Круэлла — не Джокер в юбке, и это хорошо

Осторожно, в тексте есть спойлеры.

Как заставить зрителя сопереживать злодею? Можно поставить его в центре истории, снабдить понятной всем жизненной философией и вдобавок сделать его самого жертвой системы или жизненных обстоятельств. Круэлла Де Виль, какой мы ее знали до этого года, вызывала сострадание даже вопреки своему образу испорченной властью живодерки. Одинокая женщина средних лет, без друзей, но с кучкой напуганных подчиненных, она проводила свободное время в мечтах о новой шубе. Но сбыться им было не суждено: далматинцы остались живы, а сама Круэлла, перепачканная в грязи после попытки поймать щенков, отправилась прямиком в отделение полиции. Ее репутации пришел конец, но удовольствия от такого финала было мало.

Образом же нынешней Круэллы Де Виль в исполнении Эммы Стоун проникаешься еще на первых мгновениях фильма. С гнездом черно-белых волос и мечтой стать большим модельером ей с малых лет было тесно в английской глубинке. Тогда ее звали Эстелла, а злодейское прозвище за бойкий нрав девчушке шутливо дала мать. Заодно поучала — показывать характер лишний раз не стоит, а не то быть беде. И она-таки пришла. Сперва Эстеллу выгнали из школы, затем, на пути к новой жизни в Лондоне, она и вовсе осталась сиротой. Мать по сложному стечению обстоятельств столкнула с обрыва стая остервенелых далматинцев. Что? Да! И долгие годы спустя, то промышляя воровством, то работая на главу модного дома, в смерти матери Эстелла винила именно себя. А точнее, свое мрачное альтер эго — Круэллу.

Мать поучала — показывать характер лишний раз не стоит, а не то быть беде.

Симпатия к явно отрицательным персонажам в кино и сериалах последние годы совсем не редкость. Самый очевидный недавний пример — «Джокер» Тодда Филлипса. Именно с этой картиной еще до премьеры начали сравнивать «Круэллу». Параллель так и напрашивалась, ведь в обоих случаях это история становления культового злодея с ним же во главе картины. Но по правде, диснеевский взгляд режиссера Крейга Гиллеспи на рождение антагонистки совсем не идеально реализует первоначальный план. Круэлла тогда и сейчас — будто бы и не один персонаж вовсе. В своем сольном фильме она предстает менее кровожадной и, кажется, очень даже любит собак. А такой желанный пятнистый наряд здесь она заполучает оставив всех далматинцев на экране в целости и сохранности. Вдобавок в этот выход Круэллу даже лишили мундштука, который был для нее как продолжение руки, ведь курить в фильме Disney — плохая идея.

Но хромающее воплощение истории совсем не главное отличие «Круэллы» от «Джокера». Тем более что суммарные оценки критиков в этом поединке отдали победу даме (74% свежести против 68% по версии Rotten Tomatoes). Основная мысль в том, что нам всем пора раз и навсегда перестать сравнивать с Джокером сложных и противоречивых женских персонажей.

Джокер живет в культовом статусе уже долгие годы, лишь укрепляясь в своей позиции даже после не совсем каноничных кинотрактовок Кристофера Нолана и Тодда Филлипса. И несмотря на очевидную принадлежность к темной стороне, этот герой был и остается для многих специфической ролевой моделью. Сама по себе идея выстраивать свою личность вокруг персонажа поп-культуры вызывает вопросы, но ладно бы все ограничивалось тиражированием цитат Джокера про хаос и жизнь без правил. Однако в 2022-м будет десять лет, как в США парень назвался Джокером и расстрелял зрителей кинотеатра, где показывали финальную часть трилогии Нолана о Бэтмене. Погибли 12 человек. И у их родственников выход фильма Тодда Филлипса два года назад вполне ожидаемо вызвал шквал негодования.

Кроме того, Джокер является своего рода мерилом, с которым зрители раз за разом сравнивают каждую новую киногероиню со сложной и неоднозначной историей. Уже даже есть ироничная подборка женских версий Джокера в кино. Каждая вторая лента тут про мстительную женщину, которая на пути к своей цели не гнушается самых радикальных методов: от Тони Хардинг из «Я, Тоня» того же Крейга Гиллеспи до Эми Данн из «Исчезнувшей» и Кэсси из «Перспективной девушки». Но практически все они божьи одуванчики в сравнении с Артуром Флеком из «Джокера» 2019-го. Там, где в «Перспективной девушке» Кэсси устраивает злые розыгрыши и точечно бьет по виновникам насилия над женщинами, угнетаемый обществом неудачливый комик Флек уничтожает всех, кто попадет под руку. Никакой эмансипации, только старое и совсем не доброе ультранасилие.

Джокер является мерилом, с которым зрители раз за разом сравнивают каждую новую киногероиню со сложной и неоднозначной историей.

И совсем не вяжется к этому история Круэллы Де Виль. Ее борьба не системная, а личная, и главный противник здесь — матриарх мира лондонской моды баронесса фон Хеллман. Поначалу в Круэлле бушуют амбиции прославить свое имя в модном мире, а заодно разрушить порочный круг, в котором баронесса с каждой новой коллекцией поддерживает свой статус за счет чужих талантов. Но как только становится понятно, что именно фон Хеллман в свое время натравила далматинцев на мать Эстеллы, в ее борьбу примешивается желание мести. При этом даже движимая ненавистью Круэлла вооружается тем, что умеет лучше всего, — создает ультрамодные наряды и поднимает вокруг себя шумиху. Это не методы баронессы, которая может не только спустить псов, но и, например, сжечь тебя заживо. Тем не менее к финалу на руинах прежней модной империи Круэлла выстраивает собственную, по сути подминая под себя людей, которые когда-то заменили ей семью, а теперь стали мальчиками на побегушках.

При этом существенный карьерный скачок — не главная трансформация героини Эммы Стоун. За два часа на экране Эстелла, всю жизнь подавляющая в себе темную сторону, выпускает Круэллу на свободу. Сперва как неукротимый фонтан злобы и язвительности, а затем, найдя нужный вектор, — как источник созидательной энергии. Писательница Гиллиан Флинн, подарившая миру Эми Данн, самую заметную антигероиню последних лет, в своем эссе к выходу романа «Исчезнувшая» отмечала, что у женщин нет лексикона для передачи собственных проявлений жестокости. Мол, мы так долго говорили об эмансипации, что совсем не оставили места для изучения темных сторон. «За ними нужно ухаживать как за своенравными черными орхидеями», — писала Флинн.

Круэлла, как и Эми Данн, всю жизнь притворялась лучшей версией себя — потому что так учила мама и потому что этого ожидал социум. И точно так же, как Эми Данн, Круэлла в кульминации выпускает наружу свой гнев — качество, за которое женщин называют истеричками и упрекают в неженственности. Обе героини находят в этом освобождение от навязанных стандартов и силу принять себя в естественном обличии.

Круэлла в кульминации выпускает наружу свой гнев — качество, за которое женщин называют истеричками и упрекают в неженственности.

«Впусти в себя тьму и переродись», — поет Флоренс Уэлш на финальных титрах диснеевской истории. И это именно то, что делает Круэлла, чтобы наконец почувствовать себя собой. Она буквально перерождается: Эстелла в финале получает надгробие со своим именем, а Круэлла — возможность начать жизнь с чистого листа. Возможность, о которой порой мечтает каждый из нас.

Фото: Disney+ / Courtesy Everett Collection