10 любимых фотографий Сергея Трапезина

В своих фотографиях мне нравится обнаруживать то, чего я не видел при съёмке, о чём, даже будучи автором снимка, не мог предположить.

Я снимаю на чёрно-белую плёнку через мягкорисующий однолинзовый объектив — монокль, а также в цвете на цифру. Снимки, сделанные моноклем, часто называют пародией на живопись. Я пытаюсь разрушить этот стереотип. Стараюсь показать, что монокль может быть таким же равноправным, хоть и специфическим, объективом, как, например, тот же «телевик» или «рыбий глаз».

Москва, Гоголевский бульвар. Весна 2005 года.
Одна из первых моих удачных фотографий, снятых моноклем, и чуть ли не единственная вертикальная. Я уже не помню, почему нажал тогда на спуск, но мне точно показалось интересным сочетание облика человека, переходящего дорогу, и волнистой ширмы фасада ремонтируемого здания. После проявки я увидел и много другого, что делает эту фотографию интересной: блики света, фактура брусчатки, складки плаща. Я слабо могу представить живописную картину с таким сюжетом, она вряд ли вызвала бы что-то, кроме недоумения. Зато когда я понимаю, что вся эта красота была в реальности, для меня это изображение становится ценным именно как фотография.

Сборщик тростника. Поселок Бардакли около горы Арарат, Турция. Январь 2011 года.
Ехали зимой с фотографом Алексеем Мелией по восточной Турции. Проезжали у подножья Арарата. Погода была облачная, и выше основания горы ничего видно не было. Постепенно добрались до деревни, расположенной над болотистой, но замёрзшей низиной. В самой низине паслись кони, а рядом два-три человека собирали сухой тростник. И над всем этим скорее угадывалась, чем была видна, вершина Арарата. От этой съёмки у меня осталось какое-то мистическое ощущение того места: зима, болото, Арарат, кони, сборщики тростника, вечернее солнце, пытающееся пробиться сквозь облака, — и целых два кадра, разных, но одинаково мне симпатичных. И оба — с этим мальчиком.

Школа для детей морских цыган (народ баджао). Июнь 2012 года.
Для проекта «XXI. Мой Тихий океан» мне выпал жребий снимать Малайзию. Перед поездкой я узнал, что на острове Борнео есть поселения осевших морских цыган. Эти поселения стоят на сваях в полосе приливов, так как это формально не земля и, соответственно, никто не предъявит претензию за её использование.

По прилёту я нашёл одно из таких поселений и обнаружил там школу.

Рано утром дети, которые обычно бегают здесь в лучшем случае в трусах, опрятно одетые в школьную форму, шли по мосточкам над морем и по горам мусора на суше на уроки.

Мне повезло: я попал на общешкольную утреннюю линейку и на занятия, поснимал, как учитель принудительно стриг мальчиков, у кого волосы были длиннее разрешённого, потом заглянул на строительство нового класса. И всё это на воде: классы, «коридоры», «актовый зал». Всюду под ногами между досок видна вода.

Это одна из фотографий с той съёмки. Она мне нравится неким противоречием между строгой одеждой, обязательной для девочек в мусульманской школе, и игривым настроением школьниц. Ну и плюс антураж школы, стоящей на сваях.

Стамбул. Продажа зеркал. Январь 2013 года.
Я люблю бывать в Стамбуле, правда, не в тёплое время года. Мне нравится зимняя меланхолия, движение паромов и катеров, суета и крики на рынках, запахи рыбы, кальянов и специй, встречающиеся тут и там рыбаки, лотошники, сборщики металлолома. Нравится гармония, собранная из, в общем-то, беспорядка, и простое отношение к жизни: дома, угнездившиеся прямо на остатках древних стен, ночные пикники с кострами и жаркой рыбы прямо на Галатском мосту, питьё чая в любых мыслимых и немыслимых местах, петухи, пасущиеся в центре города почти у Новой мечети.

Этот снимок я сделал рядом с тогда ещё строящимся тоннелем метро и мостом через Золотой Рог. Стройку оградили забором, который соседний магазин использовал как витрину для своих зеркал. Место относительно людное, и эти зеркала ежеминутно отражали удивительные картинки. Одну из них мне и удалось заснять. Она мне нравится ещё и потому, что в ней много от того Стамбула, который я люблю: серая погода, здания разных эпох в одном месте, передвижные лотки, какие-то странные конструкции, непринуждённость, лёгкий сюрреализм. И всё это живое.

