«Купим волосы. Дорого. По всей Украине»

По запросу «продам волосы Украина» поисковик Google выдает около 250 тысяч ссылок за 49 секунд: «Чем длиннее, тем дороже», «Славянские волосы по достойной цене», «Продать волосы в Киеве и заработать себе на новенький айфон». Английский дизайнер и фотограф Том Скипп заинтересовался, кому и зачем могут понадобиться чужие волосы. Увлекательное путешествие по волосяному бизнесу Украины переросло в проект «В поисках белого золота».

— Меня очень интересовало наращивание волос: сам факт, что кто-то готов прикрепить волосы другого человека к своей голове, не имея понятия о том, откуда эти волосы взялись и при каких обстоятельствах они были собраны. Я хотел, чтобы люди задумались о том, к чему ведет их погоня за красотой и что она значит для людей, у которых эту красоту забирают. На эту тему мало исследований, особенно в Украине.

Я приехал в Киев по приглашению художественного фонда «Изоляция». Начал расспрашивать людей о скупке волос, но, похоже, никто о ней ничего не знал. Гуляя по улицам, я заметил, что, хотя полномасштабной рекламы было мало, повсюду висели маленькие объявления с отрывными телефонными номерами. Сначала, конечно, мне пришлось разобраться с тем, как кириллицей пишется слово «волосы», — это была та еще задача!

Я договорился о встрече с торговцем волосами по имени Виджей, который возит волосы в Нью-Йорк. Он продает их ортодоксальным евреям на парики, а также нью-йоркским постижерам, работающим в верхнем ценовом сегменте. Он заявил, что реализация моего проекта маловероятна: сам он никогда не видел ни одной женщины, продающей свои волосы. Он слышал, что волосы обрезают в тюрьме, а также у умерших женщин, у которых нет родных. Так мой проект внезапно приобрел довольно мрачную окраску.

Тогда я связался с людьми, которые собирают обрезанные волосы. С помощью онлайн-переводчика мне удалось договориться о встрече с Татьяной, которая стрижет женщин уже 11 лет. Часть полученных волос идет на экспорт, часть используется для наращивания в Киеве. Татьяна легко согласилась на интервью и показала мне множество отрезанных «хвостов», которые я и сфотографировал.

Знакомый пригласил меня в Харьков, и там я встретил знакомого Виджея — Евгения. Он держит салон красоты в торговом центре на окраине города. Он согласился дать мне интервью и сфотографироваться, а потом пригласил меня в заднюю комнату салона, где сотрудница наращивала волосы клиентке.

Как-то, возвращаясь домой, я познакомился с парнем по имени Александр, который предложил помочь мне открыть пивную бутылку. Мы разговорились о том, можно ли взять волосы в тюрьме, и оказалось, что он и сам сидел. Мы с ним отправились в женскую колонию в Чернигове. Увы, там выяснилось, что для входа нужно разрешение из Киева. Главная тюремщица обещала спросить у заключенных, хотят ли они принять участие в проекте, но больше я так ничего и не услышал.

В конце концов мне удалось найти девушку, которая собиралась продать свои волосы, — она сделала пост на сайте объявлений. Я связал ее с одним из продавцов волос, взамен договорился сделать несколько ее портретов до и после его приезда.

Торговец измерил ее волосы, предварительно собрав их в четыре пучка. Потом начал кромсать. Он признался, что сам не парикмахер: раньше он расклеивал уличные объявления для других людей, а потом понял, что может публиковать в объявлениях свой номер и собирать волосы самостоятельно. Он купил волосы этой девушки за 1 700 гривен (примерно 65 долларов).

К счастью, все оказалось не так мрачно, как могло. Мне показалось, что эта торговля схожа с любой другой — не такая гнетущая или эксплуататорская, как я думал. Тем не менее своим проектом я хотел заставить людей задуматься о той красоте, к которой они стремятся, и том, где берется эта красота.

Евгений, 28 лет

владеет салоном наращивания волос в Харькове

— Мы работаем в этом салоне около 8 лет. У нас узкая специализация: мы не столько парикмахерский салон, сколько студия по наращиванию волос.

