С понедельника: Житель Барселоны — о том, как Каталония ждет независимость

Конец рабочего дня. В парке Клот на востоке Барселоны царит безмятежность — даже людей, кажется, меньше, чем обычно. Испарились завсегдатаи баскетбольных площадок и тинейджеры-латиносы, обычно танцующие здесь брейк. Доносятся лишь тихие переливы гитары и отдаленный звук отбойного молотка: позавчера город был практически полностью парализован из-за 300-тысячной забастовки, но сегодня ремонтные работы идут по расписанию.

О том, что еще несколько дней назад в городе воздвигали баррикады, а Гражданская гвардия брала штурмом оккупированные местными жителями школы, напоминают только стены домов, обильно оклеенные плакатами с призывом голосовать за Каталонскую Республику. У одного из домов дворник-мигрант старательно закрашивает граффити с неопрятной надписью «Desobediència» — «Неповиновение». Рядом с ней красной краской выведены серп и молот высотой с человека.

На лужайке лежат марокканец и алжирец, переговаривающиеся на испанском. Они курят полулегальный здесь гашиш и нежатся в последних лучах средиземноморского летнего
солнца.

— Независимость? Да мне плевать, если честно, — говорит 32-летний Мухаммед, втягивая густой белый дым косяка. — Я уже 20 лет живу в Барселоне, люблю этот город. Испания, Каталония — какая разница? Главное, чтобы работа была и не стреляли.

Мигранты часто сторонятся политических вопросов, чего не скажешь о местных. Вечерами жители окрестных кварталов наводняют бары и кофейни, где спорят о судьбе Каталонии. В начале прошлого века количество кафе на душу населения в Барселоне было самым высоким в Европе. В них проходили подпольные собрания анархистов, здесь принимали важнейшие политические решения. Дух старой школы живет в барселонских заведениях и сегодня.

— Вы смотрели вчера обращение короля? — громко, чтобы слышал весь бар, спрашивает своего приятеля каталонец лет пятидесяти. — Ни слова ни о нас, ни о пострадавших! Как он вообще смеет произносить слово «демократия»? Монарх! Его никто не выбирал, его папашу назначил диктатор. Долой короля, выпьем за нашу республику.

Происпанская часть каталонского общества в эти дни немногословна. Люди подавлены и растеряны — многие уже сейчас ощущают горечь поражения и чувствуют, что в Мадриде их предали, не предотвратив референдум. В то же время им трудно встать на сторону гвардейцев, осыпавших их соседей ударами дубинок. Юнионисты на голову проигрывают в организованности и мотивации, но не оставляют надежд: в фейсбуке уже планируют встречи на 12 октября для совместного празднования Дня Испанидад (единства испанцев и всех испаноговорящих стран). У индепендентистов и левых этот праздник не в фаворе: здесь помнят, что во времена диктатуры он назывался Днем [Испанской] Расы. Впрочем, сторонники единства страны вкладывают в праздник простой и понятный смысл — жить вместе. В их пабликах вывешены портреты короля Фелипе VI как символа национального единения.

— Дружище, я родился и вырос в Барселоне. Мне очень ценна наша дружба, — спорит со своим приятелем парень по имени Мигель. — Я гораздо умнее всех тех, кто дерется за футбол или за ублюдочных политиков. Но пойми, я пойду на демонстрацию [Испанидад], поскольку я против независимости. Мы не хотим жить в отделившейся стране. Уважай мои взгляды, как я уважаю твои.

Агрессии на улицах Барсы не видно. Бывает, разгневанный юнионист, проходя мимо компании с эстеладами, крикнет «Вива Эспанья!», на что в ответ услышит короткое «Фашист!» — но этим все и ограничивается.

— Знаешь, что меня восхищает в этом всем? — спрашивает молодой каталонский коммунист Жуан. — Мирная поступь организованных масс. Я никогда в своей жизни не видел, чтобы миллион человек действовали сообща и настолько сознательно. На референдуме даже при самых жестких разгонах в полицию не полетела ни одна бутылка. Нас много, и правительство не знает, что с нами делать. Это чувство спокойной и уверенной в себе силы. Народ теряет страх.

Но тут же Жуан добавляет: им удалось бросить вызов государству, но получилось так, что это вызов всей Европе, всем сильным мира сего. «Мы подали дурной пример. Нас будут наказывать за непослушание».

Вопрос, который волнует сейчас всех независимо от политических взглядов, — как выжить каталонской экономике. Утром на пути к пригородной электричке рабочие наперебой расхватывают политическую газету «La Vanguardia», хотя еще недавно предпочитали «El Mundo Deportivo» с последней футбольной аналитикой. В передовице тревожные новости: каталонские банки «Sabadell» и «LaCaixa» переносят штаб-квартиры в другие регионы. Оба входят в первую пятерку банков Испании по капитализации. Теперь они бегут под угрозой провозглашения независимости.

3 октября на улицы Барселоны и других каталонских городов вышло до трех миллионов жителей 7,5-милионного региона. Но мобилизация не может длиться вечно: люди разошлись по домам и ждут новостей.

Уже в понедельник, 9 октября, парламент Каталонии планирует провозгласить независимость. Конституционный суд успел запретить это пленарное заседание. Кто бы как ни относился к происходящему, все сходятся в одном: таких глубоких потрясений Испания не испытывала со времен попытки военного путча 1981 года.

Понедельник станет одной из решающих вех в развитии нынешнего кризиса. Возможно, только ближайший уик-энд каталонцы проведут относительно спокойно и размеренно — пока еще в Испании.