Правда ли, что история великого Роберта Капы началась со лжи

Фотографию «Смерть республиканца» Роберт Капа сделал во время Гражданской войны в Испании, когда ему было 22 года. Снимок, якобы запечатлевший солдата-лоялиста в момент гибели от пули мятежника, стал знаковым и послужил трамплином для карьеры Капы, одного из наиболее выдающихся военных фотографов XX века.

Спустя десятилетия некоторые исследования указали на высокую вероятность постановки сюжета. В подписи автор не назвал бойца, хотя известно, что Капа провел рядом с ним несколько дней. Республиканцы не фиксировали потерь в дни, когда был сделан снимок. Фоном на фотографии служат склоны близ Эспехо, где не проходила линия фронта.

Редакция публикует фрагмент из биографии «Роберт Капа. Смерть и вино» Алекса Кершоу, подробно описывающий историю фотографии и возникшую вокруг нее дискуссию.

«Чтобы снимать в Испании, не нужны никакие трюки. Не нужно наводить камеру. Фото уже есть, их просто надо взять. Правда — вот лучшая фотография, лучшая пропаганда» — Роберт Капа, интервью New York World-Telegram, 2 сентября 1937 года.

«Смерть республиканца» — самый спорный снимок в истории фотожурналистики. Подвергать сомнению его подлинность — значит испытать на себе ярость 83-летнего Корнелла Капы, правопреемника брата, который потратил много лет на защиту его легенды. Ричард Уилан, которого Корнелл избрал биографом своего брата, назвал «Смерть республиканца» «может быть, самой великой военной фотографией в истории». Эсперанса Агирре Хиль де Биедма, которая в середине 1990-х годов была министром образования и культуры Испании, назвала запечатленный на фотографии образ «универсальным… такой визуальной силы, что она [фотография] находится на одном уровне с „Герникой“ Пикассо».

Впрочем, самая известная фотография Капы вполне может просто соответствовать своему названию The Falling Soldier («Падающий солдат») — и не более того. Так, известный французский кинодокументалист Патрик Жёди считает, что именно так дело и обстоит. В своем парижском офисе он показал мне неизвестную публике киносъемку Капы во время Гражданской войны в Испании, на которой человек, бегущий по склону, теряет равновесие. Если остановить пленку, то один из ее кадров становится очень похож на знаменитую фотографию Капы. Как утверждает Жёди, только по существующей фотографии Капы невозможно узнать, поскользнулся ли солдат случайно, был убит или его попросили имитировать момент смерти.

Самая известная фотография Капы вполне может просто соответствовать своему названию «Падающий солдат» — и не более того.

Жёди — лишь один из многих кинематографистов, историков и фотографов (все они — ярые поклонники работ Капы), у которых есть сомнения касательно этой фотографии. По словам фотографа и бывшего архивиста агентства Magnum Джимми Фокса, эти сомнения не должны отвлекать людей от общего восприятия работы Капы, которая, несомненно, является самым запоминающимся фотографическим документом тех бурных лет XX века. Но сам же Фокс ставит свои слова под сомнение, когда рассказывает о «странностях» единственного современного исследования обстоятельств, при которых Капа сделал этот снимок:

Я помню, как заговорил с Корнеллом об этом солдате, убитом во время Гражданской войны в Испании, когда Корнелл несколько лет назад попросил меня поехать в Испанию, чтобы встретиться с недавно найденной семьей [человека, который якобы был изображен на фотографии Капы]. Мне показалось странным одно обстоятельство. Капа вернулся [в Нью-Йорк] морем примерно через шесть месяцев после того, как эта фотография была опубликована в журнале Life. У него было интервью с журналистом, в котором он объяснил, что провел с этим человеком несколько дней и был с ним рядом в момент его смерти, а потом он оставался у тела до темноты и отошел под вражеским огнем.

Журналист, о котором идет речь, работал в издании New York World-Telegram. Капа в интервью ему 1 сентября 1937 года в Нью-Йорке рассказал, как он сделал эту сенсационную фотографию. Вот что сообщалось в газете:

[Капа и солдат] находились на фронте у Кордовы и застряли на позиции: Капа со своей дорогой камерой и солдат с винтовкой. Солдат был нетерпелив. Он хотел вернуться к лоялистам. Раз за разом солдат поднимался, выглядывал из-за мешков с песком и снова возвращался на место при первых выстрелах пулемета. Наконец солдат пробормотал что-то насчет того, что у него есть хороший шанс.