Женщины нечасто приходят состричь и продать свои волосы: славянские девушки готовы отдать последнее, чтобы быть красивой и с длинными волосами. Спрос на наращивание волос выше, чем на стрижку, отсюда и высокие цены.

В среднем мы предлагаем от 60 до 300 долларов за 100 грамм волос.

Нарощенные волосы захватывают рынок и становятся все популярнее. У меня была клиентка с густыми и длинными волосами. Она пришла ко мне с просьбой отрезать их, потому что устала, продала их мне, а потом вернулась спустя неделю со словами: «Хочу свои волосы обратно».

Татьяна, 34 года

11 лет покупает женские волосы

— Я дарю многим женщинам красоту через нарощенные волосы. А еще я стригу волосы славянских женщин и делаю шиньоны для других женщин, с короткими волосами.

Славянские волосы — лучшие в мире, это все знают. У меня есть аккаунты в инстаграме, где я предлагаю «свои» волосы людям из Европы и США. Очень популярный бизнес — продавать волосы в Израиль, потому что многие израильские женщины носят парики. Не знаю почему — мне кажется, у еврейских женщин и свои волосы длинные и густые.

В Украине я даю рекламу для всех женщин с длинными волосами — из разных городов и сел. Каждую неделю я встречаюсь с разными, очень разными женщинами. Однажды у меня было четыре женщины за неделю.

Женщины продают свои волосы, чтобы не тратить время на их красоту и мытье. Летом с длинными волосами слишком жарко. Конечно, для бедных женщин обрезание волос хорошо еще и тем, что приносит немного денег, но обычно я имею дело с женщинами среднего достатка, которые просто хотят изменить свой внешний вид. И еще подростки, конечно, — они вечно хотят измениться.

В Украине не так много фабрик париков — две или три. На востоке Украины продажа волос более популярна. А после стрижки женщины плачут! «Ах, я не хочу такие длинные волосы, я хочу выглядеть современней», а когда волосы обрежешь, то плачут: «Ой, что я сделала!»

Алина, 22 года

продала волосы

— Я просто хотела обрезать свои волосы покороче и поменять прическу — изменить свой образ, хотя бы раз изменить что-то в своей жизни. Но мой парень сказал: «Зачем просто стричься? Ты можешь продать их!»

Я боюсь, что теперь плохо выгляжу, потому что деньги не могут заменить мою красоту. Понадобится время, прежде чем я привыкну к этому.

Я учусь на четвертом курсе журфака и работаю на полставки в новостной компании.

Одна женщина из другого города попросила меня отправить свои волосы по почте, предложила 2 тысячи гривен за 100 грамм. Я отказалась, потому что это предложение показалось мне слишком странным.

Виджей, 48 лет

продает волосы украинок в Нью-Йорк

— Восемь лет назад я основал компанию, продающую украинские и российские волосы. Это комфортный бизнес, благодаря которому я зарабатываю на аренду и поездки. В Нью-Йорке у меня есть клиенты, которые работают со мной уже несколько лет.

Девушки, которые хотят изменить прическу, получают деньги за свои волосы. В Штатах люди думают, что в Украине девушек просто заставляют продать свои волосы, но Украина — очень цивилизованное место. Зарплаты в Украине очень маленькие — даже меньше, чем в Индии и Китае, это просто аномалия какая-то. Некоторые люди работают целыми днями за 200 долларов в месяц. И в такой ситуации, когда ты продаешь волосы и зарабатываешь 100 или даже 50 долларов, это огромная сумма. Знаешь, как люди в Америке становятся подопытными в лабораториях за тысячу долларов или за полторы.

В Нью-Йорке волосы идут либо на наращивание, либо на парики — обычно богатым женщинам. Например, многие люди с раком тяжело переживают потерю волос.

А еще в Нью-Йорке есть профессиональные постижеры, которые занимаются этим 20-30 лет и берут 5-6 тысяч долларов за парик.

Перевод: Марина Пустильник