«Лучше бы ее не было»: Судьба одной фотографии

Утром 19 апреля 1995 года Крис Филдс зашел на кухню при пожарной станции Оклахомы, чтобы поздороваться с коллегами и выпить кофе. Он делал так уже девять лет — с тех пор как присоединился к команде пожарных Оклахома-Сити. Внезапно мощный толчок тряхнул здание. Выглянув в окно, Крис увидел поднимающийся столб дыма. Команда пожарных тут же бросилась к машинам.

В это же время Чарльз Портер сидел за своим столом в отделе кредитования «Либерти банка» Оклахомы. Вот уже несколько лет он увлекался фотографией, снимая свадьбы и праздники. Хобби занимало его все сильнее, и он неукоснительно следовал совету лауреата Пулитцеровской премии Джона Уайта «всегда держать камеру наготове». В тот день у него было много работы — он встал из-за стола и отправился на другой этаж, чтобы подтвердить кредит, когда окна офисного здания вдруг выгнулись под сокрушительной взрывной волной. Чарльз выскочил на улицу, схватил камеру с заднего сиденья машины и направился к месту событий.

Прибыв к разрушенному федеральному зданию Альфреда Мюррэя, Крис Филдс увидел кошмарную картину. Взрыв уничтожил не только три четверти здания, но и, как стало известно позже, 324 соседних дома и 86 машин в радиусе 16 кварталов. Под осколками разбитого стекла не было видно асфальта. Пока Крис разбирал снаряжение, к нему подбежал офицер полиции с окровавленным свертком на руках и сообщил, что обнаружил ребенка в критическом состоянии. Это была годовалая Бейли Алмон, которую мать привезла в детский сад незадолго до взрыва. Крис взял девочку, проверил пульс и дыхание, но малышка не подавала признаков жизни. Тогда он поспешил отнести ее к парамедикам в надежде, что они смогут помочь.

Под осколками разбитого стекла не было видно асфальта.

Лестер Ларю оказался возле здания Альфреда Мюррея по долгу службы. Он работал в отделе обеспечения безопасности в газовой компании Оклахомы. В его обязанности входило снимать аварии, произошедшие из-за утечки газа. Когда начали поступать известия о взрыве, он подумал, что в здании взорвался газ, и отправился туда с рабочей камерой. Он прибыл на место и увидел, как Крис Филдс держит на руках малышку Бейли Алмон, ожидая помощи парамедиков. Лестер поднял камеру и сделал снимок. Рядом с ним точно такой же снимок сделал Чарльз Портер.

Лестер и Чарльз не были знакомы друг с другом. Сами того не подозревая, они одновременно сделали одинаковую фотографию, после чего каждый отправился своей дорогой. Чарльз поспешил в универмаг Walmart, чтобы проявить отснятую пленку. Как обычно, он стал просматривать фотографии, чтобы убедиться, что среди них нет размытых кадров. Несколько женщин, стоявших за его спиной, случайно взглянули на снимки и начали плакать. Тогда Чарльз понял, что снял что-то стоящее, но не знал, что с этим делать. Его друг посоветовал отнести фотографии в местный офис Associated Press. Редактор безошибочно распознал материал для первой полосы и спросил, сколько Чарльз хочет за снимок пожарного с ребенком. Никогда до этого Чарльзу не предлагали денег за фотографии.

Снимки Лестера когда-то уже приносили ему прибыль — однажды он выиграл около 30 долларов на конкурсе Ассоциации искусств Пока-Сити. Но в день взрыва в Оклахоме деньги волновали его меньше всего. Пораженный увиденным, Лестер рассеянно ожидал, пока клерк проявит пленку. Тот не спешил. Он пристально разглядывал фотографии, заметив, что такими снимками могут заинтересоваться местные газеты. Не будет ли Лестер возражать, если он покажет фотографии нужным людям? Лестер не возражал. Через несколько часов с ним связались представители Newsweek. Они предложили за фотографию пожарного с ребенком сумму, которая не шла ни в какое сравнение с призом от Ассоциации искусств.

Крис Филдс ничего не знал о сделанной фотографии. Он продолжал работать на месте происшествия до глубокой ночи. На следующий день на пожарную станцию пришел факс с копией фотографии из выпуска Associated Press и просьбой сообщить, кто из пожарных на ней изображен. Крис ответил, что похоже, это он. Снимок взволновал его. Он знал пожарных, которые становились героями газет, выполняя свою работу, но, когда внимание прессы ослабевало, впадали в депрессию и накладывали на себя руки. Он пообещал себе, что с ним такого не случится. Кроме того, его беспокоило, как отнесется к фотографии мать девочки, Арен Алмон. Местная телевизионная компания организовала им встречу, и Крис, преисполненный мрачных мыслей, согласился на нее прийти. К его большому облегчению, Арен не злилась, что он стал последним человеком, державшим ее умирающего ребенка на руках. По тому, с какой нежностью Крис нес тело Бейли, она сразу поняла, что у него тоже есть маленькие дети. Арен поблагодарила его за все, что он сделал. Он сказал, что готов оказать ей любую помощь, какая может понадобиться.