Он вылез из траншеи. Капа двигался позади него. Внезапно загрохотал пулемет, Капа машинально щелкнул затвором камеры и упал назад рядом с телом своего спутника. Спустя два часа, когда стемнело, но перестрелка продолжалась, фотограф отполз по изрытой воронками земле в безопасное место. Позже он обнаружил, что сделал один из лучших снимков испанской войны.

Капа был известен тем, что на протяжении всей своей карьеры не указывал в подписях к фотографиям имена тех, кого снимал. Тем не менее Фокс удивился тому, что Капа провел несколько дней рядом с солдатом в его подразделении и даже не спросил, как его зовут. Почему он не поинтересовался, кого убили на его глазах? Неужели в отряде не нашлось бойца, который мог бы рассказать Капе, как звали погибшего?

В 1982 году о «Смерти республиканца» написала Гензель Мит, одна из подруг Капы. В письме она рассказала о том, как в конце 1940-х годов, вернувшись из командировки в свою квартиру в Нью-Йорке, обнаружила там своего мужа Отто и Капу, которые яростно спорили об этой фотографии.

Отто сердился, Боб был очень удручен, но не сдавался. Отто высказывался жестко и критически, а Боб выглядел как наказанный щенок. Я очень устала за несколько дней работы и в спор не встревала, но мне показалось, что Отто говорил излишне нравоучительным тоном.

Когда Капа покинул квартиру, Отто молча закурил.

— В чем ты обвиняешь Боба? — спросила Мит. — Ты что, считаешь, что этот снимок — подделка?
— Видит Бог, очень хочется, чтобы это было не так.
— Тогда о чем разговор?
— Не хочу об этом говорить. Надеюсь, что я неправ.

На самом деле Отто яростно спорил с Капой об обстоятельствах, в которых была сделана фотография.

— Я знал его [республиканца] при жизни, — сказал ему Капа. — Их обманули. Нас всех обманули. Сначала все было нормально. Огня не было. Они побежали вниз по склону, я тоже побежал.
— Ты что, поднял людей в атаку? — спросил Отто.
— Да нет, конечно. Просто мы все были в эйфории. Ну, может быть, немного не в себе.
— А потом? — спросил Отто.
— И тут вдруг оказалось, что все это происходит на самом деле. Я не слышал стрельбы — по крайней мере, первых выстрелов.
— А ты где был?
— Чуть впереди и в стороне от них.

Если верить этому рассказу, то можно понять, что Капа чувствовал себя виноватым, потому что именно он попросил солдат сбежать с открытого холма, и эта просьба стоила человеку жизни. По словам профессора Ханса Путниса, биографа Жизель Фройнд, похожую историю Капа рассказал Фройнд, признавшись, что это он «убил» человека, изображенного на фотографии.

Как показывают приведенные сообщения (заметим, что ни одно из них не исходило непосредственно от самого Капы), версии происходивших событий значительно менялись с течением времени. В связи с этим большой интерес представляют слова самого Капы в радиоинтервью, посвященном выходу его книги Slightly Out of Focus.

Версии происходивших событий значительно менялись с течением времени.

О том, что случилось в тот роковой день в 1936 году, Капа рассказал нью-йоркским слушателям радиостанции WNBC в 8:30 утра 20 октября 1947 года. Без всякой подсказки ведущего он вспомнил о «Смерти республиканца» и подчеркнул, что «хорошая фотография рождается в воображении редакторов и зрителей, которые разглядывают снимки». Капа рассказал, что однажды сделал такую фотографию, которую оценили гораздо выше других. Снимая тот эпизод, он, конечно, не знал, что это будет какая-то особенная фотография. «Это случилось в Испании, — объяснил он, — в самом начале моей карьеры фотографа и в самом начале Гражданской войны. Та война была романтичной, если можно так говорить о войне…»

Потом Капа рассказал слушателям, что он сделал эту фотографию в Андалусии, когда двигался вместе с группой необученных новобранцев-республиканцев. «Они не были солдатами, — добавил он, — и ежеминутно гибли, причем с великим пафосом. Они думали, что бьются за правое дело и умирают за свободу. Они были в эйфории».

Капа сообщил, что в окопе вместе с ним было около двадцати человек, вооруженных старыми винтовками (в полном противоречии с тем, что он говорил New York World-Telegram). «Напротив, на холме, — продолжал он, — находился пулемет мятежников. Новобранцы пять минут постреляли в сторону пулемета, а затем прокричали „Vamos!“ („Вперед!“) и, встав в полный рост, пошли на пулемет. Тут-то все и завертелось… Конечно, пулемет заработал и… Оставшиеся в живых новобранцы вернулись в окоп и снова стали стрелять из винтовок в сторону пулемета. Само собой, пулеметчик был достаточно умен, чтобы не отвечать на эту пальбу. И вот через пять минут они снова прокричали „Vamos!“ и опять побежали под пули. Это повторялось три или четыре раза, поэтому, когда они выскочили из окопа в четвертый раз, я просто поднял фотоаппарат над головой и, не глядя, щелкнул затвором».

