Inside Бо Бернема: Стендап для тех, кому уже не смешно

Хочется верить, что у Бо Бернема все хорошо.

Вот он, почти 30-летний, с куцей бородкой и в белой футболке, вещает на камеру о том, почему не собирается убить себя, и советует не делать этого другим. Прыжок во времени — и перед нами Бо из недалекого будущего, заросший и недовольный. Он смотрит на себя в записи и, кажется, не верит ни одному слову с экрана. Полчаса назад он точно так же на камеру сказал, что снимает на самоизоляции новое шоу, чтобы отвлечься от желания — цитата — «пустить себе пулю в голову». Но шоу, к счастью, вышло, и Бо, как минимум, жив.

Бо сказал, что снимает на самоизоляции новое шоу, чтобы отвлечься от желания «пустить себе пулю в голову».

Бо, сокращенно от Роберт, — едва ли не главное лицо в американской музыкальной комедии. Он начинал записывая ироничные песни под пианино и гитару в собственной спальне, и спустя 14 лет Бернем снова в четырех стенах наедине с камерой и инструментами. Его новое шоу Inside начинается там, где заканчивалось предыдущее — Make Happy: крохотная студия, чтобы выйти из которой ему, почти в два метра ростом, нужно пригибаться, и дверь во двор. Тогда снаружи Бернема ждала девушка с собакой на руках, теперь же он закрывает за собой дверь, оставляя, как и все мы год назад, привычную жизнь позади.

Между двумя этими событиями разница в пять лет, за которые он успел сняться в кино и снять собственный фильм, срежиссировать пару чужих стендап-шоу, а заодно уйти из музыкальной комедии и вернуться в нее. Бернем бросил все на пике, после более чем успешного тура, который никак не вязался с его ментальным здоровьем, — панические атаки, говорит, случались прямо на концертах. За время отсутствия он поработал над собой и был готов вернуться к живым выступлениям в 2020 году, но случилось, как он сам это называет, самое смешное, что только могло случиться. Вероятно, в этих словах найдется двойное дно (мол, помимо пандемии самое смешное, что могло случиться, — непосредственно Inside), но шоу Бернема трудно назвать комедией. Да, его песни все так же полны остроумия и иронии, но кто пережил локдаун длиной в год, тот уже не смеется.

Название Inside переводят как «Дома», но уместнее перевести его буквально «Внутри»: внутри дома Бо, внутри его головы, внутри всея интернета, внутри капиталистической системы мира. Шоу более чем многослойно, и идеальная иллюстрация этому — номер с песней про стажера, которому не платят за работу. Бернем сначала поет, затем записывает видеореакцию на песню, после чего — реакцию на реакцию и так далее. От рассказа о трудовой эксплуатации он переходит к критике собственной претенциозности и заканчивает уточнением, что использует самоуничижительную риторику как защитный механизм от чужой критики. Этот фрагмент за счет своего формата еще понятен, но в других случаях к многослойности нужен ключ. Благо поясняющие материалы уже появились.

Фраза из того же номера, что самокритика никому не отпускает грехов, по сути, ключевой подход к творчеству Бернема. Ему уже прилетает в сети за то, что, постоянно критикуя белых мужчин за необходимость высказывать мнение по любому поводу, он, собственно, занимается тем же. Но в этом и ловушка творческого человека, когда неизвестно, что хуже, — подвергаться критике или избавить себя от нее, попросту ничего не делая. И Бо, кажется, выбрал вариант критиковать самого себя до того, как за это возьмутся другие. А заодно делать это красиво — как в номере на песню Problematic. Тут он спрашивает у Бога, привлекут ли его к ответственности за те эпизоды в творчестве, что не прошли проверку временем. Как, например, его самое первое видео из 2006 года My Whole Family… (Thinks I’m Gay). К концу песни вопросы Бернема не получают ответа, а ему остается только петь: «Мне очень жаль».

Бо, кажется, выбрал вариант критиковать самого себя до того, как за это возьмутся другие. А заодно делать это красиво.

Inside вышел 30 мая — предпоследний день, чтобы попасть в поле зрения телевизионной премии «Эмми»: на это, вероятно, и был расчет. Но вместе с тем Inside вышел в предпоследний день месяца осведомленности о психическом здоровье. Netflix с порога предупреждает — в следующие полтора часа будет мат и упоминания суицида. И чем дальше вглубь шоу, тем более депрессивной становится атмосфера. Музыкальные номера Бернем переплетает с запечатленными на камеру эпизодами апатии, вспышками гнева и собственными рыданиями — то еще испытание для зрительской эмпатии. Тут не вставишь сочувственное слово или объятие, остается только, не зная, куда себя деть, молча наблюдать, как быстро рушится фасад стендап-персоны. Параллельно зудит мысль, что человек намеренно встраивал свои срывы в повествование — монтировал их собственными руками, смотрел на себя со стороны. От осознания этого уровня эмоционального эксгибиционизма становится дискомфортно.

Музыкальные номера он переплетает с запечатленными на камеру эпизодами апатии, вспышками гнева и собственными рыданиями.

В этом смысле Inside — своего рода «Один дома» в параллельной вселенной, где главный злодей уже не ломится через входную дверь, а заперт в четырех стенах наедине с тобой. И этот злодей не ты сам, как можно было подумать, а депрессия, победить которую, увы, не получится сложными хитросплетениями ловушек.

Бернем открыто говорит о том, что чувствует. В песне Shit он перечисляет сопутствующую его расстройству рутину — поздние подъемы, отсутствие сил на душ или стирку, ненависть к собственному отражению в зеркале. Это не проявления «лени», а признаки депрессивного состояния. В All Time Low Бо описывает паническую атаку: «Зрение притупляется, сердце ускоряется, кажется, я сейчас умру». В That Funny Feeling — рассказывает о дереализации и деперсонализации.

При этом в своей депрессии Бернем более чем продуктивен, что, пожалуй, тоже стоило бы вынести в отдельное предупреждение. Наблюдать за безупречно проделанной в одиночку работой над шоу и вспоминать себя в депрессивных эпизодах, что в пандемию, что без нее, мягко говоря, удручает. В сети по этому поводу пишут, что главная звезда Inside — не сам Бернем, а его девушка, режиссер и сценаристка Лорин Скафария, которая находилась с ним в процессе создания шоу. На экране она присутствует только в виде финального посвящения: «Для Лор, [с благодарностью] за все».

Бернем открыто говорит о том, что чувствует. При этом в своей депрессии он более чем продуктивен.

Уже после титров Netflix повесил ссылку на сайт с помощью для тех, у кого есть суицидальные мысли или проблемы с ментальным здоровьем. И это именно то, чего так не хватало шоу Бо Бернема, — простой посыл, что делать, когда чувствуешь себя словно — его же цитата — «мешок с дерьмом». Испытываешь трудности — ты не один, не стесняйся обратиться за помощью.

Что же касается самого Бо, то есть ощущение, что он сделал это шоу не столько для зрителя, сколько в качестве терапии для себя. И хочется верить, что теперь у Бо Бернема все хорошо.