Тоска зеленая

— Лежать в больнице — как ехать в плацкарте. Доктор — машинист, и от него зависит, сойдет ли моя жизнь с рельс. Медсестры — проводницы. Соседи по палате — попутчики: кто-то храпит, кто-то плохо пахнет; от них зависит, выспишься ли ночью.

В хирургическом отделении все окрашено в зеленый. Зеленые занавески, раковины, плитка, длинные зеленые коридоры. Зеленый — один из трех основных цветов, цвет видимого электромагнитного излучения с длиной волн в диапазоне 510—550 нанометров, цвет жизни.

Как турист, я смотрела по сторонам и снимала на телефон зеленый мир.

Суббота, день 0

Начинает болеть живот; через несколько минут бросает в пот, я теряю сознание; мама бежит за обезболивающим, вызывает скорую; я сижу на стуле мокрая от пота, мне дают какие-то таблетки.

Приезжает скорая, меряют давление; прошу уколоть обезболивающее, делают один укол и ждут; легче не становится, прошу уколоть еще, делают второй укол.

Ведут в машину, едем в больницу, холодно. Пока едем, боль утихает. Что-то записывают, вызывают гинеколога; приходит дед, говорит, что на кресле смотреть не будет, в понедельник в женскую консультацию.

Уезжаем домой, я радуюсь, ем. Через два часа — боль в области желудка. Думаю, что переела, ложусь спать; терплю боль между ребрами, не могу уснуть; пью обезболивающее — не помогает.

Воскресенье, день 1

Под утро приезжаем в ту же больницу, охранник открывает дверь не сразу; выходит заспанная медсестра, вызывает хирурга; он приходит сонный, трогает живот, говорит, что ничего нет; снова зовут гинеколога, он смотрит меня на кресле, ничего не находит. Спрашиваем медсестру, можно ли уколоть обезболивающее, она отвечает: «Не нужно, чтобы не смазывать картину». Сидим с мамой в коридоре; медсестра предлагает лечь на кушетку в приемной; ложусь в ботинках и куртке; холодно, засыпаю через боль.

Говорят, сегодня воскресенье и хирурга на месте не будет, отправляют в другую больницу. Выходим на улицу, обледенелое серое утро.

В другую больницу приезжаем в 8 утра; врач недоволен, что меня не оставили в предыдущей. Мне страшно, я плачу. Приемное отделение, моча и кровь на анализ, тест на беременность, осмотр на гинекологическом кресле. Меня оформляют; в палате тепло, чисто и солнечно; мне сделали укол, и я успокаиваюсь. Ночью просыпаюсь каждый час от боли.

Ложусь на кушетку в ботинках и куртке, засыпаю через боль.

Понедельник, день 2

Утро, обход; живот щупают по очереди все врачи; заведующий ручкой рисует на животе место, где нужно резать. Живот почти не болит; очень хочется есть, но нельзя: рекомендован голод. Анализ крови, УЗИ, зонд, снова щупают живот, еще один срочный анализ крови, еще одно УЗИ; ставят капельницу.

Из палаты уходит упитанная и жизнерадостная девушка Яна, которую выписали: ей удаляли аппендицит, только что сняли швы. Вместо нее появляется тучная женщина из Прилук, которая приехала оперировать грыжу; она боится наркоза и думает, что не проснется; рассказывает, что ее знакомая после наркоза год не ходила и не разговаривала.

Болит внизу живота справа; иду в аптеку, забываю купить одноразовую бритву; медсестра дает бритву со сменным лезвием, я упираюсь и плачу.

Делают пробы на антибиотики. Со мной знакомится спокойная женщина — анестезиолог, спрашивает возраст, рост, вес и когда я последний раз ела (позавчера). Приходит оперирующий врач, рассказывает, какими нитками будет шить; обещает сделать все красиво, но предупреждает, что, возможно, нужны будут дренажные трубки и что медики до конца не уверены в диагнозе «аппендицит». Я говорю: «Делайте красиво».

Привозят каталку, велят раздеваться догола и снимать сережки; меня везут. Мама говорит, что все будет хорошо. В операционной светло и тепло, несколько медсестер; мои ноги привязывают к столу, надевают на левую руку тонометр, в вену на правой ставят катетер. Приходит анестезиолог в желтой маске с надписью Epidemic и эмблемой Biohazard. Смотрит мне в глаза, говорит: «Будем колоть сибазончик», предупреждает, что будет больно. От локтя к плечу идет жгучая боль, я отключаюсь.

Приходит анестезиолог в желтой маске с надписью Epidemic и эмблемой Biohazard.

…Я в палате, мне повторяют: «Ира, не спи». Хочется спать, приходит медсестра и делает два укола в бедро. Засыпаю.