Капа объяснил, что не проявлял пленки, снятые в тот день. Вместе со многими другими материалами он отправил их в Париж, а сам еще три месяца пробыл Испании. И потом, вернувшись во Францию, он обнаружил, что стал «очень известным фотографом, потому что камера, которую я держал над головой, зафиксировала человека в тот момент, когда его застрелили».

Фотография «Смерть республиканца» впервые появилась в номере журнале Vu от 23 сентября 1936 года. Дополнительную известность этому снимку обеспечили публикации в следующем году в журналах Paris-Soir и Regards. Профессор Путнис считает, что именно публикация фотографии Капы привела к тому, что швейцарские спонсоры журнала Vu изгнали Люсьена Фогеля с поста главного редактора. «Во всяком случае, — подчеркивала Жизель Фройнд, — именно выход осенью 1936 года специального номера, освещавшего Гражданскую войну в Испании с республиканской точки зрения, невероятно возмутил спонсоров Vu, и Фогель был вынужден уйти в отставку».

12 июля 1937 года эта фотография появилась на 19-й странице журнала Life с подписью «Испанский солдат падает от пули, пробившей ему голову». Как и в Европе, публикация этого снимка вызвала скандал. Несколько рассерженных читателей написали письма редактору, обвиняя его в том, что, печатая такие изображения, он проповедует насилие. Подобные фотографии еще никогда не появлялись в американских домах…

Впервые подлинность фотографии «Смерть республиканца» была поставлена под сомнение только в 1974—1975 годах в книге Филиппа Найтли «Первая жертва» (The First Casualty). Найтли взял интервью у О. Д. Галлахера, который во время Гражданской войны в Испании был корреспондентом газеты Daily Express. Галлахер рассказал ему, что фотография «Смерть республиканца» была одной из серии постановочных фото, снятых во время затишья между боями.

Впервые подлинность фотографии была поставлена под сомнение только в 70-х.

По его словам, Капа и другие фотографы пожаловались офицеру-республиканцу, что им нечего снимать. Офицер сказал, что он соберет несколько отрядов и устроит маневры. Когда фотография была опубликована, Галлахер усомнился в ее подлинности, поскольку она была слегка размыта. Как он рассказал Найтли, Капа при этом «рассмеялся и сказал: „Если вы хотите получить хорошие фотографии боевых действий, они не должны быть резкими. Только когда рука немного дрожит, получаются прекрасные фотографии“». Впрочем, доверие к этому свидетельству было частично подорвано, когда в 1978 году в интервью историку Хорхе Левински он сказал, что Капа сделал эту фотографию в той части Испании, которую контролировали мятежники. Между тем нет никаких доказательств того, что Капа когда-нибудь посещал ту часть Испании, которая была занята националистами. Учитывая его страстную поддержку республиканского дела, такой визит вообще представляется крайне маловероятным.

Другим важным источником сведений для книги Найтли был Тед Аллан, канадский ветеран Гражданской войны, который в возрасте девятнадцати лет влюбился в Герду, а в конце 1930-х годов стал хорошим другом Капы. Он написал Найтли, что однажды обсуждал эту фотографию с Дэвидом (Чимом) Сеймуром, который, как и Картье-Брессон, снимал Гражданскую войну. «Чим сказал мне, что не Капа сделал эту фотографию. Говорил ли он мне, что это он, Чим, сделал этот снимок или что его сделала Герда, — этого я уже сейчас не помню». Ирме Шабер, биограф Герды Таро, говорит, что она решила не обсуждать в своей книге «Смерть республиканца», потому что не считает эту тему существенной для понимания предмета. Лично она думает, что вряд ли Герда сделала эту фотографию, но в принципе это вполне возможно. Испанский историк культуры Карлос Серрано, который изучал фотографии Капы и Герды этого периода, пишет, что часто невозможно сказать, кто из них сделал ту или иную фотографию. До 1937 года почти все фотографии Герды публиковались либо вообще без подписи, либо за подписью Капы.

Конечно, тщательно изучив негативы Капы, можно было бы понять, действительно ли этот кадр был случайным или он был частью поэтапной съемки разных людей или фотографией человека, притворяющегося убитым. Но многие из негативов той пленки, на которой запечатлено данное изображение, уже утрачены. Не существует также ни оригинального оттиска, ни негатива первой фотографии.

