Страна возможностей: Бельгийский фотограф об Украине

После Майдана иностранные фотографы зачастили в Украину, для многих из них она стала легкой мишенью. Война, социальное неравенство и вместе с тем подъем молодежной культуры — каждый может выбрать предмет исследований себе по нраву. При этом зачастую снимки зарубежных фотографов не отличаются ни оригинальностью, ни глубоким подходом к проблеме: подростки на рейвах, оккупированные территории и остатки брутализма в архитектуре — художники продолжают эксплуатировать одни и те же темы, используя схожие приемы.

Кадры бельгийца Дэвида Дэнила выгодно отличаются от привычных работ иностранных фотографов. На его снимках нет войны и рейвов — более того, на многих изображениях невозможно понять, Украина ли это вообще. Мощная игра со светом и тенью, внимание к деталям, на которые часто не обращают внимания, и отсутствие колониального подхода к созданию работ делают его проект «Не дай нам уснуть, пока мы идем» больше похожим на фешн-съемку, чем на документальную историю.

— Интерес к украинско-российскому конфликту появился у меня во время посещения Украины летом 2016 года. Я хотел побывать в Мариуполе из-за местных пейзажей тяжелой промышленности и увидеть Потемкинскую лестницу в Одессе. Сразу после этого поехал в Киев. Я оставался открытым ко всему вокруг, потому что мне хотелось разобраться в происходящем в стране.

Пообщавшись с людьми в нескольких городах, я понял, что обычно подход к освещению Украины довольно поверхностный. Центральной идеей моего проекта стала необходимость соединить человеческий опыт с современной ситуацией. Работа над серией заняла 50 дней, но мне потребовалось больше времени, чтобы понять ее глубину.

Украина — захватывающее место. Здесь много энергии. Она особенно заметна в младшем поколении, в котором приветствуется индивидуальное самовыражение. Когда я начал работу, мой друг скинул мне небольшое эссе журналиста, который описал Киев как восточноевропейский Берлин.

Я много работал с людьми у них дома: место, где живет человек, помогает понять его как личность. Когда я фотографировал на улице, то приглашал на съемку прохожих. Я практически ничего не планировал. Я хотел включить в серию разные поколения, чтобы точнее отразить идею присутствия украинского духа.

Украина — захватывающее место. Здесь много энергии.

Конечно, незнание языка ограничивает. У меня был ассистент, который помогал общаться с прохожими. Мы встречались утром на одной из станции метро, а затем весь день ходили по окрестностям. Одно знакомство приводило к другому, и вот вы уже обедаете в чьей-то гостиной и слушаете истории, которые помогают понять, каково это — быть украинцем.

Тишины не бывает без звука, а тени — без света. Меня не интересует простое воссоздание атмосферы. Свет и тень — это визуальные измерения, которые расширяют нарратив. Конечный результат построения истории с точки зрения визуальной презентации — это самая важная проблема, которая есть в искусстве.

Меня не интересует простое воссоздание атмосферы. Свет и тень — это визуальные измерения, которые расширяют нарратив.

У меня нет никаких личных связей с Украиной. Что украинцы думают о сложившейся ситуации, в которой они оказались, и что дает им силы двигаться вперед — главный вопрос, который я хотел изучить.

Визуальный язык проекта основан на живописи соцреализма. Я хотел исследовать стиль, который относится к прошлому, но включить в него элементы из настоящего.

Детали города легко заметить. Это сравнимо с цветными фильтрами, которые руководили процессом. Вы не знаете, что конкретно вы ищете, но знаете, на что обратить внимание. Или так: вы знаете, что не стоит внимания. Были дни, когда я не делал ни одной фотографии, а через несколько дней — сразу пять. Потом я начал объединять элементы, пока не почувствовал, что изображение работает, становится частью чего-то большего.

Визуальный язык проекта основан на живописи соцреализма. Я хотел исследовать стиль, который относится к прошлому, но включить в него элементы из настоящего.