Последние с татуировками

Когда я спросила Адама Брумберга, что бы снял Бог, будь у него фотоаппарат, автор Holy Bible ответил не задумываясь: «Жирафа. Слышал, их осталось всего 97 тысяч».

Раз Бог не снимает исчезающее (во всяком случае, мы об этом не знаем), за дело взялся филиппинец Джейк Верзоса. Тема проекта, над которым фотограф работал 4 года, — давние традиции племен калинга, коренной народности филиппинского острова Лусон, когда-то известной агрессией и своеобразными ритуалами. До начала XX века калинга украшали свои жилища черепами врагов, а мужчины этих племен отмечали количество поверженных врагов в ритуальных татуировках на груди.

Женщины калинга тоже покрывали свои тела рисунками — Верзоса собрал галерею портретов таких женщин, пока традиция не исчезла.

— Я родился и вырос в северной части Филиппин, так что татуированных представителей калинга я помню еще с 1980-х. В школе нам наказывали не приближаться к ним: калинга называли «охотниками за головами». В то время татуировки были табу и их редко можно было увидеть на людях.

Провинция Калинга является частью горной цепи Центральная Кордильера на севере Филиппин. Это единственный в стране регион без выхода к морю, и он же — наименее заселенный. Словом «калинга» также называют проживающую там народность.

У калинга богатые культурные традиции и не менее «богатая» история колонизации. Они занимаются выращиванием риса и ремесленничеством, но известны в основном своими татуировками, называемыми баток. Их делают специальные люди — татуировщики мамбабатока, высоко почитаемые в сообществе.

Татуировки на мужской груди символизировали храбрость и власть. На женском теле это признак красоты, богатства и силы; такие рисунки были призваны демонстрировать готовность женщины вступить в брак и рожать детей. Женщина-калинга, отказывающаяся наносить татуировки, считалась бесплодной. Впрочем, первые татуировки девочкам делали обычно уже в 9-10 лет.

Женщина-калинга, отказывающаяся наносить татуировки, считалась бесплодной.

Изучить традиции родного региона и снять фотоисторию о нем я решил только лет двадцать спустя, уже став профессиональным фотографом. Думаю, во мне оставалось детское любопытство, когда-то вызванное встречами с калинга, — оно и побудило задокументировать последнее поколение женщин, носящих татуировки.

С идеей проекта я обратился к Нативидад Сугуйяо, которая в то время возглавляла Национальную комиссию по коренным народам. Она сама — татуированная женщина, а потому проект ей понравился, и я не только заручился ее согласием, но и получил помощь с сопроводительными текстами.

Я живу в Маниле, поэтому на проект ушло довольно много времени (съемки длились с 2009-го по 2013-й): ради нескольких портретов приходилось совершать по паре поездок в год. Деревни калинга разбросаны по региону, поэтому в каждом путешествии я посещал по одной, проводил там по несколько недель и делал портреты — сначала встретившись со старейшинами и через переводчика рассказав о цели приезда.

Пешком, нагруженный тяжелым оборудованием, я ходил от дома к дому. Реакция на фотоаппарат у женщин была разной: кто-то стеснительно отворачивался, кто-то рассматривал с опаской; некоторые видели его впервые в жизни. Я старался относиться к своим моделям с искренностью и уважением — такой подход очень помогал убедить их показать татуировки посторонним.

Ритуалы нанесения татуировок сегодня практически исчезли. Мужчинам татуировать грудь не позволяется — это означало бы позорить предков-воинов; женщины сами потеряли интерес к рисункам на теле. Татуировки считают архаичными и варварскими. Некоторые женщины, с которыми мне довелось общаться, жаловались, что не могут получить работу в городе из-за своего внешнего вида. Получается, что даже у такой традиционной народности, как калинга, представления о красоте и способах ее выражения меняются.

Даже у такой традиционной народности представления о красоте меняются.

Пару лет назад большинство людей, с которыми мне удалось поговорить, не хотели иметь с тату-ритуалами ничего общего. Сейчас ситуация постепенно меняется — в основном благодаря туристам, стремящимся в деревни, чтобы сделать себе татуировки по мотивам «народных».

Я думаю, что изменения неизбежны, но людям не следует забывать историю. Мы должны отдавать дань исчезающим традициям и использовать их, чтобы развиваться и двигаться дальше.