Не существует ни оригинального оттиска, ни негатива первой фотографии.

Если бы Капа делал постановочную фотографию, то он, скорее всего, сделал бы несколько снимков республиканцев — падающих и делающих вид, что в них стреляли, и, вероятно, использовал бы штатив, чтобы кадры получились резкими. По иронии судьбы доказательства такого характера можно найти в журнале Vu. В одном из его номеров под заголовком «Гражданская война в Испании», в материале, занявшем две страницы, в Vu напечатали эту знаменитую фотографию над фотографией другого гибнущего бойца народной милиции. Две фотографии объединял заголовок «Как они погибали». Из подписи однозначно следует, что речь идет о двух разных людях: «Ноги напряжены, грудь открыта ветру, винтовка в руке… Они, срываясь, летят вниз по склону, покрытому редкими пучками травы… Но вдруг их полет прерывают пули, братоубийственные пули, и родная земля выпивает их кровь».

На первом, более известном снимке солдат одет в белую рубашку и темные брюки. На втором — в темный комбинезон. У человека на первом снимке темные ботинки. Второй носит белые матерчатые тапочки-эспадрильи. У первого через плечо на кожаном ремне переброшена патронная сумка с тремя отделениями. У второго — два патронташа на поясе. Их движения, запечатленные на снимке, выглядят совершенно по-разному. С очевидностью очень маловероятно, что на обеих фотографиях изображен один и тот же человек. Мог ли Капа действительно сделать сначала одну фотографию умирающего человека (случайно, как он сам рассказывал), а затем второй случайный снимок гибнущего человека, причем на том же склоне? Или мы видим один тот же постановочный момент с двумя разными актерами?

На каждого сомневающегося приходится гораздо более страстный защитник подлинности фото «Смерть республиканца».

Споры продолжаются. На каждого сомневающегося приходится гораздо более страстный защитник подлинности фото «Смерть республиканца». Рут Серф, близкая подруга Герды и Капы, раньше не высказывалась об этой фотографии, но сегодня, когда из всех, кто был в тот период близок к этой паре, в живых осталась она одна, Серф настаивает на том, что фотография аутентична: «Я видела [фотографии], снятые вслед за этой, на них солдат лежал на земле, уже мертвый». Но она не помнит, при каких обстоятельствах она видела эти снимки и что с ними случилось потом…

Следуя за откровениями Найтли, ветеран Гражданской войны в Испании Жорж Сориа также категорически настаивал на том, что эта фотография подлинная: «Профессиональная честность Капы была такова, что невозможно ни на миг представить себе, что он мог бы придумать такую мистификацию — столь же убогую, как и презренную». Сориа писал, что в августе 1936 года он вместе с Капой двигался на север от Мадрида, к Сьерра-де-Гвадаррама. Когда в ходе одной из контратак республиканцев раздались выстрелы противника, вспоминал Сориа, Капа не нырнул в укрытие, а продолжал стоять и «снимать, как будто ничего не происходит», хотя вокруг падали люди.

Сам Сориа не видел, как Капа снимал «Смерть республиканца»: он признается, что упал на землю «при первой же очереди вражеского пулемета». Тем не менее Сориа утверждал, что эта фотография была сделана в августе, в предгорье Сьерра-де-Гвадаррама, в одном дне пути от Мадрида. Между тем в 1936 году Серро Муриано был по крайней мере в трех днях езды от Мадрида, и в любом случае фотография была сделана в сентябре, а не в августе.

В последние годы защитники подлинности этой фотографии все чаще и настойчивее подчеркивают, что этот снимок настоящий, не постановочный. На момент написания этой книги самые последние утверждения на этот счет были сделаны на основании выводов малоизвестного испанского историка-любителя Марио Бротонса, также ветерана той войны. Он утверждал, что человек на фотографии Капы — это Федерико Боррелл, который погиб в возрасте 24 лет 5 сентября 1936 года, то есть в тот день, когда предположительно и была сделана знаменитая фотография. Боррелл работал на мельнице в небольшом городке Алькой, родном городе Бротонса. В начале 90-х годов, собирая материалы для книги о Гражданской войне в Испании, Бротонс просматривал военные архивы в Мадриде и Саламанке. К его изумлению, он обнаружил в обоих архивах доказательства того, что 5 сентября на фронте у Серро Муриано погиб только один человек: Федерико Боррелл. По словам Бротонса, когда он в 1996 году показал фотографию Капы родственникам Боррелла, они без всяких наводящих вопросов узнали Федерико.

