Мир

«Тюрьма или смертная казнь»: Голландцы о крушении «боинга»

24 мая международная следственная группа заявила, что комплекс «Бук», из которого сбили малайзийский «боинг», принадлежал 53-й зенитной ракетной бригаде ПВО, базирующейся в Курске. Россия отказалась принимать результаты и назвала их выдумкой. Bird in Flight спросил нескольких нидерландцев о том, как, по их мнению, надо поступить с виновными в катастрофе.

17 июля 2014 года в Донецкой области был сбит «боинг» компании Malaysian Airlines, летевший из Амстердама в Куала-Лумпур. Все 298 пассажиров лайнера погибли. Россия с самого начала отрицала свое участие в этой катастрофе.

7 августа 2014 года была сформирована Объединенная следственная группа (JIT), занявшаяся расследованием авиакатастрофы. В состав вошли представители Нидерландов, Бельгии, Австралии и Украины; позднее в группу были добавлены представители Малайзии.

В мае 2018 года был обнародован доклад, согласно которому комплекс «Бук», сбивший «боинг», принадлежал 53-й зенитной ракетной бригаде ПВО, базирующейся в Курске. Владимир Путин отказался принимать результаты, заявив, что ракета не принадлежала России. Постпред России в ООН Дмитрий Полянский заявил, что утверждения JIT и журналистско-экспертной группы Bellingcat, которые занимаются расследованием крушения малайзийского авиалайнера, являются фейком. В ответ организации потребовали от России доказательств.

Несколько дней назад родственники погибших, устав от отсутствия весомых результатов, устроили молчаливый протест — разместили 298 пустых стульев напротив посольства России в Гааге. Bird in Flight спросил у нидерландцев, какие меры должны предпринять мировые лидеры в сложившейся ситуации — когда виновные, вероятно, уйдут от ответственности.



Дерк, маркетолог, 27 лет

«Россия будет сопротивляться, несмотря на любые доказательства».

«Я услышал новость о крушении, когда был на работе. У большинства моих коллег стоит оповещение на телефоне на срочные новости, люди сразу взбудоражились и начали пересказывать новость другим. Думаю, я не сразу поверил, сначала было отрицание. То, что я помню очень хорошо, — момент, когда голландские гробы прибыли в Эйндховен на самолете. Церемония прощания, на которой присутствовал король, была очень трогательной.

Если честно, я не очень внимательно следил за расследованием, но я всегда чувствовал, что Россия причастна. У украинцев не было мотивов сбивать самолет.

Я не уверен, что санкции будут подходящим решением в этой ситуации — поскольку они почти всегда предполагают встречные санкции и нарушают мировой баланс. Это политическая игра, и я чувствую, что Россия будет сопротивляться, несмотря на любые доказательства. По большому счету, сейчас все в руках политиков.

Хотя Путин ненавидит Меркель, я верю в нее и в то, что она найдет сбалансированное решение».

MH17_04
Мэр нидерландского города Хилверсум Питер Бертжес (с орденом) смотрит на кортеж с останками нидерландцев — жертв самолета MH17. Фото: Iroschka van de Wouw / AFP / East News


Сандер, 32 года, финансист

«Может быть, стоит наказать Россию — но как?»

«Как и многие, я был на работе, когда узнал о случившемся. Сначала я не поверил, был потрясен. Как это могло произойти? Что пошло не так? Мы сразу же прочитали все доступные новости, коллеги начали показывать друг другу видео с места происшествия.

Я не знал никого из присутствующих на борту, но эта история однозначно повлияла на нас всех. Мы постоянно читали местные и мировые новости, делились ими, обсуждали случившееся во время перекуров и обедов, на улицах, в барах. Газеты публиковали истории жертв, их имена и фотографии. Этих новостей было достаточно, чтобы сложить мнение о том, что за трагедией стоят российские сепаратисты.

У моего коллеги, человека, с которым я работал очень тесно в начале своей карьеры, в этой авиакатастрофе погиб сын со своей девушкой. Его тело так и не было восстановлено. Эта новость сильно потрясла людей в моем отделе.

Что можно сделать в сложившейся ситуации? Это уже случилось, люди потеряли тех, кого они любили. Я думаю, что мировые лидеры должны разработать какой-то план, который поможет избежать подобных трагедий в будущем.

Может быть, стоит наказать Россию — но как? Было бы справедливо, если бы люди, ответственные за обстрел пассажирского самолета, понесли наказание. Но это уже задача Путина, а я не уверен, что он захочет это сделать.

Люди, ответственные за утверждение, планирование и исполнение этого, должны быть наказаны — длительное тюремное заключение или смертная казнь, если такое возможно».



Ферри, 25 лет, аудитор

«Я изначально считал, что виноваты россияне».

«Я был в отпуске в Малайзии, когда узнал новости. Моя девушка разбудила меня посреди ночи — она не смогла уснуть, прочитав новости в фейсбуке. Моей первой реакцией было: „Боже, это могло случиться с нами, мы пролетели тем же маршрутом за шесть дней до этого!“ Тогда я не осознавал, что случившееся приведет к интенсивному и продолжительному расследованию и публичным дебатам.

