Сказка — ложь: Великий мистификатор Валид Раад

Гражданская война в Ливане началась в 1975-м с вооруженных столкновений между мусульманскими и христианскими общинами. С годами конфликт перерос в войну всех со всеми: шиитская партия «Амаль», Коммунистическая партия, Прогрессивная социалистическая партия, зарубежные участники — Сирия, Израиль, «Хезболла». В этой войне погибло около 140 тысяч человек, почти 800 тысяч стали беженцами. Считается, что она длилась пятнадцать лет, но последующие годы редко бывали мирными.

Валид Раад с помощью текстов и изображений рассказывает скрытую историю ливанского противостояния. Художник активно использует цитаты ливанских архитекторов, художников, историков и писателей, собранные из журналов и книг за последние пятьдесят лет. Но главной движущей силой для Раада является фотография и вопросы идентичности информации. Его проекты — попытка понять, как создается история и как появилось знание, которое мы считаем истинным.

«Истеричные документы»

Раад родился в 1967 году в христианском пригороде Бейрута. Отец художника — ливанец, мать из Палестины. В 1983-м Валид, как и многие соотечественники, иммигрирует в Америку. В Штатах он изучает фотографию в Рочестерском институте, а затем защищает диплом о текстах, написанных американским и европейскими заложниками в Ливане. Работая над диссертацией, художник проводит много времени в библиотеках и архивах — это станет его привычной практикой.

Главный корпус его работ известен миру в связи с таинственной «Группой Атлас», которая существовала с 1989 по 2004 год. Группа — вымышленное объединение историков, которые якобы работают с материалами, оставшимися после войны. В этих материалах подлинные документы перемешаны с фальшивыми, созданными самим художником.

Раад идет в своей мистификации до конца: он то выставляет часть работ под вымышленным именем Фади Факури (азартного игрока и хроникера, иногда даже историка), то раз за разом меняет дату появления «фонда», то называет его воображаемым или основанным кем-то другим. «Я говорю разные вещи в разное время и в разных местах в соответствии с личными, историческими, культурными и политическими соображениями относительно географического положения и моих личных и профессиональных отношений с аудиторией и того, как много она знает о политической, экономической и культурной истории Ливана, войне в Ливане, на Ближнем Востоке», — поясняет он.

Раад часто говорит о практике «Группы Атлас» во множественном числе: «Нас интересуют факты, но мы не рассматриваем факты как очевидность, уже присутствующую в мире. Один из вопросов, которые мы задаем себе, — должен ли существовать подход к фактам в их грубой непосредственности или же стоит рассматривать факты через сложные медитации, с помощью которых они приобретают свою непосредственность. „Группа Атлас“ производит и собирает предметы и истории, которые не следует изучать с помощью обычного и редуцированного бинарного мышления… Мы всегда призывали нашу аудиторию воспринимать наши документы как „истеричные“ в том смысле, что они основаны не на реальных воспоминаниях одного человека, а на „фантазиях, созданных из материала коллективных воспоминаний“».

Все проекты Раада носят двойной характер, предоставляя зрителю возможность самому судить об увиденном. «Группа Атлас» размывает границы реальности, но в то же время показывает настоящие проблемы.

На войне

Раад не избегает войны и в реальности. Оказавшись в Ливане во время военных действий 2006 года, он пишет: «14 июля 2006-го. У нас все хорошо. Мы вышли из Бейрута этим утром, боясь, что ситуация будет ухудшаться, по крайней мере сегодня вечером. К тому времени, когда мы добрались до гор, была введена воздушная и морская блокада. Поздно вечером топливные склады аэропорта были взорваны. В Бейруте — сообщения и листовки, в которых просят жителей не посещать определенные части города. Похоже, это не скоро закончится, поскольку сегодня вечером Израиль объявил, что его цель — уничтожить „Хезболлу“. Что ж, удачи всем нам здесь, если это действительно цель. У нас все еще есть электричество, хотя мы ожидаем, что оно исчезнет вместе с газом. Здесь, в горах, мы в безопасности».

Художник описывает события с доскональностью хроникера: каждая деталь — «все еще есть электричество», «введена воздушная и морская блокада» — значима. Вместо «коллективных воспоминаний» мы имеем дело с личными переживаниями художника.

«15 июля 2006-го. Исчезло электричество, но большую часть дня у нас были генераторы. Сегодня еще один день бомбежек. Здесь, в горах, мы подверглись примерно трем различным бомбардировкам: в начале продолжалось разрушение дороги Бейрут — Дамаск; затем бомбили, чтобы уничтожить антенны сотовой связи, и в третий раз — опять дорогу из Бейрута в Дамаск. Всего несколько минут назад дом снова затрясся, и я только предполагаю, что израильтяне бомбят в том же районе. Безопасные районы гораздо дальше на север, северо-восточный анклав — область традиционно христианская».

Его тон здесь совсем другой, чем в «Группе Атлас»; мистификации больше нет места, только фактам. Сам Раад утверждает: «Я непоследователен, и это несоответствие является как характерологическим (я ненавижу временные и пространственные процедуры; я даже не могу часто ходить по одним и тем же городским маршрутам), так и историческим. В конце концов, я — дитя золотого периода постмодернистской теории и практики, сформированного под сомнение в базовом понятии идентичности и стратегии личностной и методологической маскировки и пересечения границ».

Вечный цикл

Творчество Раада похоже на этнографический музей в месте, где произошли страшные и странные события. То, чем сейчас занят художник, лучше всего объясняет арабское слово «атар», которое можно перевести как «древность, впечатление, знак, реликвия, пережиток, руины».

Последний проект Раада — Scratching on Things I Could Disavow начался в 2007 году и, судя по всему, будет продолжаться еще несколько лет. Это аморфная история арабского искусства, представленная в образах, инсталляциях, рассказах и текстах.

Как пишет об этих работах историк искусства Финнбэр Барри Флуд, «тщательно организованные Раадом созвездия артефактов, изображений и нарративов почти не связаны с историей и историографией художественного производства в арабском мире. Раад включает в свои проекты канонические артефакты исламского искусства, парадигматические произведения арабского модернизма и современный канон, который в настоящее время находится в стадии разработки и оспаривания».

Творчество Раада похоже на этнографический музей в месте, где произошли страшные и странные события.

В письме, которое Раад отправляет из Бейрута американской художнице и куратору Сильвии Колбовски, он констатирует: «Кажется, все просчитываются: „Хезболла“, американцы, израильтяне, саудиты, палестинцы, французы, русские, китайцы. Все. Последствия здесь останутся, даже когда этот кризис закончится. Он породил достаточно антагонизма, чтобы продержаться еще одно десятилетие».

Раад участвовал в «Документе 11» в Касселе, в Венецианской биеннале, Биеннале Уитни в Нью-Йорке. Его работы интересны всему миру: Европа, Ближний Восток, Северная Америка. И это понятно, ведь, к сожалению, в мире нет недостатка в войнах, политических кризисах, беженцах, разрушенных городах и странах. Война убивает, насилует и — самое ужасное — повторяется, поэтому работы Раада еще долго будут актуальны.

Война убивает, насилует и — самое ужасное — повторяется, поэтому работы Раада еще долго будут актуальны.

Фото: Stedelijk Museum Amsterdam, выставка «Валид Раад — „Будем честны, погода помогла“»‎ состоялась с 18 мая по 13 октября 2019 года.