У Федерико был младший брат по имени Эверисто, который также сражался около Серро Муриано. В 1996 году английская журналистка Рита Гросвенор взяла интервью у вдовы Эверисто, Марии, для журнала Observer. «Это Эверисто сказал нам, что Федерико убит, — сообщила Мария. — Он не видел, как это произошло, потому что был в другом месте. Но его друзья рассказывали ему, что видели, как Федерико поднял руки и сразу же упал на землю после выстрела в голову. Они сказали, что он умер мгновенно».

Снимок Капы — одна из самых известных фотографий в истории Испании. Почему ни один из родственников Боррелла не узнал его за предыдущие шестьдесят лет, когда в журналах, газетах и на телевидении этот снимок появлялся бесчисленное число раз? К сожалению, Мария умерла за несколько недель до запланированного интервью с автором этой книги, Марио Бротонс умер в 1997 году.

Снимок Капы — одна из самых известных фотографий в истории Испании. Почему ни один из родственников погибшего не узнал его за столько лет?

Книга Бротонса не содержит ссылок на источники. Неизвестно, какой документ он нашел, чтобы доказать свое утверждение, что в тот день погиб только один солдат. Почему это утверждение противоречит свидетельству очевидца Франца Боркенау и всем рассказам Капы? Бротонс написал, что нашел свои доказательства в архивах Гражданской войны в Испании в Саламанке и в военных архивах в Авиле, недалеко от Мадрида. Но тщательный поиск в этих архивах не дал ничего, что могло бы поддержать тезис Бротонса. Директор Национального архива Гражданской войны в Саламанке Мигель Анхель Харамильо говорит, что в его архивах нет упоминания о Федерико Боррелле, а Мануэль Мельгар, куратор хранилища в Авиле, уверен, что и в его архиве нет никаких упоминаний о Федерико Боррелле.

Анхель Харамильо проработал в архивах Саламанки десять лет, но никогда не сталкивался с Бротонсом:

«Согласно нашим регистрационным записям, господин Бротонс никогда к нам не заходил. В наших архивах есть много документов, в которых указаны погибшие и пропавшие без вести. Это ведь важная информация для людей, претендующих на пенсии… И я могу определенно сказать, что мы не нашли ни одного упоминания о Боррелле ни в одном списке людей, которые пропали без вести или погибли на войне… Если Бротонс нашел свои доказательства здесь, у нас, то почему он не воспроизвел их в своей книге? Профессиональный историк, делая столь важные утверждения, будет очень осторожен, он даст точную атрибуцию и покажет ее. Странно, что Бротонс этого не сделал…»

Впрочем, даже если согласиться с тем, что человек на фотографии — это на самом деле Федерико, то можно ли сказать, что он умер именно в тот момент, когда был сделан снимок? Ведь он мог умереть несколько часов спустя. А как насчет второго человека на фотографии в журнале Vu? Почему не был идентифицирован он? Почему Капа никогда не упоминал о его существовании? Наконец, почему, к сожалению, так и не было найдено тело Федерико?

Британская исследовательница Кэролайн Бразерс, которая недавно детальнейшим образом изучила полемику вокруг «Смерти республиканца», делает следующий вывод: «Слава этой фотографии есть показатель существования коллективного воображения, которое хотело и все еще хочет верить некоторым утверждениям о природе смерти на войне. Эта фотография утверждает, что смерть на войне была героической и трагической и что каждый человек был на счету, а его смерть имела значение».

Стоит ли за «Смертью республиканца» Капы еще какая-нибудь истина кроме той, что эта фотография стала символом смерти? Большой вопрос. Капа не был беспристрастным репортером: он игнорировал зверства, совершенные республиканцами, он выступал идеологическим сторонником коммунизма в Испании.

«Смерть республиканца» является свидетельством определенной политической ориентации и идеализма Капы.

«Смерть республиканца», подлинная или ненастоящая, в конечном счете является свидетельством определенной политической ориентации и идеализма Капы. И оба этих качества подвергнутся серьезной проверке в предстоящих сражениях «войны страстей». В скором времени он придет к тому, с чем неизбежно сталкиваются все люди, достаточно близко подошедшие к «романтике» войны: к испытанию жестокостью и безумием и к смерти иллюзий.

Одно можно сказать определенно: публикация «Смерти республиканца» ознаменовала собой точку невозврата. Появление этой фотографии стало гарантией того, что мир навсегда запомнит Эндре Фридмана как американского фотографа Роберта Капу — человека настолько решительного, настолько намеренного погрузиться в гущу войны, что он готов снимать даже момент смерти человека.

Фото на обложке: Sotheby’s