После трагедии в здании Альфреда Мюррэя Арен Алмон не могла найти себе места. Врачи прописали ей антидепрессанты, снотворное и транквилизаторы, но лекарства практически не действовали. Целыми днями она то беззвучно плакала, то проваливалась в тревожный сон. Когда горе становилось невыносимым, Арен звонила Крису Филдсу, и тот спешил приехать к ней в отель и пытался утешить. Но чем чаще он вспоминал события 19 апреля, тем хуже становилось ему самому. Крис перестал общаться с друзьями и коллегами, отдалился от семьи, с ужасом ожидал новостей; даже запах мокрого асфальта мог вызвать у него приступы тревоги. Когда журналисты стали приписывать ему роман с Арен, состояние Криса ухудшилось еще больше. Ему поставили диагноз: посттравматический синдром.

Такой же диагноз вскоре услышал и Чарльз Портер. Его фотография имела невероятный успех. Ее печатали на страницах Time и Life Magazine; ее показывали в выпусках CNN, NBS и CBS. Его приглашали на телевизионные шоу, он даже стал гостем Опры Уинфри. Но каждый раз, описывая события того дня, он все отчетливее замечал странные симптомы. Ему становилось трудно дышать и бросало в холодный пот. Когда Портер смотрел на фотографию, которая принесла ему мировое признание, он чувствовал только одно — нарастающую тревогу.

Когда Портер смотрел на фотографию, которая принесла ему мировое признание, он чувствовал только одно — нарастающую тревогу.

Реакция Арен Алмон на посмертную известность своей дочери была еще хуже. Мать девочки одобрила публикацию фотографии, но впоследствии пожалела об этом решении. Снимок вышел из-под контроля. Арен видела свою погибшую дочь в новостях и газетах, а однажды, включив телевизор, увидела ее изображение напечатанным на футболках. Это стало последней каплей. Арен поехала в магазин, где продавались футболки, и потребовала, чтобы ей дали номер телефона человека, который их сделал. Им оказался Лестер Ларю.

Она видела свою погибшую дочь в новостях и газетах, а однажды, включив телевизор, увидела ее изображение напечатанным на футболках.

Лестер был ошеломлен успехом фотографии не меньше Чарльза Портера. Изначально он не хотел зарабатывать деньги на горе людей, но, увидев, что Арен сообщает репортерам о своем одобрении фотографии, решил, что имеет на это право. Он продал снимок всем газетам, которые к нему обращались. Он также придумал сделать статуи, изображающие пожарного и ребенка, а потом превратил свое фото в принт для футболок. Полет его фантазии был прерван звонком менеджера магазина. Тот сказал, что мать погибшей девочки увидела изображение на футболках и требует немедленно изъять их из продажи.

Газовая компания Оклахомы, в которой работал Лестер, пристально следила за всей историей. Руководству не нравилось, что их компанию втягивают в публичный скандал. После того как Арен Алмон выступила на телевидении и гневно высказалась в адрес всех, кто пытается заработать деньги на ее личном горе, начальник Лестера вызвал его к себе. Он сказал, что тот не имел права продавать снимки, сделанные на рабочую камеру. Лестеру предложили либо отписать права на фотографию компании, либо уйти. На следующий день Лестер Ларю перестал числиться в штате. Он был уверен в несправедливости такого исхода дела и подал в суд. Однако судья признал правоту газовой компании и передал ей права на фотографию Лестера. Все деньги, полученные от использования снимка, были отданы на благотворительность.

В 1996 году Пулитцеровский комитет присудил премию Чарльзу Портеру «за фотографии, сделанные после взрыва в Оклахома-Сити и опубликованные в Associated Press, изображающие пожарного с годовалой жертвой на руках».

После продолжительной терапии Крис Филдс вернулся к своей работе пожарного. Вместе с женой он воспитал двух сыновей и в 2017 году вышел на пенсию, проработав 31 год, 7 месяцев и 16 дней. Он по-прежнему поддерживает дружеские отношения с Арен Алмон, которая вышла замуж в 1997 году и родила двоих детей. Чарльз Портер уволился из банка через пару лет после теракта. Он стал физиотерапевтом и ведет спокойную жизнь вместе с женой и двумя детьми, время от времени соглашаясь на публичные выступления. В 2015 году, в день, когда Бейли Алмон должен был исполниться двадцать один год, Чарльз отправил Арен сообщение в фейсбуке с приличествующими случаю словами. В ответ Арен с горечью написала, что всегда ненавидела его фотографию и хотела бы, чтобы ее никогда не было.