Войти в истории: Как Окви Энвезор менял современное искусство

В 2014 году американский журнал Artforum включил Окви Энвезора в список ста влиятельнейших людей из сферы искусства, а Wall Street Journal и вовсе заявил, что тот изменил мир современного искусства. Энвезор был старшим вице-президентом Института искусств Сан-Франциско, куратором Международного центра фотографии в Нью-Йорке, директором Дома искусства в Мюнхене. Он проводил выставки в крупнейших музеях мира, а среди его самых заметных проектов — 2-я Биеннале в Йоханнесбурге (1996—1997), выставка Documenta 11 в Германии (1998—2002) и 56-я Венецианская биеннале (2015).

И что бы Окви ни делал, он всегда критиковал насилие, расизм и ненависть, акцентировал на проявлении неравенства, на восстановлении справедливости и прав человека. Нигерийского куратора не стало в 2019 году, но его имя все еще не сходит со страниц журналов. Так, в 2021-м открылась выставка, над которой он работал перед своей смертью, — «Горе и обида: искусство и скорбь в Америке». В ней он все так же говорил об искусстве сквозь социально-политические и экономические преобразования в контексте кровавой мировой истории, которая может привести к такому же будущему.

Горе и скорбь

В последние годы в США проходят выставки, поднимающие вопросы насилия и расизма, пересматривающие саму историю искусства, внося в нее коррективы. К примеру, они помогают проводить ревизию музейных коллекций, которые были сформированы, чтобы утверждать преимущество и без того привилегированных и успешных художников. Кроме того, меняется и система социальных лифтов для сотрудников институций.

Выставку «Горе и обида: искусство и скорбь в Америке» в Новом музее Нью-Йорка Энвезор планировал долгие годы, однако открыть ее получилось лишь недавно. Она как раз о расизме, справедливости — вернее, о культуре и справедливости, — и не только о США. «Считается, что в ХХ веке самое страшное происходило в концентрационных лагерях. Но не там погибли большинство жертв национал-социализма и сталинизма. Эти ложные представления о местах и способах массовой расправы не дают нам постичь весь ужас ХХ века», — пишет американский историк Тимоти Снайдер в своей книге «Кровавые земли», описывая историю насилия Гитлера и Сталина «от Балтийского и до Черного моря, от Берлина и до Москвы». Энвезор, создавая выставку, будто и пытался найти недостающие элементы в официальной истории.

Тридцать семь художников рефлексируют на темы утраты, печали, повиновения, расизма, безопасности, структурного и бытового насилия, карьеры, социального лифта и социальных гарантий, истории искусства и многие другие. Эта выставка — повествование о реальной истории, долгие годы считавшейся «альтернативной».

К примеру, в конце 1960-х Би Би Кинг исполнил песню «Почему я пою блюз», где рассказывал про насилие, нетерпимость и бедность, с которыми сталкивался. Тогда в США небелым музыкантам дорога в консерваторию была закрыта, они не могли осуществить собственную мечту — попасть на большую сцену со своими песнями. Таким исполнителям «предоставлялось» место в андеграундных и небольших клубах, где можно было играть джаз и блюз, позднее — хип-хоп. Зрители восхищались тем, как артисты трансформировали свою боль в музыку, но в реальной жизни сами же и продолжали причинять эту боль. В 2016 году Артур Джаффа создал видео Love is the Message, the Message is Death, где все это пересказал — объяснил, что стоит за «любовью» к музыке или к исполнителям, чей талант привлекает внимание миллионов. Используя параллельный монтаж, он обличал это «восхищение» и показывал наносимые раны.

В другой работе выставки, «Манифесты 3» (2008), художник Чарльз Гейнс превратил отрывки из четырех революционных манифестов XX века в музыкальные партитуры, которые воспроизводятся в динамиках вместе с текстами. Среди них — знаменитая речь Мартина Лютера Кинга о расизме, экономическом неравенстве и войне, прочитанная в Университете Ньюкасла.

«Горе и обида: искусство и скорбь в Америке» во всех смыслах предоставляет голос и проявляет его. Но выставку нельзя воспринимать буквально как историю исключительно политического искусства в США. Она раскрывает значительно больше аспектов «невидимого», говорит об утраченной части модернизма — произведениях афроамериканских авторов. Экспериментальные работы с текстом, звуком и образом, которые не были замечены в свое время, формируют значительный вклад в историю мирового искусства. И за его невключенность отвечают не только прошлые поколения критиков, но и те, кто изучает и описывает историю искусства сегодня.

«Горе и обида: искусство и скорбь в Америке» во всех смыслах предоставляет голос и проявляет его.