Вторник, день 3

Просыпаюсь в 5 утра; темно и больно. Приходит медсестра и делает укол в бедро, я засыпаю; в 6 приносят термометры.

В 8 обход, лечащий врач смотрит на шов и говорит: «Понравилась ты доктору». Продолжаю спать.

Тучную женщину с грыжей готовят к операции: бинтуют ноги эластичным бинтом. Через три часа она снова в палате, радуется, что жива и вышла из наркоза. В палату приводят женщину с острой кишечной непроходимостью, у нее очень болит живот.

Вечером приходит мама и ведет меня в туалет; очень хочу есть, выпиваю несколько глотков бульона и киселя; перед сном укол обезболивающего; засыпаю.

Среда, день 4

Термометр в 6; обход; лечащий врач тычет пальцем в рану, я машинально хватаю его за руку; снова комментирует красивый шов, разрешает в обед выпить немного кефира и съесть суп. После трех дней без еды он кажется вкусным. Вечером решаюсь на картофельное пюре, соседка по палате делится кусочком парового омлета.

В палате появляется бабушка, ее приводит дед (ее сосед), который громко кричит; оказывается, бабушка плохо слышит и ходит со слуховым аппаратом; она обращается к нему на вы, он к ней на ты. Бабушка лежит тихонечко, не жалуется, не ест.

Антибиотик, обезболивающее, спать на левом боку не могу.

Четверг, день 5

Термометр, обход, доктор пальцем в шрам, снова хватаю за руки; о красивом шраме уже знает все отделение. Ем тыквенное пюре и тертую вареную свеклу, мечтаю о кофе.

Тучной женщине с грыжей сообщают, что у нее гепатит В; она плачет, я нервничаю, потому что дышала после нее через ингалятор. Женщина с острой кишечной непроходимостью уже может ходить по нужде, после обеда читает молитвенник, вечером рассказывает о работе в хосписе, матерится: старики вредные и противные. Говорит: «Люблю наряжать своих баб» — одевает бабушек из села в яркие платки и цветастые платья.

Пятница, день 6

Термометр, обход, знаменитый шрам. Продолжаю есть невкусную еду, решаюсь съесть печенье — одну штучку с чаем.

К бабушке приходит сосед с компотом, но компот ей нельзя; ее увозят на операцию.

В перевязочной восхищаются моим шрамом.

Женщину с кишечной непроходимостью выписывают, они с тучной женщиной из Прилук обмениваются номерами телефонов. Бабушка остается в реанимации; вместо нее появляется бойкая крашеная блондинка лет 50 — болит живот.

Отказываюсь от обезболивающего на ночь.

Суббота, день 7

Ночью из реанимации привозят новую бабушку; она беспокойная — разговаривает, кашляет, недовольна подушкой и одеялом. Бабушка оказывается глухой, ее слуховой аппарат время от времени свистит. У нее была кровь в желудке — говорят, открылась язва. Ее сын умер 40 дней назад. Ей ставят катетер, жидкость капает в бутылку из-под «Моршинской». Днем к ней приходят правнучка, внучка и дочь — прилетела из Норильска, боевая, разговаривает громко, кормит бабушку.

Тетки все время общаются между собой или по телефону.

Не могу уснуть в тихий час, вечером встаю с кровати и падаю в обморок. Делают укол в плечо, на ночь опять прошу обезболивающее.

О красивом шраме уже знает все отделение.

Тетки разговаривают, бабушка кашляет, хрипит и храпит. Ей 86, зовут Анастасия, в слуховом аппарате сели батарейки. Она долго расчесывает седые волосы гребнем; говорит, раньше были такие волосы, что люди завидовали.

Просыпаюсь в час ночи от резкого запаха; бабушка шуршит пакетами и салфетками; зовут санитарку, она меняет бабушке постель и надевает памперс. Тетки открывают окно, мы ходим по коридору, пока проветрится. Бабушка храпит и кашляет, засыпаю около трех.

Воскресенье, день 8

Термометр; на осмотре дежурный врач говорит, что при осложнениях такие швы расходятся; расстраиваюсь.

Злюсь и жалуюсь целый день; тетки обсуждают свиней и кур, к бабушке приходят по четыре человека в обед и вечером, к тучной женщине из Прилук приезжают дочь, зять и две внучки; все галдят. Ухожу из палаты в коридор.

В тихий час тетки разговаривают.

Вечером прошу разговаривать поменьше.

Ночью бабушка храпит и просится сходить по-маленькому. Беруши не помогают, в 5 утра привозят еще одну тучную женщину после аппендицита.

Понедельник, день 9

Термометр; долго ждем обход; заведующий смотрит на шрам, снова шутят, что я очень понравилась доктору. Сегодня выпишут. Делаю еще один автопортрет в комнате сангигиены, прощаюсь.