Почему это шедевр

Война и мир Юджина Смита: Как документалист изменил фотожурналистику

Великий фотограф ХХ века Юджин Смит прошел Вторую мировую, но главное сражение ожидало его в японском городе Минамата, где вследствие экологической катастрофы гибли люди. Снимки Смита, которые ранее уже изменили подход к фотожурналистике, на этот раз помогли привлечь внимание к проблеме и спасти жизни. Вечно недовольный своей работой, но превзошедший в мастерстве многих, художник оставил после себя наследие, которое учит бескомпромиссности.

Один из самых известных американских фотожурналистов прошлого века Юджин Смит участвовал во многих высадках союзников во время Второй мировой, включая Гуам, Лейте, Иводзиму и Окинаву. Тогда он сделал ставшие впоследствии иконическими фотографии сражений на Тихоокеанском фронте. Но, раненный шрапнелью в лицо в мае 1945-го, Смит и сам превратился в персонажа своих снимков — солдата, искалеченного на войне. Фотограф перенес 32 операции, реабилитация длилась почти год. В какой-то момент он даже думал, что не вернется к камере, но, конечно же, вернулся. Возможно, без этого трагичного случая трансформация Смита из известного в по-настоящему великого фотографа была бы невозможна. Как, впрочем, и в любителя джаза.

Юджин Смит
Юджин Смит. Фото: Джун Мики

Юджин Смит и золотая эра джаза

В лофте нью-йоркского здания по адресу 821 Шестая авеню, в поэтично названном горожанами «цветочном районе», с 1957-го по 1965-й работало пространство для записи, репетиций и концертов джазовой музыки Юджина Смита. Демократичный, открытый клуб, на двери которого была записка «Если вы стучите в дверь, то стучите громче», в конечном счете воплотится в монументальную серию из нескольких десятков тысяч снимков. Эта мастерская Смита была местом паломничества не только джазовых музыкантов, но и фотографов; к тому же помещение без замка стало местом встречи богемы. Частыми гостями джаз-лофта были Диана Арбус, Анри Картье-Брессон, Сальвадор Дали, Телониус Монк и Норман Мейлер.

В те годы джаз переживал свой самый экспериментальный бибоповый период, музыкантов считали героями и легендами. И в этом лофте, где звуки городской жизни дополняли какофонию джазовых импровизаций, фотограф всегда оставался в тени. Не выпуская камеру из рук, он незаметно для самих музыкантов, часто фотокамеры не любивших, создавал хронику эпохи. Андеграунд, авангард, свобода творчества и общения, снятие условностей — это была золотая эра.

Почему джаз? Слова Херби Хэнкока, одного из мастеров жанра, могут дать объяснение: «Во время Второй мировой джаз был музыкой свободы, а затем во время холодной войны, за железным занавесом, все было так же… людям нужна была свобода, которую предлагал джаз». А Смит, на какой бы войне он ни оказался, всегда выбирал свободу.

Формула успеха

Юджин Смит родился в 1918 году в городе Уичито, Канзас. Фотография была его страстью с детства, так что уже по окончании школы Юджин устроился фотографом в несколько местных газет. В Нотр-Дамском университете, куда поступил юноша, так оценили его талант, что даже разработали для студента индивидуальную программу по обучению фотографии. Однако все дороги в искусстве ХХ века вели в Нью-Йорк, поэтому в 1937-м Юджин покинул родные края и для начала стал работать в нью-йоркском еженедельнике Newsweek. Именно там он нащупал свой стиль и снискал первую славу, но ушел из издания всего год спустя, потому что не хотел использовать среднеформатную камеру — его интересовал лишь формат 35-мм.

Смит, считавший себя драматургом в фотографии, всегда был перфекционистом с высокими идеалами, благодаря чему и изменил роль фотографов в журналистике. До него отснятые пленки проявляли в редакции без участия автора, затем там же выбирали кадры и дизайн страницы. Смит положил конец этой практике, участвуя в каждом этапе создания журнала. Его снимки всегда отличались качеством печати, но при этом Юджин, как и все великие фотографы, полагался на опыт и вкус, а не на технику, заявляя: «Моя формула успешной печати — обычная химия, обычный увеличитель, музыка, скотч и упорство».

Любимым форматом мастера было фотоэссе, состоящее из нескольких изображений, однако Смита интересовали разные практики и форматы: «Я так никогда и не нашел границ фотографического потенциала. Достигнув каждого горизонта, я обнаруживал вдали еще один манящий знак. Я всегда на пороге…»

Идеализм и реализм

Самые известные фотоэссе Смита, которые сегодня считаются классикой, были опубликованы в журнале Life. В 1948-м там вышла серия «Сельский доктор», повествующая о враче из городка Креммлинг, штат Колорадо. Жизнь и работа простого человека Эрнеста Цериани, единственного доктора на всю округу, предстали перед Америкой. Фотоэссе о враче, отражавшее радости, печали и страхи послевоенной страны, — по сути, портрет нации. Цериани потом рассказывал о творческом методе Смита: «Он всегда присутствовал. Он всегда был в тени. Я представлял его остальным, а затем занимался своими делами, словно он был всего лишь дверной ручкой».

