Ненастоящие дети как средство против тревоги
Реалистичные куклы-младенцы появились еще в 90-х. За десятилетия реборны стали художественными и продвинутыми: некоторые модели способны имитировать дыхание и биение сердца. Пупса можно купить со «свидетельством» об усыновлении или рождении, а на специальных ярмарках получится даже увидеть его «появление на свет». Кукол делают по всему миру: например, в прошлом году Bird in Flight смог пообщаться не только с владельцами реборнов, но и с одной из украинских художниц, которая их создает.
Отношение к реборнам неоднозначное: кто-то считает, что суперреалистичные куклы жуткие, или не понимает, зачем взрослым женщинам с ними «играть». Но Каролина объясняет, что многим силиконовые младенцы помогают пережить потерю ребенка и другие травмы.
Магистр фотографии из Польши, называет себя «дочерью шахтера». Член агентства Napo Images Agency. Выставлялась в Польше, Нидерландах, Великобритании, Франции. Серия «Реборны» получила второе место в категории «Долгосрочные проекты» на конкурсе World Press Photo.
— Впервые я увидела куклу-реборна в 2012-м, в документальном фильме BBC «Мой ненастоящий ребенок». Я тогда переживала депрессию из-за того, что за три года умерли семь членов моей семьи, и была особенно чувствительна к теме утраты. Я сразу подумала, что куклы способны помочь с такими травмами. Позже я обнаружила, что есть и другие проблемы, для преодоления которых можно использовать реборнов.
Некоторые женщины из моего проекта страдают депрессией, тревожным расстройством и паническими атаками. Кукла помогает им восстановиться — почему бы не использовать эту возможность? Доказано, что ношение новорожденного ребенка на руках, покачивание, запах младенца успокаивают. Лично я предпочла бы такой вариант лекарствам.
Часть моих героинь просто иногда переодевают реборнов, обнимают их или мажут детским маслом. Другие решаются брать кукол на прогулку. Польская художница Бася Смолинска даже организует специальные мероприятия для обладательниц реборнов. Несколько раз в год эти женщины собираются в Карпаче или Олеснице, чтобы вместе гулять и ходить с куклами в горы.
Бася подарила мне одного из своих реборнов. И хотя я не использую его для терапии, я искренне рада подарку: теперь я могу наглядно показывать людям, как такие куклы выглядят, какие они на ощупь и как способны менять настроение окружающих.
Я работаю над этим проектом уже шесть лет, потому что очень хочу лучше узнать женщин. Думаю, с тех пор как реборны появились, гораздо больше женщин стали открыто говорить о своих проблемах и способах их решения.
Все мои героини — хрупкие и чувствительные, с высоким уровнем эмпатии. Конечно, всех их объединяет любовь к детям. У многих есть супруг и собственные дети, у некоторых их нет. Часть прошли через психологические травмы или борются с тревожным и депрессивным расстройствами. Но в остальном все они очень разные.
Все мои героини — хрупкие и чувствительные. Всех их объединяет любовь к детям.
Если бы нужно было выбрать одну героиню из всех, это была бы Ева. Они с мужем много лет пытались завести ребенка: пробовали разные методики, меняли врачей. Однажды Еве удалось забеременеть благодаря ЭКО, но родившийся мальчик прожил всего 18 дней. Женщина была опустошена; ее страдания усугублялись тем, что она так и не смогла подержать своего сына на руках, покормить, поцеловать, переодеть.
Узнав о реборнах, Ева решила, что они могут дать ей возможность почувствовать себя матерью. Какое-то время она просто оставалась дома с временной заменой сына — держала его на руках, пела песни, целовала и покупала новую одежду. Несколько месяцев назад я получила от Евы письмо: ей наконец удалось преодолеть боль потери, и сейчас они с мужем пытаются усыновить ребенка.
Реборнов можно встретить и в домах престарелых, где их тоже используют в терапевтических целях, например для борьбы с деменцией. Если бы не COVID-19, я бы уже снимала там следующую часть проекта — но приходится ждать, когда эпидемия отступит.
СМИ иногда подают реборнов как нечто странное, встречающее неприятие, полубезумное. Однако я понимаю тех, кто их заводит. Терапия может выглядеть специфично — так было с моим фотопроектом «Автопортрет с мамой». Чтобы справиться со смертью мамы, я позировала в ее одежде — и некоторые зрители посчитали серию странной. Но этот проект оказался невероятно эффективной терапией и изменил мою жизнь. Я уверена, что каждый справляется с травмами по-своему и мы должны не судить, а прислушиваться друг к другу.
Для меня желание завести реборна вовсе не безумство или признак, что с человеком что-то не так. У каждой женщины свой мотив это сделать, всем моим героиням куклы помогают с чем-то справляться. Эти женщины знают, что их ребенок ненастоящий. Они знают, почему у них эта кукла. И я видела — их жизнь меняется к лучшему.
Эти женщины знают, что их ребенок ненастоящий.
Я не замечала, чтобы куклы часто пугали окружающих. Уже шесть лет я гуляю по городу с женщинами и их реборнами, мы общались с сотнями незнакомцев. Большинство, как и я когда-то, были совершенно очарованы и не могли поверить, что можно создать такого реалистичного ребенка.
Я не замечала, чтобы куклы часто пугали окружающих.
Мне очень запомнилась пожилая женщина, которая подошла к коляскам и спросила о возрасте младенцев. Когда ей сказали, что это куклы, она взглянула на нас, и слезы потекли по ее лицу. «По крайней мере, они не умрут», — сказала незнакомка. Думаю, в прошлом она сама столкнулась со страшной потерей.