И чтоб ни звука тут: Как музыка Афганистана выживает под запретами

Что было до цензуры

Музыка — важнейший элемент идентичности Афганистана, она всегда объединяла множество проживающих там этнических групп: пуштунов, таджиков, узбеков, белуджей, туркмен, памирцев и других. Несмотря на то что в афганских школах детей, как правило, не учили петь или играть на инструментах, в стране сформировался богатый музыкальный ландшафт. Его главными элементами стали региональный фолк, вобравший в себя особенности культур разных народностей; сцены крупных городов, таких как Кабул, Герат, Кандагар и Мазари-Шариф; а также популярные жанры.

Отдельная, но не менее важная часть — религиозные песни, призывы и молитвы. Поскольку их исполняют без инструментального сопровождения, то они не считаются музыкой, что объясняет, почему некоторые голосовые перформансы разрешены на публике даже при талибах. Пример подобного «исключения» — чтение Корана. Рецитация священного слова профессиональными чтецами кари на публике похожа на настоящее выступление, как по эмоциональному накалу, так и по мелодике, ритмике и вокальному мастерству исполнителя. Для афганских мусульман же это в первую очередь важнейший священный ритуал в исламе, но никак не музыкальное искусство.

Большую часть своей истории Афганистан был страной с достаточно авторитарным режимом, однако в 1964-м король Мухаммед Захир-шах принял конституцию, провозгласившую новую форму правления — конституционную монархию с парламентской демократией. Годом позже в силу вступил закон о прессе, начали открываться частные издания, стало распространяться радиовещание. Благодаря станции «Радио Афганистан» в стране появилась и активно развивалась локальная поп-музыка, возникли первые профессиональные оркестры. На радио звучала поэзия дари и пушту/пашто с мелодиями пуштунов. Слушатели особенно любили песни из индийских и пакистанских кинофильмов.

Статус артистов тоже повышался, появлялись настоящие звезды, причем как мужчины, так и женщины. Это свидетельствовало об изменении настроений в обществе, в котором раньше музыку считали недостойным занятием для женщины. Одна из самых известных афганских певиц Фарида Махваш сперва работала секретарем на радиостанции, но в 1960-м начала свою музыкальную карьеру и в 1976 году получила почетное звание устад.

Появлялись настоящие звезды, причем как мужчины, так и женщины, что свидетельствовало об изменении настроений в обществе.

«Афганистан» давал новую жизнь и народной музыке, выпуская в эфир региональные традиционные композиции, переделанные на современный лад. Со временем у станции появились и собственные сонграйтеры и поэты, которые сочиняли тексты будущих хитов.

Рынок аудиозаписей также процветал, а живые выступления были неотъемлемой частью афганских свадеб. Для мужчин и женщин сначала устраивали отдельные затяжные вечеринки, на которых звучали газели и танцевальные мелодии. Само же празднование длилось целые сутки с небольшим перерывом на сон. А еще музыкантов приглашали, чтобы отметить рождение ребенка. И даже во время Рамадана кафе и рестораны в крупных городах организовывали у себя ночные концерты.

Коммунисты и их контроль

В 1973 году в Афганистане случился государственный переворот. Король Захир был свергнут своим двоюродным братом Мухаммедом Даудом и изгнан из страны. Но уже спустя пять лет в результате Саурской революции в Афганистане провозгласили демократическую республику, а на посту главы государства оказался председатель коммунистической партии (НДПА) Нур Мохаммад Тараки. При военной поддержке СССР коммунисты оставались у власти в Афганистане 14 лет.

Нельзя сказать, что они запрещали музыку или не финансировали ее, но то, какой она была, контролировали довольно жестко. За радио- и телевещанием следило Министерство информации и культуры. В эфире прославляли коммунистический режим, а также настраивали общество против моджахедов, объявивших джихад официальному правительству. Музыканты, которые не хотели петь дифирамбы партии и ее лидерам, покидали страну.

Интересно, что в условиях, когда цензура усиливалась, в Афганистане росло влияние западной музыки. Вот как описано свадебное торжество в International Herald Tribune в 1986 году: «Диско, оглушительный оркестр, гордые родители и волнующиеся молодые — здесь есть все элементы праздника в любой точке мира… Вокалист группы сказал, что большинство мероприятий, на которых они выступают, похожи на сегодняшний вечер. Помимо западной музыки и мелодий из индийских фильмов в репертуаре их коллектива — патриотические песни о коммунистической партии и против контрреволюционеров».

Музыканты, которые не хотели петь дифирамбы партии и ее лидерам, покидали страну.

