Zuk club: «Честное искусство хочется делать для богатых не деньгами, а душой»

Мы рисовали большие плакаты с зебрами и клеили их по всей Москве. Параллельно искали себя в трафаретах и уже впоследствии перешли на монументальные рисунки, всё больше отходя от аэрозолей с краской. Нам всегда было интересно рисовать. Думаю, это и стало причиной того, что мы так долго существуем.

За время существования участники команды неоднократно менялись. В основном это люди творческие, чаще всего с художественным образованием.

Рост числа уличных художников пошёл на пользу всем. Крупные застройщики быстро сообразили, что стрит-арт — это недорогой, быстрый, а главное — красивый инструмент, привлекающий внимание покупателей. Власть получила шанс превратить дома под снос в объекты современного искусства. Жители городов тоже в выигрыше, ведь стрит-арт создан как раз-таки для самого простого человека, у которого нет специального образования и который не ходит в музеи. Стрит-арт — честный и даёт право на высказывания каждому, не требуя ничего взамен.

Российские художники достаточно самобытные, но у многих из них нет понимания того, чем они занимаются — из-за этого и возникают проблемы в развитии.

В России есть десяток состоявшихся уличных художников, которые активно занимаются творчеством. При этом в основном их работы отличаются от зарубежных по стилю, в связи с чем российские художники — частые гости на зарубежных фестивалях и выставках.

Каждый новый проект даёт нам целую череду впечатлений. Недавно нас позвали в Венесуэлу, город Маракай, в арт-резиденцию, где работают известные стрит-арт художники со всего мира. Мы должны были расписывать гигантскую стену в центре города, но к нашему приезду не успели повесить люльки.

В итоге нам предложили поработать на окраине, в гетто с соответствующим антуражем — мусором и решётками на окнах. Когда мы выбрали объект и попытались его сфотографировать, нам сказали, что в этом районе нельзя светить техникой — высокая преступность. Запуганные местом и людьми, мы всё же приступили к работе.

И всё вышло совсем иначе. Люди, живущие в этих трущобах, оказались добрыми и открытыми.

Пять дней, что мы там работали, нас кормили национальными блюдами, угощали конфетами и разными напитками, не говоря уже о том, что помогали рисовать.

По завершению работ они вручили нам разные подарки: бейсбольный мяч, исписанный благодарностями, старинные монеты, диски с латинской музыкой. Вечером в этот же день устроили вечеринку в честь появления рисунка, где собрались все жители района.

Люди, богатые не деньгами, а душой, сильно заряжают. Именно для них хочется делать честное искусство.

Мы уделяем большое внимание стране, месту, форме и фактуре объекта, с которым предстоит работать. От этого работа становится более сложной, органично вписанной в среду.

Мы стараемся не реализовывать идеи из загашников, этим уличное искусство и отличается от музейного. Нам необходимо работать с местом. Вдохновением служат другие авторы, мотивирующие к активной работе. Что-то находим в книгах великих. Одни из любимых: Брейгель, Магритт, Эшер. Помимо этого мы вдохновляемся путешествиями. Команда дала нам возможность побывать почти во всех странах Европы, зимой мы обычно в Азии, а в этом году будем продолжать изучение Латинской Америки.

Есть заказчики с плохой репутацией, и работа с ними для нас интересна исключительно с коммерческой точки зрения. Я говорю об алкогольных, табачных брендах, различных телевизионных проектах. В этих случаях мы выступаем в качестве ремесленников и стараемся не подписываться командным именем, ведь творчество не предполагает коммерции, его нельзя подкупить.

Последнее время всё чаще заказывают продукт под названием Zuk club. Это когда клиент смотрит наши работы и говорит, что хочет нечто подобное. Для нас это любимый, понимающий клиент.

Основное отличие в работе с российскими и иностранными заказчиками — это качество материалов. В России люди экономят на качестве, за границей делают на века. Это связано с коррумпированной системой, монополиями. Компания, предлагающая дешёвый и качественный продукт, всё равно не получит госзаказ, потому что в системе все уже дали друг другу взятку, а новички никому не нужны.

Мы для себя выбрали позицию работать в России по самому высокому ценнику и на заработанные средства создавать искусство там, где посчитаем нужным. Чаще всего это за пределами страны.

Почти все наши проекты легальные. Есть определённая процедура, согласно которой власти выдают разрешения на объекты, а мы официально их расписываем. В целом никаких сложностей, хотя это пришло не сразу. Бывали случаи с полицией, недовольными прохожими. Мы к этому относимся с пониманием, ведь не у каждого горожанина есть высшее образование, тем более художественное. Для некоторых людей мы занимаемся вандализмом, и они спешат нас сдать.

Мы стараемся избегать работы с властями, не хотим, чтобы рассматривалась только одна точка зрения. Искусство не должно быть для действующей власти. Через пару десятков лет она сменится — что нам скажут наши дети и ученики? Быть честным с самим собой и со своими близкими — это самое главное.

Если говорить о рисунке, который сделал Гвидо Ван Хелтен (речь о мурале на бульваре Леси Украинки в Киеве. — Прим. ред.), то мне он нравится с технической стороны, а вот сюжет довольно банален и излишне патриотичен. Но это вопрос не к художнику — он всегда делает подобные работы и успешно объездил с ними полмира. Вопрос в кураторе. Нам (России, Украине, Беларуси) необходимо научиться понимать стрит-арт. Только когда появятся разбирающиеся люди, появятся и достойные работы.

В Москве медленно, но всё же начинают появляться кураторы. Мы сами часто выступаем в качестве организаторов фестивалей, выставок, приглашаем художников с мировым именем. Ведь никто другой, кроме самих художников, не разбирается лучше в тенденциях и актуальности искусства.

Вандализм, как правило, не имеет художественного контекста. Вандализм — это коррупция, взятки, повышение пенсионного возраста с растущими ценами. Рисунок на стене вандализмом в принципе не может являться. Это баловство.

Когда мы научимся друг друга слушать, мы откроем для себя много нового.

Не может быть правильного или неправильного стрит-арта. Он, как и искусство в целом, никому и ничего не должен. Как только появляется слово «должен», срезается половина ценности.