжала мою руку, сказала, что надо подождать. Мы прятались за углом. Слышались выстрелы. Мы двинулись к Институтской. Под ногами тлели разобранные баррикады. Анастасия по телефону пыталась объяснить редактору немецкого журнала, что на Майдане хаос и несут трупы. А в ответ услышала: «Нет, ты что-то перепутала, смерти на Майдане были позавчера. Когда ты пришлёшь портреты женщин?».


{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_08.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_09.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_10.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_11.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_12.jpg", "text":"" }

Несли тела. На покрывалах, на носилках, на руках. Осознание, что люди уже мертвы, пришло позже. Каждый раз казалось, что там кто-то из твоих друзей или знакомых. Тела в холле гостиницы «Украина». Тела возле баррикад. Забравшись на баррикаду, я нажимала на спуск без остановки. Не задумывалась, зачем я снимаю. Казалось, камера сдержит все эмоции и абстрагирует тебя от того, что происходит.

Я подняла трубку: «Ты знаешь, что Богдана убили на Институтской?». Богдан — это Богдан Сольчаник, мы вместе учились во Львовском университете. Мне не верилось, я не понимала как это возможно. Слёзы лились ручьём. Тогда казалось, что это конец и хуже быть не может.


{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_15.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_16.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_17.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_18.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_19.jpg", "text":"" }

20 февраля 2015 года. Спустя год сомнений не стало меньше. Ответы на вопросы не найдены. О результатах говорить рано.
Дорога домой, в Крым, закрыта. Кусок земли, на который не вернулась моя прабабушка, всё больше отдаляется. Я больше не могу позвонить домой в любое время.

Донецкого аэропорта, откуда я вылетала 26 мая прошлого года, больше нет. Как нет и тысяч людей. Полгода визитов к психологу. До сих пор мне снятся кошмары.

Я ненавижу февраль. Ненавижу иррационально. Второй год подряд меня преследует параноидальное предчувствие потерь и тревоги.


{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_20.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_21.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_22.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_23.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_24.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_25.jpg", "text":"" },
{ "img": "/wp-content/uploads/2015/02/maidan_26.jpg", "text":"" }


Новое и лучшее

37 505

8 786

10 723
10 964

Больше материалов