Тараки был свергнут Хафизуллой Амином всего через год своего правления. Чтобы почтить память тех, кого убили в ходе очередного переворота, по радио и телевидению крутили запись Raag Malhar в исполнении знаменитого индийского ситариста и композитора Рави Шанкара. Как отмечает британский этномузыколог Джон Бейли, песню часто ставили в эфир, когда в стране сменялась власть. Так произошло после изгнания короля Захира, смерти Тараки, а затем и Амина.

В лагерях афганских беженцев

Пока в Афганистане шла война и борьба за власть, в Пакистане и Иране множились лагеря афганских беженцев. И не было ничего, что помогло бы им хоть ненадолго отвлечься от своих проблем, даже музыки: в Иране она оказалась вне закона после революции 1979 года. И этот запрет оставался в силе на протяжении многолетней войны с Ираком.

В Пакистане ситуация была не лучше. Страна имеет богатые музыкальные традиции, однако беженцев из Афганистана изолировали в лагерях на границе с ним. Эти хлипкие города были связаны с некоторыми группировками моджахедов и находились под контролем мулл, запрещавших любые музыкальные действа, будь то выступления либо прослушивание аудиозаписей или радио. Это объяснялось тем, что подобным развлечениям нет места в тяжелые времена, когда большинство людей, вынужденно покинувших Афганистан, потеряли свою семью и скорбят. Джон Бейли отмечает, что «Талибан» и негативное отношение его представителей к музыке зарождались именно в таких поселениях афганских беженцев.

В лагерях беженцев запрещали любые музыкальные действа, будь то выступления либо прослушивание аудиозаписей или радио.

Желая продолжать заниматься любимым делом, некоторые музыканты предпочитали уходить из лагеря. Они зарабатывали на жизнь играя на пакистанских, реже афганских свадьбах. Их хорошо принимали в музыкальном сообществе пакистанского города Пешавара, которое также говорило на языке пушту.

Новая цензура

В 1988 году СССР вывел войска из Афганистана. После свержения коммунистического режима пост президента страны занял Бурхануддин Раббани, правление которого ознаменовалось кровопролитной борьбой военачальников за власть. Кабул, едва переживший войну, теперь превращался в руины, а столичный квартал музыкантов то и дело попадал под удары ракет.

Каждый командир устанавливал собственные правила в подвластном ему регионе, при этом слово высокопоставленных религиозных деятелей всегда играло большую роль. Музыкальная цензура усилилась. Доктор Бейли пишет, что в Герате, который он посещал в 1994 году, профессиональные музыканты должны были получать лицензию и отмечать, какие конкретно песни они исполняют. Из дозволенных вариантов остались лишь композиции, восхвалявшие моджахедов, а также суфийские поэтические тексты.

Мужчинам-музыкантам по-прежнему разрешалось выступать на частных вечеринках и свадьбах, женщин же за такое наказывали, могли посадить в тюрьму. Отныне никому не позволялось использовать усилители звука во время перформанса. Но даже при выполнении всех условий, предписанных новой цензурой, не было уверенности, что на торжество не нагрянет религиозная полиция, не конфискует инструменты и не арестует приглашенных артистов. Музыкантам становилось все сложнее зарабатывать себе на жизнь.

Ни у кого не было уверенности, что на торжество не нагрянет религиозная полиция, не конфискует инструменты и не арестует артистов.

Не лучшим образом обстояла ситуация на радио и телевидении. Мало того что время вещания резко сократилось, так еще и музыки в эфире было практически не услышать, а если она и звучала, то без упоминания исполнителя: на экране телевизора вместо артиста показывали вазу с цветами.

«Талибан» против инструментальной музыки

В 1996 году талибы вошли в Кабул и сразу же установили жесточайший контроль над жизнью населения. Новый режим в том числе не признавал никаких развлечений, поэтому музыка оказалась вне закона. Ее нельзя было исполнять или слушать, также запрещалось хранить дома музыкальные инструменты или аудиозаписи. Талибы потрошили магнитофонные кассеты и закидывали их болтаться на дереве, цепляя распущенной пленкой ветки. Такой акт «повешения» должен был служить предостережением для любого, кто подумает нарушить установленные правила.

Талибы потрошили магнитофонные кассеты и закидывали их болтаться на дереве.

Но не все записи постигала подобная участь. Вместо музыки на базарах и в магазинах отныне продавали кассеты с исламскими религиозными песнопениями или хвалебными одами в честь погибших в боях талибов. На записях звучали исключительно мужские голоса и, разумеется, никаких инструментов. Такие кассеты зачастую оклеивали стикерами с фотографиями оружия, поскольку при «Талибане» действовал запрет на использование изображений любых живых существ.

