«Мы уверили Супермена, что порнографией не занимаемся»: Кортни Рой — о съемках автопортретов

— Насколько я знаю, серия «Калифорния» создавалась при участии Louis Vuitton. В какой роли выступала здесь компания? Это фэшн-история или арт-проект?

— Louis Vuitton на этот раз выступала в качестве издателя, заказчиком съемки она не была. У компании есть программа по выпуску альбомов и книг об искусстве, и вот в рамках этой программы она выпустила мой альбом. Никаких вещей бренда в проекте я не рекламировала, так что это не фэшн-история, а художественный проект.

— Вы не брали вообще никаких вещей Louis Vuitton, даже из уважения к издателю?

— Никаких. Мы набирали разного рода треш из секонд-хендов и благотворительных магазинов, которых полно в Калифорнии. И сумма наших покупок обычно не превышала $100-150.

— А треш вы отбирали по какому-то принципу, например, ориентируясь на платья известных американских актрис?

— Меня вдохновляло кино, это правда. Но никакие конкретные фасоны платьев моих любимых актрис я не искала. Вообще, я не собирала все вещи для съемки заранее, так как возить их с собой было невозможно — они просто не уместились бы в моей машине. Обычно я просыпалась утром в отеле с мыслью о том, что, пожалуй, уже пора пополнить гардероб. И мы с моим ассистентом начинали изучать ассортимент местных благотворительных магазинов. Закупали партию одежды, которой мне должно было хватить на четыре-пять дней съемок, и возвращались в отель, развешивали все на вешалки и продолжали путешествие. Поэтому мои наряды — это случайные находки в небольших магазинчиках, которые после фотосессий я оставляла в гостиницах. Причем, помимо нарядов, мы возили с собой разные смешные вещи: маски, игрушки. Если бы полицейские решили обыскать нашу машину, они не поняли бы вообще, с кем имеют дело.

— Если вас вдохновляло кино, на какие фильмы вы ориентировались?

— На «Последний киносеанс» Питера Богдановича и «Плохой день в Блэк Роке» Джона Стерждеса. «Последний киносеанс» — это кинороман о жизни на Среднем Западе, а «Плохой день в Блэк Роке» — заштатный триллер. Вообще, это фильмы категории B, такие малобюджетные картины, не отличающиеся особыми художественными достоинствами. Но, правда, они снимались в Калифорнии, в том месте, которое меня больше всего интересовало, — в пустыне в золотую эру американского кинематографа.

— А фильмы категории А в пустыне никто не снимал или они вас не интересовали?

— Дэвид Линч снял там «Птицу», а Альфред Хичкок — триллер «Головокружение». Помните сцену из «Головокружения», где героиня бросается в пролив Золотые Ворота, но детектив успевает ее спасти? Я тоже сделала несколько снимков в этом месте. Но, честно говоря, эти картины я открыла для себя, когда уже готовилась к проекту. А вот «Последний киносеанс» и «Плохой день» давно захватили мое воображение, и мои представления о Калифорнии сформировались под впечатлением от них.

— Вы пытались пародировать фильмы или воспроизводить какие-то сцены из этих картин?

– Да нет, фильмы мне были нужны, чтобы зарядиться энергией, разбудить собственное воображение, познакомиться с кинематографической историей места. А вообще, я пыталась отснять свои собственные сюжеты о Калифорнии иногда в уже отснятых местах. Это как палимпсест, когда летописец делает новую запись поверх старой на исписанной рукописи. Правда, иногда я писала по «чистому листу» — снимала там, куда никто из режиссеров не добрался. Но эти места, на мой взгляд, украсили бы любую ленту о Калифорнии.

— Вы писали сценарий перед съемкой, продумывали маршрут?

— Нет, подготовка к съемкам — это не совсем то же самое, что работа над сценарием. Режиссер расписывает сцену за сценой, а я представляю картину в целом, но не могу заранее предусмотреть все детали, часто идеи возникают уже на месте. Иногда мы с моим ассистентом не знали точно, куда отправимся завтра. Если замечали что-то любопытное на трассе 66, по которой добирались от Аризоны до Санта-Моники, я быстро переодевалась, выставляла свет, и мы делали несколько кадров. Само место подсказывало мне и сюжет, и композицию. Лос-Анджелес вообще фантастический город, у меня там просто дух захватывало: «Вот здесь можно сделать классный кадр! И здесь!»

— Были случаи, когда место подсказывало неожиданный ход?

— Когда мы с моим ассистентом гуляли по набережной Сан-Франциско, нам бросились в глаза яркие буйки, от которых тянулись тросы к борту корабля. Я подумала, что в этом месте классно было бы сделать снимок. Проблема состояла только в том, что до буйков надо было доплыть, а я боюсь глубины. Но ради кадра я рискнула, ассистент щелкнул меня, и я вернулась на берег. Когда я вылезала из воды в мокром парике и платье, какой-то прохожий долго разглядывал меня с удивлением, а потом заметил: «Вообще-то, сюда заплывают акулы». Кадр вышел неплохой, но самым неожиданным ходом в этой истории была возможная встреча с акулами.

— А про съемки в Лос-Анджелесе можете что-то рассказать?

— В моей серии есть несколько снимков с Суперменом, роль которого исполнял Кристофер Денис. Этот парень уже двадцать пять лет гуляет по Голливудскому бульвару в костюме Супермена и получает деньги за то, что фотографируется с приезжими. Мы предложили ему поучаствовать в фотосессии, уверив, что порнографией не занимаемся, и он согласился. Когда в назначенный день я открыла дверь номера, он стоял передо мной в своем костюме и от него пахло марихуаной. «Я думала, что ты хотя бы по городу ездишь в обычной одежде». — «Нет, ну я же Супермен. Я всегда должен быть в форме».

Когда мы установили свет у «Голубой гостиницы», кто-то из посетителей закричал: «Эй, Супермен, полети!» Но он был спокоен: «Это зона, где полеты запрещены. Даже Супермены должны следовать правилам». Для меня он вообще был человеком, жившим в другой, кинематографической реальности. Возможно, мы с ним в чем-то похожи, ведь я в тот момент играла роль в выдуманной мной картине. Только я исполняла разные роли, а он — одну.

— Я знаю, вы снимаете короткие фильмы. Вот, например, Сара Мун в последнее время дополняет свои фотопроекты небольшими фильмами. Вы не пробовали одновременно с серией о вымышленной Калифорнии снять короткометражку?

— Нет. Мне пока хватает работы над фотопроектом. Фильм — это было бы уже слишком. К тому же я не очень хороший кинематографист, фотографирую я лучше, чем снимаю.

— Вы работаете в жанре автопортрета, и ваши проекты часто сравнивают с работами Синди Шерман. Вам не кажется, что они действительно похожи?

— Мы абсолютно разные с Синди. Она делает автопортреты и я делаю автопортреты — на этом наше сходство заканчивается. Синди погружена в изучение социальных, гендерных женских ролей, ее проекты — своего рода научные исследования. Моя задача — найти в банальном месте свое очарование, историю и передать ее с помощью пейзажной съемки и автопортретов.

— А вы когда-нибудь пытались снимать автопортреты для модных журналов? Вы ведь занимаетесь фэшн-фотографией.

— Да, несколько лет назад я сделала несколько фэшн-историй с использованием своих портретов. Но поняла, что мне этим скучно заниматься. В фэшн-съемке ведь главное — демонстрация одежды, а мне это неинтересно.

Все фото: Кортни Рой / Пресс-служба Мультимедиа Арт Музея, Москва