Я изначально считал, что виноваты россияне. У кого еще достаточно оборудования и смелости, чтобы сделать это?

Очень сложно использовать санкции против такой мощной страны, как Россия. Нидерланды зависят от мировой торговли и экспорта, поэтому для экономической изоляции и санкций требуется помощь других великих держав, таких как США и Китай.

Я считаю, что будет правильно, если ответственных лиц привлекут к Международному суду. С другой стороны, Россия защищает этих людей любыми средствами. Я не большой знаток политики, но, возможно, стоит лишить Россию права голоса в международных дебатах».

MH17_01
17 июля 2017 года. Родственник погибшего принимает участие в открытии Национального памятника жертвам крушения MH17 в Вийфхуйзене. Фото: Ремко де Ваал / ANP / AFP / East News


Алекс, художник, 30 лет

«Официальное расследование было политически мотивированным».

«Я жил в Берлине в момент катастрофы и интересовался конфликтом в Украине. Моя первая реакция — осознание того, что этот конфликт только что обострился. Все стало более грязным, когда туда попали гражданские лица из стран ЕС — НАТО. Я опасался, что это втянет НАТО в конфликт без прозрачного и аполитичного расследования.

Слишком сложно сказать, кто несет ответственность. Даже сейчас я не могу быть уверенным на 100%. Я читал о расследовании во многих источниках, включая официальные данные голландской, украинской и австралийской команд. Украинские националистические силы выиграли бы гораздо больше от операции под ложным флагом — это легитимизация и нового правительства, и продолжающейся кампании в Донбассе. Однако силы, лояльные к России, тоже могли это сделать — случайно либо со злыми намерениями. Официальное расследование было политически мотивированным, а не независимым, и слишком много вопросов осталось без ответа. А инцидент с Аркадием Бабченко доказал, что нельзя полностью доверять украинскому правительству.

Ничего уже не поделать. В любом случае это была военизированная сила за пределами командования российского правительства. На кого вы предлагаете накладывать санкции? То, что эти силы имеют поддержку России, не значит ничего».



Мартайн, 26 лет, астрофизик

«Я не думаю, что Путин отдал приказ сбить этот самолет».

«Новость о крушении я сначала прочитал на Reddit, а потом увидел на нидерландском новостном сайте. Моя первая реакция — ужас, который усилился, когда стало понятно, что самолет был сбит и на нем находилось много нидерландских граждан.

Я не слишком активно искал новости об этом, но они попадались мне всюду. Довольно быстро появились статьи о том, что в этом замешаны русские. Для меня это не стало открытием, учитывая русскую аннексию Крыма и вообще все, что происходило в Крыму и на востоке Украины. Полагаю, большинство нидерландских СМИ осторожничали — не хотели обвинить Россию, но уже тогда были доказательства такого расклада.

Я не думаю, что Путин отдал приказ сбить этот самолет. Скорее они хотели сбить другой. Но я не эксперт.

Очевидная проблема с санкциями заключается в том, что вы наказываете все население страны, а не только богатых и коррумпированных людей у ​​власти. Я не уверен, что это было бы лучшим ответом. Однако, по моему мнению, в конечном счете экономические санкции являются одним из способов показать им, что они не могут уйти безнаказанными».

MH17_02
17 июля 2017 года. Родственники погибших принимают участие в открытии Национального памятника жертвам крушения MH17 в Вийфхуйзене. Фото: Ремко де Ваал / ANP / AFP / East News


Питер, 27 лет, графический дизайнер

«Иногда бывает трудно отличить правду от лжи».

«Понимание случившегося пришло ко мне через какое-то время после того, как я прочитал новости, — мне было нужно больше времени, больше изображений, больше информации, чтобы осознать, что много нидерландцев погибли вот так. Уже потом я узнал, что в самолете было два человека, которых я немного знал, — друзья друзей.

Я помню день, когда состоялась церемония прощания в одном из наших аэропортов. Я был дома и смотрел ее онлайн. Я помню, как понял, каким образом эта авария воздействовала на нас всех; как я увидел скорбь людей, которые потеряли своих родных.

Я не следил за новостями о расследовании, не читал теории. Я не хочу думать о мире войны и террористических атак. Я думаю, что мы, простые жители, не должны всегда уделять много внимания этим вопросам, — пусть этим занимаются люди, имеющие больше знаний. Фокусирование на теориях будет только плодить больше непроверенной информации. Иногда бывает трудно отличить правду от лжи, а СМИ не всегда помогают.

Я недостаточно разбираюсь в международной политике, чтобы сказать, что надо делать. Я хотел бы найти человека, который несет ответственность за произошедшее, и добиться суда над ним. В конце концов, есть один или несколько человек, которые приняли решение запустить ракету и сбить самолет».

MH17_03
17 июля 2015 года. Скорбящие собираются перед «изгородью сострадания», сделанной из тысяч плюшевых игрушек, в Ньювегейне, Нидерланды. Фото: Michael Kooren / AFP / East News

Новое и лучшее

36 943

8 450

10 252
10 505

Больше материалов