Спасти тысячи: Как целый курорт стал прикрытием для спецоперации

Статья публикуется в сокращении. Оригинал читайте на сайте BBC.

«Изумительный курорт Аруса на Красном море — центр дайвинга в Судане», — восторженно описывали это место рекламные буклеты. На глянцевых страницах красовались фотографии очаровательных домиков и залитых солнцем пляжей, улыбающихся парочек с аквалангами и экзотических рыб. Море здесь было «самым красивым и прозрачным в мире», а ночью можно было любоваться «небесами, усыпанными миллионами звезд». Аруса с ее невероятными коралловыми рифами и таинственными затонувшими кораблями была настоящей дайверской мечтой.

Буклеты, отпечатанные многотысячными тиражами, разлетелись по турагентствам всей Европы. Вскоре сотни туристов забронировали через офис в Женеве жилье и отправились на новый курорт.

Путь был довольно долгим, но стоил того: гости наслаждались первоклассным сервисом, водными видами спорта, погружениями под воду, прекрасной кухней и вином. Книга отзывов курорта полнилась хвалебными комментариями.

Больше всего были счастливы представители Суданской корпорации по международному туризму. Недавно они сдали этот пустынный клочок побережья в аренду группе европейских предпринимателей, и реализованный теми проект впервые привлек в страну иностранных туристов.

Ни гости, ни чиновники не подозревали, что дайвинг-центр — лишь прикрытие для спецоперации, которую в течение четырех лет прямо под их носом проводили агенты «Моссада». Аруса была ширмой для уникальной гуманитарной миссии по спасению тысяч эфиопских евреев и транспортировке их в Израиль из суданских лагерей для беженцев. Судан и Израиль враждовали, и операцию надо было проводить так, чтобы никто ничего не заметил.

«Это была государственная тайна, о которой никто не говорил вслух, — вспоминает Гад Шимрон, один из участников операции. — Даже моя семья ничего не знала».

…Эфиопские евреи — община в северной Эфиопии, называвшая себя «бета Исраэль» («дом Израиля»). Происхождение ее окутано тайной. Одна версия гласила, что они произошли от одного из так называемых десяти потерянных колен Израилевых; другая — что от израильских старейшин, сопровождавших сына царицы Савской и царя Соломона в Эфиопию около 950 года до нашей эры; третья — что они бежали в Эфиопию после разрушения Первого Храма в 586 году до нашей эры.

Тысячелетиями изолированные от остального еврейского сообщества, они верили, что были последними оставшимися на свете евреями. Официально верховный раввин Израиля признал их иудеями только в 1973 году, после чего у них появилось право на репатриацию. Но в середине 1970-х в Эфиопии разгорелась революция, потом установился военный режим, выезд из страны был ограничен, и само существование общины оказалось под угрозой.

В 1977 году одному из активистов общины, Фереде Аклуму, удалось пересечь границу Судана вместе с группой эфиопских беженцев, которые спасались от голода и гражданской войны.

Он рассылал во всевозможные организации письма с мольбами о помощи эфиопским евреям, и одно из них попало в «Моссад». Тогдашний премьер-министр Израиля Менахем Бегин, который в свое время сам бежал из Европы от нацистов, был убежден, что Израиль должен стать надежным убежищем для всех евреев, оказавшихся в беде. Бета Исраэль не были исключением, и премьер приказал спецслужбам действовать.

После встречи с агентом «Моссада» Фереде вернулся в свою общину, чтобы передать сообщение: в Иерусалим больше шансов попасть через Судан, чем через Эфиопию, которая в те годы жестко ограничивала эмиграцию. И вскоре 14 тысяч эфиопских евреев начали свое полное опасностей 800-километровое путешествие к границе с Суданом. Они шли пешком, и около 1,5 тысячи из них на этом пути были убиты или погибли от истощения. Переходивших границу проинструктировали: в мусульманском Судане нужно скрывать свою религию, смешаться с остальными эфиопскими беженцами и не привлекать внимания местной тайной полиции.

Они шли пешком, и около 1,5 тысячи из них на этом пути были убиты или погибли от истощения.

По эту сторону границы почти сразу начались спасательные операции. Сначала скромные: например, нескольких беженцев переправили из Судана в Европу по поддельным паспортам. К счастью, побережье Красного моря давало возможность осуществлять действия совсем иного масштаба.

«Мы попросили помощи у Военно-морских сил Израиля, — рассказал один из агентов, пожелавший остаться анонимным. — Они согласились, и вскоре пара ребят из „Моссада“ отправилась в Судан в поисках подходящих для наших целей пляжей. И тут они случайно наткнулись на эту заброшенную деревушку на побережье».

