Дом, которого нет: В гостях у Маурисио Алехо

— У этого проекта не было четкого начала, и я не имею ни малейшего понятия, когда его закончу. Прошло уже 15 лет с того момента, как я сделал первый кадр, хотя изначально я даже не предполагал, что это будет долгосрочный проект.

Все снимки сделаны либо в местах, которые я когда-то арендовал, либо в моей квартире. Мне нравится рассказывать, что я выбираю эти места из-за простоты доступа к ним, но должен признаться, что в основе этого выбора — самодисциплина. Мне не всегда нравились квартиры, в которых я жил. Даже не так — мне не всегда нравилось, как некоторые из тех мест выглядели на моих фотографиях. Они казались какими-то случайными и неинтересными, но я знал, что это естественный процесс — фотографировать в месте, где рождались идеи для кадров. Кроме того, если бы я начал искать «правильное» место для съемок, это продолжалось бы бесконечно. Оглядываясь назад, я понимаю, что принял правильное решение. Я не просто делал красивые фотографии, я создавал работы, которые становились частью моей повседневной жизни. В этой концепции есть определенная логика, которая в свою очередь и становится основой красоты.

Мне нравится думать, что у меня есть фотографический подход в создании работ. Вместо того чтобы находить идеи в окружающей среде, я обращаюсь к своему воображению. Я не прикладываю особых усилий — картинки буквально всплывают в моей голове. Для меня важно, чтобы эти образы были простыми и вместе с тем трансформировали окружающую реальность. После того как они реализованы, я надеюсь, что эти изображения найдут отклик в головах других людей и смогут разбудить воображение кого-то еще.

До недавнего времени на вопрос о том, отношу ли я свои работы к сюрреализму, я отвечал отрицательно. Уже потом я пришел к тому, что мое негативное отношение к этому течению строилось на абсолютном неприятии творчества Дали. Я изменил свое мнение после того, как больше узнал об искусстве Магритта, в частности о его работе «Это не трубка», которая попала, что называется, в точку. В любом случае могу сказать, что мои работы — это не попытка открыть дверь в бессознательный мир. Напротив, я показываю очевидный и реальный мир, который остается незамеченным.

У меня нет завышенных ожиданий по поводу того, что мои работы должны быть значимыми для других людей. Если этим изображениям повезет остаться в истории через 100 лет, если на них кто-то обратит внимание, то очевидно, что зрители будут рассматривать их совершенно по-другому. Кто я такой, чтобы говорить им, как нужно воспринимать эти снимки, когда со временем даже я меняю свое мнение о них. Иногда я читаю отзывы о работах и понимаю, что люди видят в них метафоры, о которых я не подозревал. Больше всего мне нравятся те фотографии, которые не дают четких определений. Когда ты не можешь сразу понять, что перед тобой.

Сюжет для фотографии — это что-то вроде фигуративности в живописи: далеко не лучшая характеристика. Поверьте мне, фотография очень плоха, когда речь заходит о сюжете. И я не единственный, кто так думает. Сама по себе фотография не может полноценно рассказать историю, все равно понадобится текст. Снимок, скорее, создает иллюзию повествования и в лучшем случае показывает вещи, которые вырваны из временного пространства. Поэтому мне проще делать снимки, указывающие на абсурд или загадку.