Портрет Москвы: Портфолио Евгения Пустарнакова

— Интерес к фотографии появился у меня лет в 15-16, когда я увлекался скейтборд-культурой и собирал скейт-журналы. Я обратил внимание, что фотограф в скейтбординге — привилегированная позиция: можно подойти максимально близко к происходящему и выступить в роли режиссера. Так я начал снимать скейтбордеров и открыл для себя документальную и художественную фотографию.

Когда после восьми лет в Англии я вернулся в Москву, я уже перестал воспринимать себя частью скейтборд-культуры и задавался вопросом «кто я?»; одним из ответов было — москвич. Я родился и вырос в Москве, с этим местом меня многое связывает; вместе с тем после возвращения я чувствовал себя аутсайдером, смотрел на город как бы со стороны. Я хотел заново познать Москву, осмыслить ее. Казалось, что я смогу это сделать только обойдя весь город от края до края — это стало моим modus operandi.

Мне важна возможность погрузиться в среду, вернуться в интересующее место, увидеть его в разных состояниях. Поэтому мне сложно снимать в новых местах, из фотографий в поездках мало что получается.

Сейчас я снимаю в городах, граничащих с Москвой. Это полноценные многотысячные города, но они воспринимаются почти как районы Москвы — непонятно, где заканчивается Москва и начинаются условные Люберцы. С другой стороны, в них в какой-то момент отчетливо начинает проступать «не Москва», ощущается иная атмосфера. Отсюда их двойственность.

Многие фотографы делают в цвете потрясающие вещи, но мне всегда была ближе черно-белая фотография. Мне нравятся ее загадочность и недосказанность, ощущение другой реальности. Черно-белые снимки эмоциональнее и глубже взаимодействуют со зрителем, подключая его воображение, — в отличие от фактологически точной съемки в цвете, не оставляющей простора для интерпретаций и работы подсознания. Важны и утилитарные преимущества: ч/б помогает бороться с визуальным мусором городской среды. В общем, ч/б соответствует и моему мироощущению в целом, и конкретным творческим задачам. 

Мое вдохновение непредсказуемо, его могут вызывать виды, предметы, прохожие, фактуры, события; эпизоды из книг и фильмов, творчество других фотографов и художников — как классика (русская проза, Тарковский, люди из Magnum), так и случайные мимолетные увлечения. 

Я думал, что фотографии сложатся в образ города, но в итоге они больше говорят обо мне — моем возвращении, поиске своего места и диссонансе ожиданий и реальности.