Два стакана портвейна, деньги при встрече верну
Средний россиянин выпивает 10 литров алкоголя (чистого этанола) в год. Это на 5 литров в год меньше, чем в 2011-м, но на 2 литра больше, чем рекомендует ВОЗ. Как показывает исследование медицинского журнала The Lancet, у мужчин, которые выпивают от трех пол-литровых бутылок водки в неделю, риск смерти до 55 лет составляет 35%. Четверть всего мужского населения России умирает, не достигнув этого возраста.
Инженер-конструктор из Пскова, живет в Санкт-Петербурге. Фотографии не учился. Снимает документальные проекты, репортажи, музыкальные клипы.
— Моя серия посвящена посетителям петербургской рюмочной «Бар Барон» в районе Коломна. Я случайно зашел туда выпить пару стопок водки, но остался до закрытия. Меня привлекла однородность компании: большинство местных завсегдатаев работают на верфях и заводах, почти всем за пятьдесят.
С годами — я снимаю серию с 2013-го — я обнаружил более глубокую связь между ними: всем им, повзрослевшим еще в Советском Союзе, было сложно адаптироваться к новой реальности. Копеечные зарплаты, отношение общества, неопределенность, отсутствие навыков ведения собственного дела и недостаток ответственности привели их к существованию в параллельной реальности. Они живут без гаджетов, не верят власти, не любят бизнесменов, но сохранили юмор, задор и уважение к себе и другим.
Андреич. Ультрааутентичный русский человек, архетип. Родом из Костромы. Всю жизнь работал строителем. В Петербург переехал 15 лет назад, тут ему не нравится. «Слишком много народу дурака валяет! Ты вот молодой, думай о жизни. Что к чему, куда путь держишь. Правильно поступай, оценивай себя. Мне вот семьдесят, и я почти труп, но до сих пор об этих вещах думаю»
Ира — одна из немногих женщин в «Бароне». Она никогда не грустит подолгу и всегда окружена кавалерами, с которыми любит танцевать. Я никогда не видел ее с водкой или пивом — только шампанское
Лариса — жизнерадостная, бойкая женщина с горящими глазами и пластичной походкой. Я всегда недоумевал, что она делает в «Бароне», но мне так и не удалось с ней пообщаться: она всегда была окружена мужчинами. Осенью Лариса умерла. Иногда я распечатываю ее снимки и заношу в «Барон» — для тех, кто ее знал. Дима — дерзкий водитель погрузчика и сантехник. Однажды он устроил для меня экскурсию в расселенном доме, где находится бар. Там он сцепился с узбеком, пришедшим заночевать, и в итоге мы убегали от целой банды узбеков
Костя. Пьяным начинает кричать и упражняться в боксе с невидимым соперником. Когда ему было двадцать три, грабители убили его жену — он застал их на месте. Дальше Костя мало что помнит; когда сознание к нему вернулось, трупов в квартире было уже три. Он отсидел 15 лет в тюрьме. Больше не женился, трудится на временных работах
Леха Костыль. «Лучше сдохнуть, чем с этим костылем жить. Знаешь, как за***ло, на работу даже охранником не берут». До аварии в 1994-м он тренировался по записям Брюса Ли, служил в армии и спецназе. «Золотые времена, весело так жили, не поверишь!»
Харпович, 84 года. «Я пил, когда твой отец только родился, а с тех времен, как ты из мамки вылез, я ни**я не помню»
Валера (справа): «Ты поедешь со мной на авианосец? И, как бы сказать, Северный флот. Сфотографируй меня на пальме! Я когда-то был бухой, но протрезвел. Я все охранял-охранял, какие-то охранники, и все равно все воруют. Иди в жопу!» Через полчаса его попросили покинуть заведение
Игорь (слева) всю жизнь работал сварщиком на судостроительном заводе, был уволен за пару лет до пенсии. Полгода назад у него в квартире случился пожар — сгорела кухня и одна из комнат. Документы сгорели. Квартиру восстанавливали всей барной тусовкой: счищали копоть со стен, кто-то отдал старый холодильник и плиту
Когда я только начал ходить в «Барон», единственным средством расположить к себе завсегдатаев были деньги. Угостив скучающего дядьку водкой, портвейном или пивом, я мог с ним поговорить. Потом сразу по второй и по третьей. Некоторые здесь пьют водку стаканами: три-четыре мощных глотка, ни один мускул не дрогнет на лице.
Окружающие замечают мою щедрость.
— Прошу прощения, как бы я мог к Вам обратиться?
— Михаил, очень приятно.
— Александр, взаимно. Мне очень неудобен этот разговор, но дело вот в чем. Я попал в сложные финансовые обстоятельства, не могли бы Вы меня сегодня выручить?
— Не проблема. Что предпочитаете?
— Портвейн, если можно — два стакана. Я Вам при встрече верну.
— Не стоит беспокоиться, но я бы хотел сделать Ваш портрет.
Так я со всеми и познакомился.
Дядя Коля ведет себя как ребенок, любит поорать бессвязные слова. «Дядя Коля, как дела?» — «Как у Ленина. Не кормят и не хоронят»
Алексей. «Миша, б***ь, посмотри, где я сейчас нахожусь. Я всегда очень хотел детей, но у жены то диссертация, то докторская. В тридцать три начинаешь переосмысливать свою жизнь. Работа есть. Семья есть. Интерес жены есть. А детей нет. Начинаешь пить, домой идти не хочется. Через пару лет мы развелись. Что мне ее винить за карьеризм? Я сука! Не заставил ее, не продавил. Сейчас мне сорок»
Роман не похож на классических посетителей «Барона» — слишком энергичный и веселый, с отличным чувством юмора. «Мне государство недавно выдало слуховой аппарат, так я им не пользуюсь, чтоб всю эту х**ню не слушать. Это же, Миш, гребаный шум. Я только когда с женой говорю, включаю. Сейчас включу, поговорим». Уезжает он рано — живет за городом. Всю жизнь работал строителем и реставратором. В 1998 году участвовал в восстановлении Соловецкого монастыря — там познакомился с местной девушкой, завел с ней роман, который не понравился ее семье. В итоге договорился с пилотом вертолета и выкрал возлюбленную с острова — так и живут почти 20 лет вместе
На мой взгляд, когда снимаешь длинный проект о людях, надо показывать им получившиеся фотографии. Этот ритуал стирает барьер между тем, кто жмет на кнопку, и объектом съемки.
Когда я первый раз пришел в кабак с распечатанными фото, это был фурор. Меня обнимали, хвалили, наливали. Многие фотографировались последний раз лет 10 назад. В тот вечер мы все были счастливы как дети.