Все судьбы мира

Проблема видимости — одна из центральных, которую исследовал Энвезор. Карьеру он начинал с изучения фотографии, с вопроса документальности, манипуляции и подтасовки фактов. В 2015 году для своего проекта на Венецианской биеннале «Все судьбы мира» среди прочих он выбрал работу украинского художника Мыколы Ридного «Обычные места» (2015). Видео Ридного, снятое в Харькове на протестных акциях, не показывает насилие во время них буквально, но оно проявляется за кадром: в звуках, разговорах, криках. Картинка же — безмятежный, почти пустынный городской пейзаж.

Проблема видимости — одна из центральных, которую исследовал Энвезор.

Можно провести параллель между этой работой Ридного и нынешней выставкой «Горе и обида», где в основе многих произведений — именно звук и голос. Однако проект «Все судьбы мира» не столько предоставлял голос, сколько говорил о тревоге за будущее всего человечества. В эпиграфе к кураторскому тексту Энвезор использовал цитату из своих «Тезисов по истории философии», где он писал об ангеле, которого буря толкает в будущее: «Этот шторм — то, что мы называем прогрессом». Стихия у него — деспотичные режимы, войны и политические кризисы. Такой ветер мог выталкивать людей на улицы, как в видео Рахи Райсни, или управлять лодкой, на которой хранятся ключи от домов, как в инсталляции Чихару Шиоты.

Задаваясь вопросом о будущем, куратор даже не планировал искать ответ, скорее предлагал заземлиться и посмотреть на то, как художники, писатели, хореографы и музыканты с помощью своих образов, техник, предметов, слов, движений, действий, лирики, звука реагировали на происходящее в мире. На то, как они посредством этих инструментов и технологий могут объединить публику, чтобы разобраться в происходящем. Энвезор и его кураторская команда сформировали выставку как большую сцену, на которой разворачивается действие.

Энвезор и его кураторская команда сформировали выставку как большую сцену, на которой разворачивается действие.

Австралийский критик Бенджамин Женоккио назвал биеннале 2015 года угрюмой, безрадостной и уродливой, а видение мира самого куратора — мрачным, сердитым и удручающим. Он писал, что на этой выставке теория победила собственно искусство и лишила зрителя стимула и шанса на радостное будущее. Но вместе с тем Женоккио признавал талант Энвезора, его стремление показать работы, ранее никем не замеченные. Там было 136 художников и коллективов, которые представляли 53 страны мира, в том числе Гренаду, Маврикий, Монголию, Республику Мозамбик, Сейшельские Острова. И впервые число темнокожих авторов на выставке приблизилось к 35%.

Марсия Ветрок, пишущая о биеннале еще с 1990 года, ссылалась на слова Энвезора — тот характеризовал настоящее как период «постзападничества», где в первую очередь происходит постколониальная критика, осмысление истории и политики через утраты и смерти. Ветрок назвала множество произведений с биеннале, которые подчеркивают эту мысль, и, на ее взгляд, экспозиция оказалась острой и необходимой.

Пробуждение мира

Одной из самых важных в карьере Окви стала работа над выставкой Documenta 11 в Касселе в 2002-м, которую он сам называл «землетрясением в мире искусства». Как и раньше, куратор решил уйти от традиционных методов и «западного подхода». Энвезор включил в программу события и дискуссионные платформы, проходившие в течение года до открытия выставки в самых разных местах, в том числе за пределами Европы. Таким образом он заявил о том, что идея авангарда никогда не принадлежала лишь Западу.

Энвезор стремился к фундаментальным изменениям в культуре, ее структуре и правилах. Именно поэтому выставки под его кураторством и сопровождались дискуссиями, где поднимали вопросы обществ и стран, ранее не имевших доступа к подобным событиям. Журнал Freeze писал о Documenta 11 как о пересмотре географии, которую мы видели на плоских рисунках в учебниках. Энвезор предлагал отказаться от ее центра и обратить внимание на те места, которые обладали меньшими ресурсами и возможностями.

Сегодняшние общества не просто живут во время конфликтов — они наблюдают насилие в режиме реального времени, одновременно пребывая на стороне угнетенных и тиранов. Но насилие не стало более видимым или более жестоким, оно распорошилось в бытовой и массовой культуре, приняв самые абстрактные и невинные формы. Когда Энвезор говорил о прошлом, он всегда подразумевал дискуссию о будущем. Он размышлял о том, какой мир — во всех смыслах этого слова — человечество готовит себе и на какие жертвы ради этого оно готово.

Работы Мыколы Ридного использованы с разрешения автора.