Прохожая во дворе. Москва. 2013 год.
Здесь всё просто: шёл на работу, увидел «скульптуру» законсервированного на зиму фонтана, узор на небе. Начал примеряться, как интереснее сфотографировать, а тут как раз мимо проходила колоритная бабушка. Нажал кнопку. После проявки обнаружил, как бабушка тонко вписалась в общую картину. Это тоже то, за что я люблю фотографию: при съёмке мне и в голову не могло прийти так поступить с этой бабушкой.

Пикник. Череповец. Лето 2013 года.
Эта фотография была снята во время проекта-экспедиции «От Белого до Чёрного моря», организованного Фондом поддержки документальной фотографии Liberty.SU. Участники экспедиции два сезона шли по рекам на яхте из Санкт-Петербурга через Белое море в Чёрное и в пути делали фоторепортажи.

В Череповце мы с Сашей Аксаковым решили выпить пива на берегу Шексны и заодно проверить свою теорию, что если ты не можешь найти интересного сюжета, то сядь в «фотогеничном» месте, расслабься, и сюжет найдёт тебя сам.

И точно, через некоторое время на берегу собрались человек восемь мужичков и начали накрывать импровизированный стол (по-моему, это была бетонная плита).

Ребята оказались работниками железной дороги металлургического комбината, под боком которого и устроили пикник.

Хорошие люди, угостили нас настойкой собственного изготовления, арбузом, ещё чем-то. А после один из них, Сергей — тот, что смотрит в объектив, поехал с нами на яхту, где долго, с душой и надрывно, читал по памяти стихи Есенина.

Вид на Понте-Веккьо (Старый мост) во Флоренции. Декабрь 2013 года.
Тут фотография говорит сама за себя, и какой-то истории за ней не стоит. Пасмурный зимний день во Флоренции, почти ничего не снимал, так как в таких местах туристические картинки плодить не хочется, а снять что-то интересное трудно — как из-за погоды, так и просто потому, что ежесекундно каждый квадратный сантиметр города фиксируется несколькими камерами. Но мне, кажется, всё-таки повезло.

Газонокосильщики на улице Лобачевского. Москва. 2014 год.
Ехал на велосипеде на работу, увидел непропорционально большую группу косильщиков, брошенных на выкос относительно небольшого газона. Боялся, что, пока слезу с велосипеда, достану фотоаппарат и подойду к ним, они уже закончат, настолько споро их команда «зачищала» территорию. Но несколько кадров я всё-таки успел сделать. Этот мне нравится синхронностью фаз и цветочками.

Тельняшки. Самара. Июль 2014 года.
Этот снимок также был сделан во время проекта «От Белого до Чёрного моря». Около культового места — пивного завода «Жигули», где в разлив продают замечательное пиво, и пристани, от которой ходят речные катера-такси на острова. Рядом с пристанью я пару раз до этого замечал выразительных и даже чем-то похожих друг на друга мужичков в тельняшках. Но как-то не удавалось их снять так, чтобы, с одной стороны, не обидеть неожиданно направленным фотоаппаратом, а с другой — чтобы они не начали вдруг позировать или ещё что-то. Но когда я увидел тельняшку ещё и за рулём автомобиля, пробирающегося к пристани, не удержался и поднял фотоаппарат. И здесь радость также настигла меня уже после проявки: «тельняшечье» отражение в лобовом стекле в момент съёмки я, естественно, заметить не успел.

Костя. Из проекта «В овраге». Москва, 2015 год.
Этот проект о жизни бездомных людей на склоне оврага в одном из небольших парков в довольно престижном районе Москвы. Это стихийный лагерь, в котором более или менее постоянно живут 10–12 человек и ещё около шести — частые гости.

Обитатели оврага стараются быть минимально заметными для всех, особенно для местных жителей.

Тем не менее, конечно, полиция периодически гоняет лагерь. Но людям всё равно некуда деваться, поэтому через некоторое время лагерь возникает снова, чуть в другом месте. Снимать в овраге я начал в апреле 2015 года и пока продолжаю.

На этой фотографии один из обитателей лагеря во время нашей первой с ним встречи. Костя лежал в своей палатке и читал книгу, когда я его отвлёк. Это фото мне нравится выражением лица, даже глаз, геометрией, обстановкой, переходом из мрака палатки к свету.