Как подделать тысячу картин, написать об этом книгу и не сесть в тюрьму: Рецепт Эрика Хебборна
Знаменитый портрет святого Иво XV века из Лондонской национальной галереи — подделка: такое громкое заявление в феврале 2019 года сделал искусствовед Кристофер Райт. Настоящим создателем картины из мастерской нидерландца Рогира ван дер Вейдена Райт назвал Эрика Хебборна — величайшего фальсификатора нашего времени. Искусствовед раскритиковал автора за стилистические ошибки, в частности за «капюшон, бросающий вызов законам гравитации» и слишком современную стрижку святого Иво. Прошел год, а догадки Райта пока не удалось подтвердить или опровергнуть. Неудивительно — ведь Эрик Хебборн был крайне внимателен и в своих подделках учитывал даже направление волокон бумаги.
Эрик Хебборн родился в 1934 году в Южном Кенсингтоне. Его детство было непростым: семья жила бедно, мать била сына. В 8 лет он поджег школу и попал в исправительное учреждение. Там у Хебборна обнаружился незаурядный талант художника, и уже в пятнадцать прошла его первая персональная выставка. В 23 года Хебборн поступил в Королевскую академию художеств — самое влиятельное учебное заведение Британии, основанное еще в XVIII веке. Спустя несколько лет Хебборн получил за свои гравюры престижную Римскую премию и впервые попал в Италию. Здесь он проведет большую часть своей жизни.
Тогда ему пришлось совершить несколько интересных открытий. Первое — что он дальтоник и не различает оттенки серого и зеленого. Хебборн вспоминал, как писал картины будучи уверенным, что изображает серые поля. Так продолжалось, пока ему не подсказали, что на самом деле трава ядовито-зеленая.
Второе заключалось в том, что он гей. Хебборна подозревали в романтической связи с известным искусствоведом и советским шпионом Энтони Блантом — и хотя Хебборн отрицал это, именно слова Бланта о том, что рисунки британца напоминают работы Никола Пуссена, вдохновили художника подделывать картины.
Эрик Хебборн в Антиколи-Коррадо, 1990 год
Его «карьера» фальсификатора началась с покупки на аукционе рисунка Брейгеля. Хебборн был очень горд собой, поскольку рисунок обошелся всего в £40. «Я думал, как, черт возьми, я получил так дешево настоящего Брейгеля. Так продолжалось несколько месяцев, потом я присмотрелся и подумал: нет, это не Брейгель, это копия. Тогда я задался вопросом: почему я не могу это скопировать?»
Хебборну и впрямь было нетрудно этим заняться — он работал реставратором и хорошо знал технику разных художников. Вскоре он купил старый холст и написал на нем картину, которую выдал за произведение представителя фламандской школы Давида Тенирса Младшего. Чтобы состарить полотно, Хебборн запек его в духовке. Спустя годы в своем пособии он раскритикует этот прием: «Распространенная ошибка новичков — старить бумагу. Нет ничего нелепее: если бумагу нужно старить, то от нее следует совсем отказаться». После этого Хебборн станет предусмотрительнее и будет искать для своих подделок аутентичный материал.
Тактика была такая: Хебборн писал поверх малозначимой старой картины новую, приносил ее на оценку и изображал удивление, когда специалист называл работу шедевром старых мастеров. Иногда он писал две картины — одну сразу называли подделкой, но потом под ней находили драгоценный «оригинал». В Риме Хебборн вместе со своим возлюбленным открыл собственную галерею, где оригинальные работы чередовал с подделками. Его техника становилась все более отточенной — из студии Хебборна начали выходить подделки Брейгеля, Коро, Мантеньи, Пиранези и Рубенса. Хебборн хвастал, что офорт Брейгеля «Вид на храмы Венеры и Дианы в Байи с юга» из музея Метрополитен в Нью-Йорке на самом деле принадлежит его кисти. По словам художника, его работы украшают залы в Британском музее и Государственном музее искусств в Дании.
Около 30 лет Эрик Хебборн прожил в итальянской коммуне Антиколи-Коррадо неподалеку от Рима, где местные называли его Профессором. Уклад его жизни был нарушен в 1978 году: тогда куратор одной из американских галерей обнаружил два рисунка разных авторов на одинаковой бумаге. Все следы вели к Хебборну. Должен был разразиться большой скандал, но его не последовало: музейщики не спешили признавать, что покупали работы своего современника под видом старых мастеров. А к Хебборну стали все чаще обращаться клиенты, просившие «найти» определенную картину — что означало попросту подделать полотно.
На волне известности художник выпустил несколько книг. Хебборн иронизировал, что искусство и кулинария всегда шли рука об руку — вот и его «Настольная книга фальсификатора» больше похожа на сборник рецептов.
Яйца
Яйца часто используются в процессе рисования — например, при создании яичной темперы, которая на несколько столетий старше масляной краски.
Молоко
Молоко может быть полезно в качестве фиксатора для карандашного, пастельного или мелового наброска.
Хлеб
Кусочки хлеба можно использовать как ластик и для осветления слишком темных фрагментов рисунка.
Картофель
Половину картофелины можно натереть на жирное пятно на бумаге. Это позволит рисовать чернилами там, где до этого они бы не взялись.
Оливковое масло
Может стать причиной весьма интересных пятен.
Чай и кофе
Могут использоваться для тонирования поверхности.
Книга выглядит шутливой, но вскоре становится ясно, что автор действительно был профессионалом. В первых главах он терпеливо объясняет читателю, почему бумага ручной работы не имеет зерна и что по направлению микроворсинок можно безошибочно определить, когда был создан рисунок. Издательство, выпустившее книгу, предусмотрительно указало, что все приведенные в ней техники описаны в сугубо информативных целях.
В 1996 году Эрика Хебборна нашли с проломленным черепом на Пьяцца Трилусса в Риме. Гибель художника не расследовали. Ходят слухи, что причиной смерти стал выпуск его «Настольной книги фальсификатора», — недоброжелателей у Хебборна, который при любой возможности высмеивал искусствоведов и музейщиков, было немало.
Режиссер Питер Джерард, имеющий права на мемуары фальсификатора, уверен, что тот был связан с мафией. Работая над сериалом, кинематографисты якобы обнаружили доказательства, что Эрик Хебборн до конца своих дней имел отношение к преступному миру.
Но у самого художника были собственные представления о преступности. Главными мошенниками он считал аукционистов Sotheby’s и Christie’s, а также музейщиков, которые, по его мнению, ничего не смыслили в искусстве. «Я не мошенник, — уверял Хебборн журналистов BBC, — я просто делаю то, что люди всегда делали в мировой истории. С тех пор как было изобретено искусство, ему подражали. Думаю, настоящий преступник — это тот, кто дает картине ложное описание».