Прощальный киносеанс: Каким мы запомним режиссера Питера Богдановича

Богданович принадлежал к «новым голливудцам», которые на рубеже 60—70-х спасли от краха «фабрику грез». Сниматься на телевидении он начал еще подростком, а на студии продюсера треш-фильмов Роджера Кормена освоил уже полный цикл кинопроизводства. Питер не шел от одного кассового успеха к другому, как Стивен Спилберг; не устраивал жанровых революций, как Фрэнсис Форд Коппола и Уильям Фридкин; и не сумел сохранить на долгие годы, подобно Брайану Де Пальме, уникальную режиссерскую манеру. Но именно Богданович, европеец по происхождению и по духу, был архетипическим автором кино — профессионалом на съемочной площадке с энциклопедическими познаниями о кинематографе.

Он стал своего рода связующим звеном между синефилами — режиссерами французской новой волны, которыми он искренне восторгался, и американскими «независимыми» вроде Тарантино и Джармуша — киноманами, точно так же вдохновлявшимися европейскими и японскими фильмами, как и творцы Нового Голливуда.

Обаятельный, пробивной и нахальный, он легко сходился со своими кумирами, легендарными режиссерами Джоном Фордом, Джоном Хьюстоном, Орсоном Уэллсом, Говардом Хоуксом. Вместе с женой Полли Платт, которая была художником-постановщиком его лучших картин, Богданович неделями гостил в особняке Форда, и тот даже дарил ему свои шикарные костюмы. Как рассказывал историк Нового Голливуда Питер Бискинд, супруги имели милую привычку опробовать кровать в каждой гостевой спальне дома, где они останавливались. А комик Джерри Льюис позволял режиссеру пользоваться элитными автомобилями из своего гаража.

Обаятельный, пробивной и нахальный, он легко сходился со своими кумирами.

Наблюдая жизнь своих кумиров вблизи, Богданович написал о них книги, до сих пор остающиеся классикой киноведения. К слову, он с благодарностью вернул долги молодости, когда разорившийся в конце 70-х Уэллс несколько лет жил в его доме. Хотя через два десятилетия уже самого Богдановича, прошедшего через второе банкротство, приютил у себя режиссер и актер Генри Джеглом.

Как постановщик, по замечанию киноведа Андрея Плахова, Богданович «соединил эпохи — классический и Новый Голливуд — в одно целое». В отличие от своих коллег, ниспровергателей и бунтарей, он ориентировался на голливудских классиков, своих старших друзей-режиссеров. По словам Мартина Скорсезе, «Питер снимал последнее в Америке классическое кино».

В отличие от своих коллег, ниспровергателей и бунтарей, он ориентировался на голливудских классиков, своих старших друзей-режиссеров.

Лучшие фильмы Богдановича наполнены ностальгией по былым временам. Так, трагикомедия «Бумажная луна» — это история эпохи Великой депрессии, пронзительный «Последний киносеанс» — роман взросления в не менее безнадежной атмосфере американской глубинки 50-х (лента получила восемь номинаций на кинопремию «Оскар», в том числе за режиссуру и сценарий). «Никельодеон» («Торговцы грезами») и вовсе посвящен пионерам американского кино и совмещает два излюбленных мотива Богдановича — голливудской мифологии и прошлого.

По мнению Бискинда, своими главными коммерческими и художественными достижениями 70-х (сюда стоит добавить эксцентрическую комедию 1972 года «Что нового, док?») Богданович был обязан зоркому глазу супруги, чье участие в фильмах мужа выходило далеко за рамки работы художника-постановщика. И в самом деле, когда Питер и Полли перестали вместе жить и снимать, режиссерский стиль Богдановича заметно упростился, а персонажи стали более плоскими.

Несмотря на то что мелодрама «Маска» (1986) с певицей Шер в главной роли оказалась большим кассовым хитом, а театральный фарс «Безумные подмостки» (1992) — культовой комедией, единственной настоящей удачей Богдановича как художника во второй половине карьеры был «Святой Джек» 1979 года. Снятая в Сингапуре партизанским методом (режиссер пошел на подлог, передав местным властям фальшивую копию сценария, иначе ему не разрешили бы работать над фильмом об американце-сутенере), картина отличается глубоким погружением в среду, что усиливает эффект присутствия.

Задиристый и высокомерный, как и все «новые голливудцы», Богданович не был легким человеком, так что пресса и кинотусовка с особенным удовольствием обсуждали его неудачи: кассовые провалы лент, банкротства, романы со старлетками Сибилл Шепард и Дороти Страттен. Даже трагедия — убийство мужем-ревнивцем модели и начинающей актрисы Дороти Страттен, которой было всего 20 лет, — не остановила СМИ. После женитьбы режиссера на младшей сестре Дороти журналисты зубоскалили, что он реализует в своей жизни сценарий любимого фильма — «Головокружения» Альфреда Хичкока.

Богданович не был легким человеком, так что пресса и кинотусовка с особенным удовольствием обсуждали его неудачи.

Но Богданович не сдавался, он все так же снимался в сериалах и документальных проектах, писал книги, был завсегдатаем светских тусовок. Свою последнюю картину «Мисс Переполох» он снял в 2014 году: эта несколько старомодная комедия о работнице эскорта, ставшей голливудской звездой, как всегда, полна цитат из киноклассики. Показательно, что продюсерами фильма выступили Уэс Андерсон, испытавший как режиссер прямое влияние Богдановича, и Ноа Баумбах, наследующий традиции трагикомедий Нового Голливуда. Камео Квентина Тарантино тоже кажется совсем неслучайным. Теперь же Богданович — тот классик, который продолжит жить в цитатах и отсылках уже нового кино.

Изображение на обложке: кадр из фильма «Дурная слава», Everett Collection