Ты чьих будешь: Как живут потомки коренных американцев

Коренные американцы и их потомки составляют чуть более 5 миллионов человек — около 1,6% от общего населения США. Затяжные войны с европейскими колонистами, попытки насильственного переселения в другие штаты и резервации, миграция и варварские законы, поощрявшие истребление коренных народов, привели к сокращению населения. Лишь в 1924 году индейцы были признаны гражданами США, и тогда постепенно начала расти их численность.

Сейчас в индейских резервациях проживает около трети коренного населения. Юридически индейские резервации имеют почти те же права, что и штаты США, — например, у них есть право на формирование своего правительства, установление налогов и принятие законов. Племена, доказавшие, что собственность их предков была отобрана властями США, получают федеральные дотации.

Фотограф Мария Стурм сосредоточилась на племени ламби, которое проживает в Северной Каролине — штате, где были распространены законы Джима Кроу, предполагавшие расовую сегрегацию.

— Я родом из Румынии, но выросла в Германии. Там меня часто спрашивали, откуда я. Лет до двадцати я называла город, в котором родилась. Но, скорее всего, этот вопрос подразумевал национальность — такой завуалированный интерес, почему я выгляжу «иначе». Иногда это меня беспокоило. Иногда я не хотела отвечать, потому что не хотела отличаться от остальных.

Ламби — самое большое племя в Северной Каролине, самое большое к востоку от реки Миссисипи и девятое по величине в США. Но поскольку оно признано только штатом и не полностью признано на федеральном уровне, у ламби нет резерваций и они не получают денежной поддержки от правительства. Во время съемок я жила в городе Пемброк — это экономический, культурный и политический центр ламби в Северной Каролине — и много ездила в другие города, где живут представители племени.

Моя цель — привлечь внимание к политике идентичности. Информации о непризнанных племенах коренных американцев очень мало — даже многие жители Северной Каролины никогда не слышали о ламби. Я думаю, большинство тех, кто увидит мой проект, смогут узнать что-то, чего раньше не знали, и верю, что некоторые задумаются. Я надеюсь, что они будут помнить об этом, знать, что их знания не совершены. Надеюсь, что моя работа даст возможность провести параллели и увидеть себя в других.

Многие жители Северной Каролины никогда не слышали о ламби.

Проект начался с того, что отчим рассказал мне о своем друге — докторе Джее Хэнсфорде К. Весте, члене племени индейцев монакана. Это племя признали только в 2018 году. Меня возмутило слово «непризнанный». Что это значит? Почему есть люди, которых не признают, каковы критерии для этого и какие учреждения это решают?

Позже отчим сказал, что у Джея светло-голубые глаза, и тут я смутилась из-за того, что удивилась этому факту. Но почему у коренного американца не может быть светлых волос и голубых глаз? Откуда взялись мои знания о том, как должны выглядеть индейцы? Я начала думать, как мы укрепляем и поддерживаем стереотипы.

Почему есть люди, которых не признают, каковы критерии для этого и какие учреждения это решают?

Доктор Вест — профессор Университета Северной Каролины в Пембруке, преподающий на факультете коренного населения Америки. В 2011 году я пришла к нему на занятия и спросила студентов, хотели бы они провести со мной некоторое время, рассказать о себе.

Так я познакомилась с Джонатаном Джейкобсом. Он показал мне город, пригласил к своей семье и друзьям. На протяжении всего этого проекта он был моим постоянным спутником. Мне повезло — Джон и сам интересовался своей идентичностью, поэтому когда мы встречались с людьми, то задавали практически одинаковые вопросы. Когда я встретила его, он идентифицировал себя как ламби, и благодаря работе над проектом он узнал, что на самом деле принадлежит к племени тускарора.

До колонизации было несколько племен, населявших одну и ту же область: черавы, тускарора, халива-сапони, чероки и многие другие. Также есть три языковых семейства: алгонки, сиуан и ирокезы. Все эти племена не были признаны. В попытке получить федеральное признание в 1953 году они объединились под именем ламби. Идея состояла в том, чтобы сформировать конгломерат, предполагая, что BIA (Бюро по делам индейцев) не будет игнорировать большую группу людей, ходатайствующих о признании. Племя ходатайствовало о федеральном признании, в котором ему отказали, потому что BIA заявило: ламби существуют только с 1953 года, поэтому нельзя доказать, что они существовали до 1492-го.

Таким образом, тускарора является частью ламби, и хотя само название «ламби» довольно новое, многие люди знают только его.

Прежде чем начать фотографировать, я пыталась записать интервью с теми, кого встречала. Каждый раз, когда я возвращалась, то приносила отпечатки фотографий, сделанных раньше. Обычно я носила с собой всю пачку и каждый раз, когда встречала кого-то, дарила ему фотографию и спрашивала, что он видит на снимке. Я записала эти разговоры и цитирую некоторые отрывки из них в книге.

Меня возмутило слово «непризнанный». Что это значит?

Я считаю очень важной фотографию Скотти. Он с гордостью носит куртку и кепку, эмблему на которых многие сочтут неполиткорректной и неуместной. Но в его случае идентичность действительно проявляется в таких поп-культурных символах, как этот. В этом есть еще один парадокс: незнакомцы могут утверждать, что Скотти не настоящий индеец, он не знает своей истории. Но многие племена ассимилировались, потеряли часть своей истории — кто мы такие, чтобы судить, что правильно, а что нет? Мы тоже живем не так, как 500 лет назад, но нам легко рассуждать, что другие ведут себя не так, как нам хотелось бы. Раз Скотти находит силу в этой одежде, может ли он носить ее?

Незнакомцы могут утверждать, что Скотти не настоящий индеец.

Кроме фото я делала видео для проекта — снимала танцующих и поющих представителей племен. Для них это важный элемент культуры: разные племена проводят вместе общественные собрания — паувау, — чтобы отпраздновать свое наследие. Современное паувау — это особый тип событий, на котором индейцы встречаются, танцуют, поют, общаются и чтят свою культуру.

Проект мне кажется законченным, хотя было бы любопытно посмотреть, как будет развиваться жизнь моих героев. Я фотографировала для проекта с 2011 по 2017 год, и мне трудно сказать, сколько я провела на съемках. Он занял так много времени, потому что я была слишком далеко; мне было трудно найти финансирование, так что в какой-то момент я подала заявку на стипендию Фулбрайта. В 2015—2017 годах я училась в Америке — по этой стипендии, потом по программе DAAD.

Сейчас я хочу показать работу в Северной Каролине, вернуть ее домой. А также найти способ показать ее в Европе и в других городах Америки.

Проект мне кажется законченным, хотя было бы любопытно посмотреть, как будет развиваться жизнь моих героев.