Вам показалось

Все обманчиво, все иллюзорно. Неизвестное будущее создает прошлое, которого не существует, потому что оно забывается, интерпретируется, даже придумывается. Стираются детали, из-за этого исчезают смыслы — и мы перестаем искренне переживать то, что случилось когда-то. Исчезает эмоциональная память. Пропадает история.

Скульптор и фотограф Томас Деманд считает, что механизм памяти, заложенный в человеческом мозгу, — очень ненадежная штука. Но именно память делает нас теми, кто мы есть. Для художника игра с памятью — кладезь могучих образов, способ проникновения в массовое сознание и тайны мироздания, попытка вернуться в ушедшие времена, разобраться в причинно-следственных связях и найти истину.

Хотя Томас учился на скульптора в Дюссельдорфе, колоссальное влияние на него оказали именно фотографы. Он познакомился с четой Бехер, Андреасом Гурски, Кандидой Хефнер. Кандида говорила, что чтобы разобраться, как влияет среда на человека, необходимо убрать человека из среды. Деманд, делая попытку изучить воздействие прошлого на настоящее через снимки, опубликованные в старых газетах и журналах, обнаружил суровую закономерность. А именно — острота воспоминания, а значит, воздействия на наше сознание падает из-за того, что мы не помним мелочей, не можем узнать место, ленимся напрягаться, чтобы воскресить в мозгу давно канувшие в Лету события.

Так по снимкам, которые когда-то опубликовали репортеры или криминалисты, Деманд начал воссоздавать старые интерьеры в виде макетов из картона и бумаги. Готовые макеты Деманд фотографирует, а потом уничтожает. При этом художник тщательно воспроизводит обстановку, расставляет или разбрасывает мебель, красит стены — но убирает детали, сглаживает фактуры: мы не найдем надписей, картинок, календарей. От картинки веет мертвечиной. Все намеки на жизнь как бы стерты некой могущественной рукой.

Художник, как гипнотизер-иллюзионист, добивается эффекта неясного ощущения того, что мы здесь были или видели это место. Рождается чувство беспокойства и дискомфорта. Усиливает тревогу понимание, что с интерьерами что-то не так: они как бы настоящие, но на самом деле совсем непонятные. Хочется воскликнуть: «Нас подло обманули!»

Художник расставляет ловушки, загадывает загадки, издевается. На самом деле он реконструирует нашу память, показывает, как мало она оставляет нам знаний о прошлом, как мы убоги в неспособности визуально воскресить места, где совершались преступления или происходили важные события. Ведь мы это все видели на экранах телевизоров, на страницах разных изданий. Фотография макета раздражает намеком и неопределенностью, а после прочтения аннотации — злит пониманием, насколько несостоятельна наша память. Деманд фиксирует документ, который мы забыли.

«Я хотел создать нечто свежее и новое… Нечто, что совпадает с идеей репортажа», — говорит художник. Идея репортажа — настоящее; можно ли считать прошлое настоящим? Сомнения заставляют Деманда предпринять путешествие в прошлое: оказаться возле рамки в аэропорту Портленда, через которую прошли с оружием террористы; побывать в том самом месте, где было совершено покушение на Гитлера, или в последнем убежище Саддама Хусейна, или в офисе, где десятки клерков подсчитывали голоса на президентских выборах.

«Что, если я на самом деле хочу навестить эти места, перестроить свою собственную версию истории? Может быть, я специально это делаю, чтобы быть там и все видеть?.. Я пытаюсь с помощью простых способов присвоить образ мира и смысл мира. Я никогда не был и я никогда не доберусь в то место, которого уже нет, — например, кухни Саддама Хусейна, вероятно, сейчас нет. Но это было место, важное для меня».

Деманд словно заявляет: вы ничего не знаете, потому что все не так, как изображали журналисты; мир вывернулся наизнанку. А был ли Саддам Хусейн вообще?

И если не отворачиваться от фотографии, недоуменно пожимая плечами, а рассматривать ее внимательно, наверняка начнут проявляться странные истины, укрытые художником в глубине картины. Вот что пришло в голову известному американскому писателю Джону Макнейлу Миллеру, когда он скользил взглядом по огромному изображению под названием «Избирательный пункт»: «Деманд имитирует фотографии Центра неотложных операций Палм-Бич, где подсчитывали результаты президентских выборов 2000-х. Снимок Деманда ставит вопрос о процессе созерцания бумаги с отверстиями более шести недель — бумаги, двести или триста листов которой существенно повлияли бы на судьбу этого мира».

Таким образом, Томас Деманд говорит о доверии к тому, что мы называем реальностью, о доверии к журналистике и фотоизображению. Ведь, увидев в газете снимок, мы уносим в сознании его копию, которую с течением времени превращаем в неясное пятно. Художник демонстрирует нам это пятно, якобы когда-то существовавшее и вызывавшее волнения в обществе. Когда Деманд безжалостно уничтожает макеты, эта реальность остается лишь в виде чистой идеи события, дающей свободу к его интерпретации.