«Для нас это был просто дар свыше. Если бы у нас получилось арендовать это место и привести его в порядок, мы бы могли говорить, что у нас тут поселок дайверов, — это позволило бы нам находиться в Судане и без подозрений ошиваться у побережья».

Все, что случилось дальше, стало сюжетом голливудского фильма Red Sea Diving Resort, который скоро должен выйти на экраны (он основан на реальных событиях, хотя некоторые сцены, конечно, выдуманы).

…Построенный в 1972 году итальянскими бизнесменами, курортный поселок состоял из 15 бунгало с красными крышами, кухни и большого ресторана с видом на пляж и лагуну. Но поскольку в нем не было ни электричества, ни водоснабжения, ни даже дороги, итальянцы посчитали проект провальным, и он так и не был реализован. «В таком месте действительно очень трудно открыть курорт, — вспоминает оставшийся анонимным агент. — Если, конечно, за тобой не стоит „Моссад“».

Группа агентов, выдававших себя за швейцарских бизнесменов, с поддельными паспортами приехала в Судан, довольно быстро уговорила местные власти и за $320 тысяч арендовала поселок на три года. Первый год они провели заново отстраивая курорт и налаживая поставку пресной воды. Установили кондиционеры, привезли самое дорогое оборудование для водных видов спорта.

«Мы познакомили Судан с виндсерфингом, — улыбается Гад Шимрон. — Так как я это умел, я стал учить виндсерфингу гостей. Остальные агенты „Моссада“ выдавали себя за профессиональных инструкторов по дайвингу». Агенты-женщины стали управляющими курорта: это внушало доверие. Также были наняты 15 сотрудников из местного населения: горничные, официанты, водитель, шеф-повар. Никто из них понятия не имел об истинной цели курорта.

В подсобке с оборудованием для дайвинга спрятали радиопередатчики, с помощью которых агенты регулярно контактировали со штаб-квартирой в Тель-Авиве.

Днем они занимались гостями, а ночами периодически выезжали в условленное место в 10 километрах к югу от Гедарефа. «Персоналу мы объясняли, что собираемся на несколько дней в Хартум или что у нас свидание со шведскими медсестрами из госпиталя в Кассале», — вспоминает Шимрон. А сами тем временем забирали группы беженцев, которых тайно выводили из лагерей так называемые «члены комитета» — тоже эфиопские евреи, которые взялись собирать такие группы, приводить на место сбора и возвращаться в лагерь за новыми.

В подсобке с оборудованием для дайвинга спрятали радиопередатчики.

«Сами спасаемые о наших планах ничего не знали, чтобы никто случайно не проговорился, — мы не могли так рисковать, — вспоминает Гад. — Они даже не знали, что мы израильтяне».

Агенты рассаживали ничего не понимающих беженцев по грузовикам и следующие два дня везли их через полстраны в Арусу, минуя многочисленные КПП с помощью обмана или подкупа. Во время остановок они пытались успокоить напуганных пассажиров. «Они приходили в восторг, когда мы разрешали им посидеть в водительской кабине и подержать руль, — вспоминал потом Гад. — Были счастливы, разделяя одну пластинку жвачки на двадцать детей. На нас они смотрели как на космических пришельцев».

Агенты привозили беженцев на пляж к северу от курорта. Моряки подходили к берегу на надувных лодках, забирали беженцев, и они в течение полутора часов добирались до ожидавшего их корабля Военно-морских сил, который наконец доставлял их в Израиль.

«Опасность была постоянной, — рассказывает анонимный агент. — Все мы знали, что если хоть одного из нас разоблачат, мы окажемся на виселицах в центре Хартума».

Это едва не произошло в марте 1982-го, на третьей операции, когда беженцев на пляже заметили суданские солдаты. Приняв их, видимо, за браконьеров, солдаты сделали предупреждающий выстрел. Лодки с беженцами успели скрыться, но после этого инцидента было решено, что эвакуация по морю слишком заметна. Был разработан новый план. Агентам поручили найти в пустыне подходящее место для посадки самолетов C-130 Hercules.

…Параллельно израильтяне успевали управлять дайверским курортом и развлекать гостей. К тому времени Аруса уже был знаменит. «Еще бы, по сравнению с остальным Суданом у нас был Hilton», — говорит Шимрон. На курорте гостили египетские военные, британские спецназовцы, зарубежные дипломаты из Хартума, суданские чиновники — и никто ни о чем не догадывался. Один немецкий военный атташе сказал Шимрону, что он отдыхал во многих отличных местах, «но в таком — никогда в жизни».

Египетские военные, британские спецназовцы, дипломаты из Хартума — никто ни о чем не догадывался.