В 1951 году вышла еще одна знаковая серия — «Испанская деревня. Жизнь в древней нищете и вере». В рамках кампании доброй воли между Испанией и Соединенными Штатами Юджину Смиту разрешили въехать в страну. Вместе со своим помощником Тедом Кастлом он преодолел тысячи километров в поисках подходящего места для съемки и в итоге оказался в Делейтосе, деревне с 2 300 жителями в Эстремадуре, одном из самых слаборазвитых регионов Испании. Серия оттуда получилась пронзительной и глубокой, словно классическая черно-белая фотография никогда до этого момента не была столь величественной и столь трагичной.

Луч света выхватывает из темноты шесть фигур в черном и покойника в гробу, в центре красивое лицо молодой женщины — композиция идеальна благодаря суровой правде. Это крестьянские похороны в Испании середины прошлого века, и снимок американского фотографа отсылает зрителя к работам старых мастеров. Критики часто прибегали к терминологии, существующей вне мира фотографии, чтобы описать работы Смита. К примеру, так говорил о нем Джим Хьюз: «Его фотографии — светящиеся репродукции с четкими и точными посланиями — представляли собой сплав из продуманных репортажей, светотени кьяроскуро, тонкой постановки и беспредельной храбрости».

Несмотря на успех своих работ, Смит в 1955 году покинул журнал Life, объяснив такое решение в письме главному редактору Эду Томпсону: «Журналистика, идеализм и фотография — три элемента, которые должны стать единым целым, прежде чем моя работа сможет полностью удовлетворить меня».

Magnum opus

«Фотография — это в лучшем случае тихий голос, но иногда один снимок или группа снимков могут привести нас к осознанию. Многое зависит от зрителя; фотографии могут вызвать достаточно эмоций, чтобы заставить задуматься», — говорил о своем подходе Смит. В 1957-м он стал полноправным членом кооперативного международного фотоагентства Magnum.

Первым репортажем Смита, уже в качестве фотографа агентства, была монументальная серия о Питтсбурге. В 1959 году только часть этого амбициозного и долгого предприятия стала достоянием общественности: «Монументальная поэма городу» с 36-страничным макетом, сделанным самим фотографом, появилась в журнале Photography Annual.

Однако Смит считал эту серию неудачной и мечтал создать книгу об индустриальной Америке, но так и не сумел. Сегодня трудно представить, что редакторы, да и сам фотограф были недовольны отснятым материалом. Серия о Питтсбурге — это торжество фотографии. «Я никогда не делал снимков, хороших или плохих, не заплатив за это эмоциональным потрясением», — позже говорил автор о своих работах. Питтсбург действительно подорвал здоровье и ухудшил материальное положение художника: в процессе съемок он потратил много денег.

Портрет, пейзаж, военный репортаж — Смиту удавалось все. Страны, континенты, родные Соединенные Штаты — любознательности и работоспособности мастера не было предела. И все же он всегда был слегка разочарован собой. «Мир просто не вписывается в формат 35-мм камеры», — говорил он, считая, что никогда не сумеет поймать в объектив смысл нашего существования, наших проблем, болей и радостей.

Он всегда был слегка разочарован собой. «Мир просто не вписывается в формат 35-мм камеры».

Минамата

В 1972 году Смит вернулся в Японию, где не единожды бывал во время войны. В этот раз целью путешествия стал рыбацкий поселок Минамата, где местное население массово страдало от неизвестного недуга, который власти скрывали, пока все не обрело масштабы экологической катастрофы. Виновной оказалась расположенная у залива компания по производству удобрений Chisso, которая сбрасывала в воду химические отходы. Тяжелые последствия вызвала неорганическая ртуть, которую обитающие в воде микроорганизмы перерабатывали в очень токсичную метилртуть. Жители Минаматы, питаясь рыбой из залива, массово страдали от отравления, и в тяжелых случаях болезнь, впоследствии и получившая название Минамата, влекла за собой паралич и смерть.

Владельцы завода никак не решали проблему, пока его работники не устроили бунт. Тогда в Chisso установили фильтры и стали уверять, что вода теперь чистая. Но оказалось, что это лишь спектакль: ртуть из воды продолжала отравлять население. Тогда же на место прибыл Смит. Он прожил в Минамате несколько лет, снимая пострадавших и общаясь с местными жителями. Фотография «Томоко Уемура в ванне» с девочкой, не перенесшей отравление, была опубликована в журнале Life в 1972 году и помогла перевернуть ход событий. Этот и другие снимки Смита привлекли к трагедии внимание мировой общественности. В Минамату съехались экоактивисты, другие страны стали обращаться к Японии с требованиями разобраться в ситуации.

Фотоэссе из Минаматы было последним — в 1978-м Юджин Смит умер от инсульта. Кроме того, Минамата оказалась и самым тяжелым испытанием для фотографа, прошедшего войну. Вот как писал об этой истории Джим Хьюз: «Смит стал защитником жертв и сам стал жертвой, когда его камеры были уничтожены и он был жестоко избит головорезами компании Chisso. После того как он частично ослеп и не мог фотографировать, ему понадобилась помощь жены Эйлин, чтоб продолжить съемку и довести до конца главный фотоочерк своей жизни… Фотографии из Минаматы — и созданная в результате мощная и трогательная книга — ознаменовали последнюю главу творчества Юджина Смита, человека, в котором противоборствующие силы журналистики и искусства, казалось, наконец достигли непростого союза…»

W. Eugene Smith / Magnum PhotosEast News

Новое и лучшее

36 917

8 432

10 223
10 484

Больше материалов