Открой личико: Как говорить об интимном с помощью маски

Ритуальные маски носили многие племена и народы. Их украшали и разрисовывали — изображали человеческие лица, головы животных или мифологических существ, делая их устрашающими, реалистичными или фантастическими. Из надевали на праздники, на войну, на мистические ритуалы.

Надевший маску на время отказывался от собственного «я», уступая место нарисованному существу.

— Я родился в традиционной православной семье в Грузии. Я начал рисовать, когда мне было два года, и с тех пор почти каждый день занимался творчеством.

Когда я был маленьким, мы переехали в Тбилиси в поисках лучшей жизни. Но все вышло не так, как мы думали, — не было еды, электричества. Мой отец торговал бананами на улице, а мама пыталась распродать остатки своих украшений. Мы не жили, а выживали. Я рос в атмосфере, где не мог быть тем, кем хотел: я не мог сказать, что я гей, не мог одеваться так, как хотел. Я находился в постоянном напряжении и понимал, что выжить в таком окружении практически нельзя.

В Грузии я учился в художественной академии на дизайнера одежды, а родителям лгал, что изучаю экономику в другом университете. На втором курсе я победил в конкурсе новичков на Неделе моды в Тбилиси, и моя семья узнала правду, увидев сюжет по телевидению.

Жизнь в Грузии была нелегкой, но она сделала меня сильным и подтолкнула к тому, чтобы усердно трудиться ради своего будущего. Чтобы однажды я смог поделиться своим опытом и вдохновить других людей, которые испытывают похожие ощущения.

Сколько я себя помню, у меня всегда были проблемы с тем, чтобы вписаться в общество, из-за его правил: какой должна быть женщина, каким должен быть мужчина, как мы должны одеваться, как мы должны говорить и так далее. Я не хочу, чтобы меня где-то приняли, я хочу, чтобы меня уважали и понимали. Точно так же я смотрю на других.

Для меня искусство — это наблюдение и манипулирование реальностью. Мы меняем прически, наносим макияж, по-разному одеваемся и создаем разные образы. Иногда мы не понимаем этого, но мы живем в мире, где все постоянно занимаются перформансом.

Мы живем в мире, где все постоянно занимаются перформансом.

Я пытался обратиться к разным инструментам, чтобы выразить свою личность и рассказать о воспоминаниях. Рисунок, мода, скульптура, живопись — я попробовал все, но все равно оставался доволен не до конца. Тогда я решил отсортировать свои воспоминания, эмоции и наблюдения за миром — и дать им собственную идентичность с помощью масок.

Я начал делать маски, еще когда был маленьким. В этом не было никакой идеи — я просто хотел закрыть лицо или, например, напугать других детей.

Я переехал в Бельгию из-за моего бывшего мужа, оставив все, что у меня было, в Грузии. Однако годы жизни с ним были сильным испытанием. Когда я ушел от мужа, Бельгия забрала все мои права, включая право на работу, — но я решил бороться за то, чтобы остаться здесь. Кроме того, моя семья узнала о том, что я гей, и брат пригрозил убить меня, если я вернусь.

До сих пор я перерабатываю материалы из-за нехватки денег на их покупку. Но мне нравится дарить новую жизнь старым вещам.

Я вкладываю историю в каждую свою работу — будь то маска, скульптура или рисунок. Я просто просыпаюсь утром, и у меня в голове всплывают воспоминания, или я хочу высказаться на какую-то наболевшую для меня тему. Я не прекращаю работать, пока не сделаю маску, потому что верю, что на следующий день не смогу продолжить с теми же эмоциями.

Я не могу назвать себя активистом. Но я родом из страны, которую два раза оккупировала Россия; страна, в которой я вырос, имеет большую историю. Как художник я чувствую, что моя ответственность — говорить об этом, потому что это повлияло на меня и многих других людей. Нужно сделать видимой историю, о которой другие страны и их правительства не хотят говорить.