Курорт стал таким популярным, что вскоре вышел на самоокупаемость (к большому облегчению бухгалтеров «Моссада»). Часть заработанных денег шла на покупку или аренду грузовиков, которые перевозили беженцев.

…Тем временем Гад и его команда получили сообщение, что недалеко от побережья есть заброшенный британский аэродром времен Второй мировой войны. Майской ночью 1982-го там приземлился первый Hercules. Годы спустя один из 130 эфиопов, вывезенных этим рейсом, вспоминал: «Вы представить себе не можете, что для меня значило сесть в самолет посреди суданской пустыни. Я до этого за всю свою жизнь не видел ни одного самолета. Я чувствовал себя как Иона-пророк, входящий в чрево кита, — а потом внезапно, три часа спустя, я оказался на Сионе!»

Однако после двух таких перелетов «Моссаду» стало известно, что до суданских властей дошли слухи о подозрительной активности на аэродроме. Пришлось искать более неприметную площадку для посадки. Подходящее место нашлось ближе к Гедарефу. С одной стороны, это было большим преимуществом: теперь путь грузовиков с беженцами от лагеря до самолета занимал всего пару часов. С другой — «это была не взлетно-посадочная полоса, а просто кусок пустыни».

«Полосы были едва освещены, — рассказывает анонимный агент. — Пилотам приходилось искать нас без навигационных средств в кромешной тьме». Но, несмотря на все сложности и риски, им удалось совершить 17 таких рейсов; их координировали находившиеся за 600 километров агенты из Арусы.

К концу 1984 года в Судане был объявлен голод, поэтому эвакуацию пришлось ускорить.

При посредничестве США и не без помощи крупной суммы глава Судана Джафар Нимейри разрешил вывезти еврейских беженцев из Хартума в Европу. Он дал согласие при условии полной секретности, так как опасался реакции остального арабского мира. В ходе 28 тайных авиаперевозок 6 380 эфиопских евреев на Boeing 707 были доставлены в Брюссель, а оттуда — в Израиль. Все это называлось «Операция „Моисей“».

Как и было обещано Нимейри, израильские медиа молчали. Но в конце концов «какой-то идиот из Еврейского агентства проболтался прессе», вспоминает оставшийся анонимным агент.

5 января 1985-го новости про операцию «Моисей» появились в мировых СМИ, и Судан тут же приостановил полеты. Руководство Судана отрицало всякую к ним причастность и пыталось откреститься от обвинений в сговоре с Израилем.

Курорт продолжал работать. Несмотря на перерыв в спасательных операциях, агентам по-прежнему приходилось справляться с наплывом гостей, а Гада даже отозвали из израильского отпуска для организации развлекательной программы на Рождество и Новый год.

…Атмосфера в Судане менялась. Назревал путч. И действительно, 6 апреля 1985 года Нимейри был смещен в результате военного переворота. Такое развитие событий ставило агентов в Арусе в крайне рискованное положение. Новая хунта задалась целью изгнать из страны шпионов «Моссада» (реальных или воображаемых), чтобы поднять свой престиж в арабском мире.

Глава «Моссада» дал приказ эвакуировать курорт. Это и было незаметно сделано буквально на следующий день. «Шестеро из нас покинули Арусу на двух автомобилях еще до рассвета, — рассказал один из агентов. — С-130 приземлился севернее, в месте, которое мы раньше не использовали. Мы погрузились и улетели домой».

«В поселке остались туристы. Утром они проснулись и обнаружили, что они там одни. Местный персонал, правда, остался, но больше никого: ни инструктора по дайвингу, ни женщины-управляющей и так далее — все европейцы испарились».

Утром туристы проснулись и обнаружили, что они там одни.

Когда самолет приземлился на авиабазе под Тель-Авивом, агенты выехали с нее на тех же самых машинах, на которых ночью покидали Арусу, — все еще с суданскими номерами.

После их внезапного отъезда курорт закрылся. А для 492 эфиопских евреев, оставшихся в Судане в результате прекращения операции «Моисей», два месяца спустя был организован еще один воздушный коридор. Его устроил тогдашний вице-президент США Джордж Буш, и беженцы наконец-то улетели в Израиль.

В течение следующих пяти лет было проведено еще несколько операций, в результате которых почти 18 тысяч эфиопских евреев смогли начать новую жизнь в Израиле.

«Настоящие герои в этой истории — именно эфиопские евреи, — говорит Шимрон, потягивая чай в тель-авивском кафе. — Не пилоты, не морской спецназ, не агенты „Моссада“. Когда я думаю, через что они прошли, мне кажется, обычный человек не выдержал бы и дня такого кошмара.

А мы всего лишь делали свою работу».