Свои действия талибы объясняют догмами ислама. В частности, они утверждают, что музыка у мусульман запрещена, поскольку она отвлекает их от молитвы и восхваления Аллаха. Однако споры вокруг этого ведутся тысячелетиями, как среди исследователей Корана, так и среди самих мусульман. Один из старейших музыкантов Афганистана Садик Фитрат поделился с The Guardian, что «внимательно прочитал каждое слово Корана» и не нашел там ни одного упоминания, будто музыка — это плохо. Издание Arzamas в материале «Музыка ислама» приводит довод уважаемого мусульманского мыслителя и богослова Абу Хамида Мухаммада ал-Газали. По его мнению, «…выно­сить сужде­ние о сама нужно исходя из сердца, поскольку оно не привно­сит в сердце ничего, чего бы там не было, но приводит в движение то, что там уже есть».

Джон Бейли в своем отчете «Разве можно остановить пение птиц?» пишет, что ранее в Кабуле, а иногда и в других частях Афганистана обитали последователи древнего суфийского ордена чиштийя, который берет начало и распространен преимущественно в Индии и Пакистане. Ритуалы этого сообщества включали в себя не только молитвы, но и игру на традиционных инструментах. Чиштийя даже изобрели собственную музыкальную традицию под названием каввали, они верили, что «музыка — это пища для души».

И все же даже при талибах жители Афганистана находили возможность сохранять музыку в своей жизни. В отдаленных районах осторожно организовывали привычные свадебные торжества, люди прятали инструменты, иногда буквально закапывали их в землю, как и записи любимых исполнителей. Афганцы слушали музыку в машине, а когда их останавливали на контрольных постах, меняли кассету на чтение Корана или политические песнопения. Матери продолжали убаюкивать младенцев колыбельными. И мусульманский призыв к молитве азан, вобравший древние музыкальные традиции Востока, все так же разносился из громкоговорителей над полуразрушенными городами.

Расцвет сцены и возвращение к запретам

После теракта 11 сентября 2001 года США с союзниками вторглись в Афганистан, который был убежищем для террористической организации «Аль-Каида», и свергли талибов. Как только группировка оставила Кабул, в городах вновь зазвучали мелодии афганских, индийских и иранских песен.

Первой на радиостанции «Афганистан», когда она оказалась в руках оппозиционных сил, поставили композицию известного местного певца Фархада Дарьи. Музыканты начали возвращаться домой из изгнания. Торговцы на базарах наконец вытащили незаконные записи, выбросив кассеты с однообразными песнопениями, восхваляющими моджахедов. Артисты снова играли на свадьбах и прочих торжествах. Доктор Бейли отмечает, что для местных жителей возможность слушать и исполнять инструментальную музыку ознаменовала возобновление нормальной жизни, в которой они вновь могли быть гуманными и очень гостеприимными людьми.

Для пуштунской традиционной песни наступило золотое время. Фолк-коллектив Kabul Ensemble гастролировал по миру, сохраняя культурное наследие Афганистана и продвигая его за пределами страны. Развивались и популярные жанры. Так, в 2008 году сформировалась одна из первых локальных рок-групп Kabul Dreams. В хип-хопе прорывом стала исполнительница из Кабула Soosan Firooz — первая женщина-рэпер в Афганистане. Еще одна рэп-артистка Sonita Alizadeh прославилась тем, что в своих текстах начала выступать против принудительных браков. Большую роль в становлении новых звезд на афганской поп-сцене сыграли песенные телеконкурсы Afghan Star и The Voice of Afghanistan.

Афганская рэп-артистка Sonita Alizadeh в своих текстах выступала против принудительных браков.

Пока неизвестно, потеряет ли Афганистан всю музыкальную свободу, но сейчас артистов снова нельзя услышать ни на торжествах, ни по радио, ни даже в стенах Национального института музыки в Кабуле. Официальный представитель талибов Забихулла Муджахид сказал The New York Times, что отныне они «хотят построить будущее и забыть о том, что происходило в прошлом». «Музыка в исламе запрещена. Но мы надеемся, что сможем убедить людей не делать таких вещей, вместо того чтобы оказывать на них давление», — добавил он.

Менее чем через неделю после этого заявления талибы вытащили афганского фолк-певца Фавада Андараби из его дома в провинции к северу от Кабула и убили.

Фото на обложке: Wakhil Kohsar / AFP